Читать книгу - "Не искавшие приключений - Екатерина Круглова"

— Какие мы глупые! — снова всплеснула руками Зи. — Ответ прямо у нас под носом!

Я невольно покосилась на фамилиара. Жабе, кажется, полегчало, но она продолжала отмалчиваться.

— Ты говорила: старик ванЛюп служил на таможне. Покажем ему?

"А что! Это может сработать!"

— Опять во что-то ввязались? — строго спросил консьерж, как будто не мы четверть часа назад прошли мимо. — Да от вас за милю тянет виной, испугом и нетерпением!

— Вы та-а-акой потрясающий детектив! — восторженно заявила Зи старику. — А засохшую кровь унюхать сумете? — безо всякого вступления выпалила она и сунула кофту почти что ему в лицо. ВанЛюп отобрал улику, нюхнул пару раз и нахмурился уже не притворно:

— Все! Наигрались! Человек этот мертв: от волокон несет смертью и разложением, кровь пролилась не сегодня, даже не накануне. Тряпку я сам отнесу ближайшему пойнтеру. Скажите, где взяли, и быстро к себе!

"Что же нам делать?.."

— Не знала, что в доме водятся сверчки! — Зи ткнула пальцем старику под ноги. В следующую секунду она уже мчалась ко входной двери, волоча меня за собой. В другой руке Зи сжимала кофту, как знамя. Так мы и бежали, пока не увидели констебля на перекрестке. Тут подруга резко остановилась, а я по инерции отправилась дальше — прямо в фонарный столб. Разумеется, все это привлекло внимание полицейского.

— Срочно пиши секретное послание! — приказала Гортензия. — Вот. Держите! — велела она оторопевшему констеблю. — Убийство при очень подозрительных обстоятельствах!

— Зи, ты, как всегда, — чудо! Но что будет теперь?

— Теперь? Теперь, если я хоть что-то понимаю в мужчинах, тебе следует привестиcь в порядок. Надень золотистое платье, думаю, Ларс это оценит!

* * *

— Я не буду надевать вечернее платье!

— Ладно, давай, хотя бы накроем на стол.

— Зи, мы что — уж справляем по Люути поминки?

— Ладно, давай что-то сделаем с твоим синяком.

— Эээ… он все еще виден?

— Нет. Но я сейчас подновлю — и будет повод тебя подкрасить!

— Гортензия!!!

Время шло, мы бестолково бродили по дому, Зи нашла утешение, делая бутерброды и кромсая их на крошечные кусочки. Заставила меня перерыть все ящики в поисках замены для шпажек, попыталась настругать их сама… За спором на тему "Кому это надо?!" мы едва услышали вежливый стук. Гортензия толкнула меня к зеркалу, а сама пошла к двери с блюдом в руках:

— Добрый де… ой… господа. А мы тут вот…

— Гм. Бутерброды? Сойдут, как раз не обедал, — услышала я голос инспектора Тервюрена. — А почему они мелкие? В доме дети? Заприте их — разговор будет пренеприятный.

Так и не проверив, что там у меня с внешностью, я поспешила подруге на помощь. Судя по голосу, инспектор снова был недоволен по нашей вине. Мало того — еще и поесть не успел.

— А. Барышня Ронда, — отметил Тервюрен. — Потрясающий у вас дар, все-таки.

— Констебль Янсон вам уже рассказал? Мы сами только недавно узнали, простите…

— Нет, я не об этом.

Уверенно, словно был в собственном доме, инспектор прошел в комнату Зи и расположился в кресле. Мы и констебль выстроились перед ним. Опять в голову невольно полезло сравнение со строгим директором. Тервюрен махнул рукой, предлагая нам сесть. Мы не придумали ничего умнее, как втроем устремиться к другому креслу. В итоге уселась Зи, нам с Ларсом пришлось устроиться на подлокотниках.

— Под словом "дар", барышни, я подразумевал ваш феерический талант откапывать всякую чертовщину, мерзость и ужасы, вроде шкатулок, ходячих кустов или…

Ларс вежливо, но решительно кашлянул:

— Босс. Это, все-таки, девушки. Надо как-то поделикатнее, — он повернулся к нам с Зи. — Там, куда по вашей наводке отправили группу, было такое, что сержант потерял сознание, а двое констеблей с четверть часа блевали, прежде чем вызвали подкрепление. Что скажешь — левобережники. Слабаки!

"Вот это я понимаю — сообщил девушкам деликатно!"

— Что — все умерли? — растерянно спросила Гортензия. — И хозяева дома?

— Нет. Этих ищут. Как вы вышли на них?

— Подруга неделю не была на работе…

— Подруга, — повторил инспектор, строго глядя на нас, и открыл блокнот.

— Хорошая знакомая. Просто знакомая. Да я вообще ее терпеть не могу! — сломалась Гортензия. Пришло взять слово мне.

Второй раз история об увиденном в голове Люути далась значительно легче. Даже подумалось: немного практики и привыкну ко все этой пакости.

— Что ж, — подвел итог инспектор Тервюрен.- Время на визит потрачено не впустую. Вы были честны и вы готовы двигаться дальше.

Мы с Зи молча переглянулись и посмотрели на Ларса. Тот тяжело вздохнул:

— Если вам действительно не плевать на свою знакомую, вы найдете силы ее опознать. В больнице или, если выжившая не она, — в морге.

Настала наша очередь вздохнуть, и это был вздох облегчения. Есть шанс, что Люути жива!

— Нравятся водяные лилии, барышни? — спросил инспектор, когда мы сели в полицейскую карету. Зи пожала плечами, я молчала, понимая, что вопрос явно с подвохом.

— Сегодня вы из разлюбите, — невесело усмехнулся Тервюрен.

* * *

Удобно, когда ты любишь слушать, а твои однокурсницы — поболтать. Дочка сестры-сиделки может рассказать не только сплетни о том, кто из богатых скоро даст дуба.

Приют Сострадающей Матери — не то место, которого так боялся Ёршик: сюда не привозят завшивленных детей улиц и пьяных бродяг. Каждая больница Бергюза негласно закреплена за определенной группой людей: нищих, преступников, эмигрантов. В Приют Матери попадают, когда проблема связана с магией. Если вы учитесь на целителя, и вас цапнул кот, будьте готовы оказаться посланным "к Матери". Это уже почти поговорка. За последние полвека все пациенты из "группы риска" — жертвы собственной дурости, обижавшие фамилиаров. Ни единого страшного или фатального случая.

По официальным данным, конечно же. Впрочем, по слухам — тоже.

Полицейская карета быстро доставила нас к скучному серому зданию, предсказуемо левобережному. Постройка прошлого века была ухожена и аскетична, единственное украшение — статуя Матери Сущего с младенцем перед входом в главный корпус. Тервюрен обошел его, миновал еще один корпус. Мы молча следовали за инспектором к двухэтажному флигелю. Настроение портилось с каждым шагом: если Люути не разместили в главном здании, меры предосторожности предполагают что-то по-настоящему скверное.

"Может быть, он решил начать с морга?.."

Казалось бы, безобидная вещь: белый кафель, чего тут пугаться? Но, когда им отделано все вокруг, вспоминаешь: кафель легко отмывать, чем бы его ни заляпали. А еще — металлические емкости почти в каждом углу. Некоторые — с песком, по правилам пожарной безопасности, но большинство — закрытые, с изображением пламени.