Читать книгу - "Ош. Жатва. Том 1 - Артём Александрович Мичурин"

не кажется, что разумнее было бы воспользоваться уже имеющимися у нас очищенными душами?

— Это нарушит чистоту эксперимента. Хотя... Не стоит слепо доверять женщинам, особенно ведьмам. Одной сырой закинуться не помешает для пробы. Дай.

Волдо порылся в запрятанном среди складок платья кошеле и вручил мне крохотную душонку, от которой так и разило ментальным мусором.

— Сочную выбрал.

— Обычную. Там такие и будут в изобилии.

— Ну, с Богом, — сжал я кулак, и развоплотившаяся душа потекла спиритическими соками по телу.

— Как ощущения?

— Знаешь... Никак. Вообще ноль, будто водички попил, а думал, что водка. Она точно сырая была.

— Точно, я за этим слежу.

— Стало быть не надула ведьма, фильтр работает.

Оставив лошадей, поклажу и даже мечи в овраге под охраной Красавчика, мы выбрались наверх и размеренным шагом отправились к лагерю. Тот стоял в чистом поле, хорошо видимый издали благодаря факелам по периметру. Его обитатели явно не готовились отражать нападение. Нет, они готовились накатить браги или чего покрепче, перекинуться в картишки, а потом завалиться на боковую, мысленно водя хуями по губам неугомонного командования, пославшего их с этой бестолковой обречённой на провал миссией по поимке проклятого колдуна и его подмастерья, которые наверняка уже на другом краю света, летят себе верхом на золотом грифоне, поплёвывая с высоты на плеши народов, о которых в хранимом Амирантой Аттерлянде и не слыхали. Фатальная ошибка.

Когда наша «безобидная» пара приблизилась на расстояние атаки, никто в лагере и ухом не повёл. Мне пришлось намеренно привлечь к себе внимание, чтобы худо-бедно воссоздать предстоящую боевую обстановку в высоком замке на холме Швацвальда.

— Эй, служивые!

— Чего тебе? — оторвался от своих занятий один из четырёх находящихся поблизости солдафонов.

— Мне? Да самую малость. Разве что несколько медяков — скасить безрадостную старость. А вот вам... О да, вам, ребята, сегодня благоволит сама Амиранта. Только взгляните, — взял я за руку Волдо и, как заправский танцор, амплитудно крутанул того вокруг своей оси. — Ну не чудо ли?! Молода, свежа, и скоро помрёт от обезвоживания, до чего мокрая. По десять монет с брата, и этот вечер станет тем самым, который вы будете вспоминать за каждой дрочкой.

Моя пламенная речь привлекла искомое внимание — поглазеть на товар очень скоро собрался уже десяток любителей женских организмов. Я расценил это как сигнал к старту и...

Магия будто почуяла, что лимит на души снят. Групповая цель в количестве пяти человек запульсировала красным. Происходящее вокруг стало похоже на изображение тепловизора — всё сделалось нечётким и схематичным, лишь эти пятеро светились алой сеткой сосудов на бесцветном фоне. Первые умерли тихо. Пять голов — пять инсультов. Но со следующими так уже не вышло. Массовое ухудшение здоровья сослуживцев вызвало подозрения у оставшихся свидетелей этой трагедии, в результате чего те потянулись за своим табельным оружием и принялись мельтешить, мешая сфокусироваться. Пришлось дать грязной магии полную волю. И та с благодарностью приняла её. Фонтаны крови брызнули из носов, ртов, ушей и глазниц. Вопли и хрипы возвестили лагерю о перешагнувшей его порог смерти. Стремительно покидающие меня силы вернулись с торицей, как только Волдо высыпал мне в ладони пригоршню свежесобранных душ. Десять за раз. Это было... Великолепно. Силы не просто вернулись, они переполняли меня, рвались наружу, движимые поиском новых жертв. И их было не удержать. Лагерь забурлил от пролитой крови. Опомнившихся недоумков буквально рвало бешеным напором, брызги и ошмётки тел летели, как шрапнель из направленных во все стороны мясных стволов. Я шёл вперёд, почти на автомате переводя гарнизон из встревоженного состояния в полужидкое и поглощая души горстями. По мне текло, под ногами хлюпало, я спотыкался о трупы, не различая их среди алого болота, но продолжал двигаться дальше, подпитываемый теми, кого убил, как чёртов комбайн, молотящий соляру и закачивающий её в свой бездонный бак. Остановился я лишь тогда, когда единственной живой душой поблизости остался Волдо. Его бежевое платье с белыми оборками стало полностью красным, как и лицо. Белки глаз светились на багровом фоне, а вытянутые вперёд руки держали последнее подношение.

— Больше никого?

— Никого.

— Сколько их было?

— О... Около с... Сорока, — выговорил пацан, заикаясь.

— Что ж... — оглядел я убранное поле. — Нас ждут великие битвы за урожай.

Глава 31

Странно… За свою противоестественно долгую трудовую жизнь я отправил в небытие сотни человек. Я убивал их из огнестрела, холодняком, бывало, что и голыми руками, даже зубами, взрывал, сжигал, топил, хоронил живьём. Но я всегда прилагал для этого усилия — от лёгкого нажатия на спусковой крючок до напряжённого вырывания кадыка. Я всегда знал, скольких убил, и счёт редко шёл на десятки за раз. Но сорок, чёрт подери… Сорок! А я даже пальцем для этого не пошевелил. Я буквально сеял смерть и пожинал души одной лишь силой… Мысли? Воли? Или какой-то совершенно иной новой сущности, превратившей меня в своего носителя, в удобный ей сосуд, в инструмент, эффективно забивающий гвозди в некую конструкцию, масштабов которой и вообразить не может?

Волдо был молчалив. Он сидел возле ручья и с мрачным видом застирывал своё перекрашенное в полевых условиях платье.

— Брось, — посоветовал я. — Его не спасти.

— Оборки стали розовыми, — пробубнил пацан, продолжая тереть. — А само… Да, будет пятнами, но особо в глаза не бросается, коричневатое такое. Нормально.

— Эй. Ты в порядке?

— Вы о чём? — обернулся Волдо, будто и в самом деле не понимая вопроса.

— Готов продолжать?

— А у меня есть выбор?

— Конечно.

— Как у женщин с вашего плаща? Нет, я не ною. Я прекрасно понимаю, что всё пойдёт по нарастающей. Уже пошло. Я лишь хочу быть чуть в стороне от этого. Немного сбоку, — сдвинул он ладонью свой невидимый аватар, — от вашего пути.

— У меня для тебя кое-что есть, — сунул я руку в карман. — Подойди.

Волдо положил платье на камень и встал:

— Да?

— Подкрепись, — протянул я ему душу Зигфрида фон Ройтера.

— Чьё это?

— Того парня, из-за которого нас ищут.

Глаза Волдо округлились, будто случился непоправимый конфуз.

— Я не могу.

— Ещё как можешь. Ты заслужил. Кроме того, от неумехи мне мало проку. Пора учиться стоять за себя.

— Я никогда… — боязливо принял