Читать книгу - "Последний вольный - Виктор Волох"

class="p1">Пока мы толкались в пробке на Тверской, я выудил телефон и снова набрал номер Леси. Длинные гудки тянулись вечность, прежде чем сменились на сброс. Я выругался сквозь зубы, сбросил вызов и набрал снова.

Такси свернуло в переулки, срезая путь к Спиридоновке. Мы были всего в паре кварталов от цели. Я чувствовал нутром, что есть шанс, крошечный шанс, что она возьмет трубку. Пока был так сосредоточен на этой ниточке вероятности, на будущем разговоре с ней, что начисто проигнорировал всё остальное. Я забыл главное правило выживания: не залипать в одну точку.

Поэтому атака застала меня врасплох.

Сначала был всплеск сырой, агрессивной магии Огня — так пахнет горящая проводка. Затем двойной оглушительный хлопок, лопнули передние шины. Такси дернуло влево, водитель инстинктивно крутанул руль, но машину уже несло юзом.

Мы влетели в припаркованный у обочины черный «Гелендваген» на скорости под шестьдесят.

Удар. Скрежет металла. Звон стекла.

Следующее, что я помню — я лежу на заднем сиденье, скорчившись под неестественным углом. Голова кружится, как карусель, во рту соленый, металлический привкус крови. В глазах плывет муть. Я с трудом сел, сплевывая красное на коврик. Водитель лежал грудью на руле, сработавшая подушка безопасности закрывала его лицо.

Мой телефон исчез — вылетел куда-то при ударе. Я слышал шипение пробитого радиатора и сквозь паутину трещин на стеклах видел, как улицу заволакивает густой, белый дым. Слишком густой для обычной аварии. Магический туман.

Помотав головой, чтобы прогнать звон в ушах, я неуклюже потянулся к ручке двери, пытаясь выбраться.

Прежде чем мои пальцы коснулись пластика, дверь рванули снаружи. С мясом. Петли жалобно взвизгнули.

Пара огромных ручищ, похожих на медвежьи лапы, втянулась в салон, сгребла меня за куртку и рывком выволокла наружу, как нашкодившего котенка. Ноги волочились по асфальту.

Слышал крики прохожих где-то вдалеке, вой сигнализаций, но сквозь плотный дым видел только одно: мерцающий, вертикальный овал Врат прямо посреди тротуара. Портал. Прямой прокол пространства.

Кто-то рявкнул приказ, и меня с силой толкнули в эту дрожащую марь.

Я упал на холодный бетон с глухим, болезненным стуком, выбившим из легких остатки воздуха. Перекатился на спину, пытаясь сфокусировать взгляд.

Врата за моей спиной схлопнулись, отрезая шум улицы, и исчезли без следа. Я увидел, что нахожусь в каком-то ангаре или заброшенном цеху: высокие потолки, пыльные окна под самой крышей, запах мазута и сырости.

Рядом со мной материализовались три фигуры.

Мужчина с медвежьими лапами наклонился, рывком вздернул меня на ноги и встряхнул так, что зубы клацнули. Когда муть в голове немного рассеялась, я обнаружил, что смотрю прямо в багровое, перекошенное злобой лицо Горелого.

— Не такой уж ты и умный теперь, да, ублюдок? — прорычал он мне в лицо, обдавая запахом табака и гари.

Я помню, как читал книгу какого-то модного психолога, который утверждал, что нет более страшного момента взросления, чем когда ты понимаешь, что твои родители — просто люди, слабые и смертные.

Лично я считаю это полной чушью. Если ты вырос в девяностые, слушая, как родители орут друг на друга из-за денег или прячутся от кредиторов, понимание их слабости приходит лет в пять.

По моему мнению, самый ужасный момент просветления — это тот, когда ты понимаешь, что тебя переиграли. Что ты больше не охотник и даже не наблюдатель. Ты — дичь. Мясо. Это тошнотворное чувство в животе, когда осознаешь, что тебя превзошли по силе, загнали в угол и сейчас будут свежевать. И это чувство очень легко может стать последним, что ты испытаешь в этой жизни.

Комната, в которой мы оказались, была квадратной бетонной коробкой — то ли заброшенный цех, то ли склад контрабанды где-то в промзоне. Узкие, похожие на бойницы окна под самым потолком пропускали лишь серую муть, а по углам громоздились штабеля гнилых ящиков.

Здесь было пусто, если не считать меня и трех Темных магов. Горелый держал меня на весу, так что носки ботинок едва касались пола, а Хазад стоял рядом, и его черные глазки-бусинки блестели нездоровым азартом. Я был так поглощен попытками дозвониться до Леси в такси, что забыл просканировать будущее на предмет засады. И теперь, глядя в багровое лицо пироманта, я понимал, что эта ошибка может стать последней.

Горелый встряхнул меня так, что зубы клацнули.

— Я сожгу тебя послойно, Курганов. Медленно. С чувством. Ты сам будешь умолять меня поджечь следующую часть, лишь бы предыдущая перестала болеть.

— Нет, — проскрипел Хазад. Выражение его лица было даже хуже, чем у Горелого — смесь предвкушения и мстительной злобы. — Не раньше, чем я закончу. Он заплатит за тот фокус на балу. Я пущу ему кровь и заставлю её кипеть.

— Спрашиваю один раз, — рыкнул Горелый, подтягивая меня ближе, так что я почувствовал запах перегара. — Где девка? Где Ключ?

— Знаешь, — выдавил я, стараясь, чтобы голос звучал легкомысленно, хотя внутри всё сжалось в комок, — мне кажется, ты спросил уже дважды. У тебя проблемы с памятью или с математикой?

Горелый отвел массивный кулак назад и без замаха врезал мне по лицу.

Если бы я не успел дернуть головой в последний момент, смягчая удар, он бы сломал мне нос и вбил осколки в мозг. А так меня просто швырнуло на бетон, и перед глазами взорвалась сверхновая.

К тому времени, как зрение сфокусировалось, Горелый снова вздернул меня вверх, как нашкодившего котенка. Он занес руку для второго удара.

— Стоять, — раздался третий голос.

Диана встала между нами. Она всё еще была в маске, скрывающей лицо, но её голубые глаза смотрели на меня с презрением.

— Дайте ему отдышаться. Он нужен мне в сознании.

Горелый нахмурился, но подчинился, и хватка на моем воротнике чуть ослабла, хотя плечи всё еще ныли.

— Трюк с Аркой Изольды был ловким, — произнесла Диана, когда я перестал хватать ртом воздух. Её голос был пугающе спокойным. — Это действительно помешало нам отследить твою подружку. «Порог» стер её магический след. Поэтому мы решили, что проще будет взять тебя. Мы знали, что ты прибудешь в Кремль. Оставалось только подождать, пока ты высунешь нос из норы.

Она наклонилась ближе. В её глазах за маской полыхнул огонь безумия, который я видел на крыше особняка.

— Я же говорила тебе, Максим: это еще не конец.

Я молча смотрел на неё, сплевывая кровь.

Диана выпрямилась, снова став снежной королевой.

— Ты покинешь этот склад двумя путями. Либо ты ведешь нас туда, где девчонка прячет Куб, либо мы вынесем тебя по частям в мусорных пакетах. Выбирай быстро.

Я