Читать книгу - "Лозоходец - Айлин Лин"

котелок. Отец отправился за водой. Все были при деле. Один я, кряхтя и трясясь, минут десять выбирался из повозки. Дети было бросились мне на помощь, однако хотелось самому справиться хотя бы с такой мелочью. Да и мышцы немного поразмять. Ноги ступили на землю, а на лбу появилась испарина. Да, здорово меня потрепало. Интересно, остались хоть крупицы моего дара? Но если я его утратил, то вовсе не жалею, счастливые лица Самира и Равиля однозначно стоят того. Взгляд детей прояснился, перестал быть затравленным и испуганным. Они, хохоча, таскали сухие ветки, помогали Даше сложить костерок, называя её мамой. И столько нежности было в этом простом слове.

– Егор, – с тревогой обернулась жена, – помочь тебе?

– Не нужно, милая. Я потихонечку.

Держась за край повозки, несколько раз присел, помахал руками, возвращая телу былую подвижность. На запястьях растеклись безобразные синяки от лопнувших вен, мышцы до сих пор болели. Так паршиво я себя не чувствовал даже после шахты в лагере.

– Сколько нам ещё до Свердловска? – спросил у отца, который вернулся с ведром воды.

– Долго, ещё недели две точно проваландаемся.

– Ничего. К Дашиным родам успеем. И доехать, и обустроиться хоть малость.

В котелке бурлила похлёбка из сушёных грибов, наполняя поляну умопомрачительным запахом, а мой желудок – голодными резями.

Я устроился в тень сосны, жуя чуть суховатую лепёшку. Немного посидев, приложил руки к земле. Ничего. Гнетущая тишина. Странное чувство овладело мной, словно не хватало чего-то, какого-то важного органа. Тряхнул головой. И ладно. При побеге я обошёлся своими силами, при стычке с медведем тоже. Не нужно уповать на какие-то способности. Иной раз достаточно смелости и смекалки. Дар лозоходца был лишь приятным бонусом к нынешней жизни.

– Егор, чего ты замечтался, – кликнул отец, – пойдём уж обедать.

Мы сели кружком у костра, где теперь грелась вода для травяного чая, уплетая ещё обжигающую похлёбку.

После того как все поели и решили немного передохнуть, отец скрутил свою неизменную папироску и подсел ко мне ближе:

– Тоскуешь?

– О ком? – не понял я.

– О даре своём, – пристально посмотрела на меня старик, – видел я уже, как это бывает. Дед твой так же способностей лишился. – Взгляд отца стал тревожным, – это и сгубило его. Начал он болеть часто после того случая.

– Расскажи, как это вышло? – отец не любил говорить о прошлом. Жизнь тоже потрепала его в своё время.

– Как. Засуха тогда была страшная. Гибли все: люди, скотина, звери. Реки пересохли, про колодцы и говорить нечего. Отец мой ночами не спал, бродил по окрестностям, отыскивая подземные ручьи. Только вода глубоко ушла. Не дозваться её было. И я помочь не мог. Как говорили, пустой родился, то есть без способностей. Он и есть совсем перестал, сам не свой сделался. Люди ведь на него, как на последнюю надежду смотрели. И удалось ему отыскать воду, значит, глубоко, еле почуял. Вдвоём мы с ним были. Кликнули людей, выкопали быстро колодец, сруб поставили. Обвязали отца верёвкой и вниз. Долго звал он воду. Я к нему спустился, чтобы помочь в случае чего. А отец стоит на коленях, голосов наших не слышит, только трясётся весь. В волосах пряди седые появились, вены вздулись буграми, вон, как у тебя, под кожей лопаться стали чёрными пятнами. Глаза красные, как у вурдалака, губы потрескались, из них кровь сочится. Я к нему и подойти боялся, потом легонько потряс за плечо. А он зарычал на меня, мол, не мешай. И вода пошла. Еле-еле. Но стала подниматься. Тогда я сам дёрнул за наши верёвки, отец сознание потерял. Вытащили его, он почти не дышал. Бабка-знахарка отпаивала чем-то. Выходили. Да после того силы не вернулись больше. И отец ходил будто не живой, словно его души лишили. Таким и остался.

– Но людей спас?

– Всех спас. Благодаря этому колодцу две деревни выжило. Воду берегли, только для питья брали. Переждали засуху.

– Ты считаешь, что я зря так сделал?

Отец внимательно посмотрел на меня:

– Ты две жизни спас. Не называй свой поступок пустячным. Даже если одного человека от смерти уберечь удалось, это многого стоит. За тебя я боялся. Что не сдюжишь.

– Мальчишек мы уберегли, – улыбнулся я, – и это главное.

– Они славные ребята, – ласково посмотрел он на резвящихся детей, – и подспорьем вам станут в старости.

Отец затушил окурок, поднялся и пошёл к лошади.

***

С каждым днём мне становилось лучше, силы восстанавливались. И с каждым днём мы были ближе к своей цели. Наши запасы подходили к концу, в весеннем лесу пока ещё нечем было поживиться. Не было даже ранних сморчков. Мы старались добраться побыстрее, но изматывать лошадь тоже нельзя. На телеге, чтобы не нагружать животинку, ехали только отец и Даша, я и дети шли пешком, что, естественно, не добавляло нам скорости.

К тому же, где находится посёлок Светлая речка, в котором и жил Михаил, старший брат Дарьи, мы не знали. Но как говорится, язык до Киева доведёт.

Гостили у них в последний раз очень давно и сейчас не могли припомнить дороги. Будут ли нам рады там? Жена кивнула, что да. Придётся поверить ей на слово. Судьба раскидала наши семьи по простору огромной страны. И мы сейчас просто надеялись на то, что их все невзгоды обошли стороной. Если они поменяли место жительства, или попали в разряд ссыльных податься нам будет просто некуда.

Мы были уже на подъезде к Свердловску. Я любовался удивительной природой этого края и с тоской смотрел на обилие рек и озёр. Вот где лозоходцу самое раздолье! Зато как можно развить дар Стёпки! Я предвкушал, как обучу сына по-настоящему работать с водой: живой, податливой, послушной. Степан во много превзойдёт меня, по сути, дилетанта.

Вымотанная лошадка, будто чувствуя конец пути, бодрее шагала по дороге. Впереди завиднелась деревенька, где мы рассчитывали купить еды и спросить дальнейший путь.

Жители встретили нас настороженно. Оно и понятно – время такое. Однако узнав, что мы ищем родню, лица их потеплели. Какой-то словоохотливый старичок подробно разъяснил нам, как проехать до Светлой речки. Запасов в деревне было мало, продотряды тоже не обошли их стороной. Но селянки, сжалившись над детьми и беременной Дашей, вынесли нам хлеба и молока. Ехать нам недолго, должны протянуть. Какая-то старушка угостила Танюшку небольшим мешочком сухарей, и дети с удовольствием грызли поджаристый хлеб.

Мы попрощались с жителями и поехали дальше. Старичок сказал, что к вечеру доберёмся до Светлой речки.

Я вспоминал родню, что осталась здесь. Михаил, почти не уступающий