Читать книгу - "Беглец - Андрей Никонов"

— Как она сейчас?

— Спит, словно младенец, даже завидно.

— Надо же, младенец, а ведь она Будкина ножом пырнула из личной вражды. Пусть по наущению, но без её собственной воли ничего бы не вышло. Вот и признание её, лично рукой написанное, имеется, — начальник артели достал бумажку из папки, похлопал по ней ладонью. — С Сазоновой их вместе посади, может чего новое расскажут, что весы правосудия качнёт, только помыслы у советского человека, Григорий, должны быть чисты, без этого в новую жизнь не войти. Если ты убийца, грабитель или обманщик, если вместо общего дела свои интересы блюдёшь, не по пути нам с людьми такими. Так что, вдруг Анна Ильинична сама решит на себя руки наложить, я горевать не стану, народу объясню, что к чему, ну а коли не захочет, передумает, то чужая она нам. В милицию отвезёшь, пусть окружной суд её судьбу решает.

Митя смотрел по сторонам, нащупывая в кармане пистолет, раньше, чем повозка минует поворот, действовать было опасно — мало ли кто из сельских активистов за ними следит. Только если в прошлый раз дорога была пустынной, то в этот день пользовалась популярностью — то и дело попадались встречные повозки и верховые, на глазах у всех Бейлин стрелять не решился. Ждать пришлось не меньше четверти часа, прежде чем показался поворот на Мамоново, где-то здесь валялись тела двух подручных вора из Кандагуловки. Дорога к этому времени очистилась, только впереди маячила попутная телега, и та постепенно от них отрывалась.

— До ветру бы сбегать, — сказал Митя.

Травин потянул вожжи, лошадь облегчённо всхрапнула, остановилась.

Бейлин подался вперёд, словно собираясь слезть с повозки, потянул руку из кармана. Убивать попутчика он пока не собирался, по крайней мере до того времени, как допросит, связать такого здоровяка Митя бы не смог, оставалось припугнуть — вжатый в спину ствол кого угодно сделает сговорчивым, а там уже в ход пойдёт нож, коленки подрезать, чтобы не сбежал, сухожилия на руках. И какой бы не был Сергей сильный и крупный, никуда он не денется.

Травин рисковал, Бейлин мог и выстрелить. Но ночью, вернувшись с допроса Сазоновой, чтобы пару часов поспать, молодой человек обнаружил, что в его комнате побывали гости — вещи лежали вроде и на своих местах, но не совсем, пиджак явно обшаривали, видимо, искали, не зашито ли чего в подкладку. Хорошо, что он спрятал книжку в поленнице, а бумажник, наоборот, оставил на видном месте. Такой интерес можно было объяснить простым любопытством, но Бейли и так вызывал слишком много подозрений, а когда сказал, что ему надо отдохнуть, и час отсутствовал — они только окрепли.

Когда они от Камышинки только отъезжали, тень отбрасывалась влево, но через три километра повозка повернула на прямой угол, и теперь солнце било им в спину. Любое движение попутчика Травин мог наблюдать, и всё равно, приходилось тратить много сил, чтобы не пропустить нападение. Он был уверен, что это случится в ближайшие полчаса — и бдительность Сергей успеет потерять, и подходящий момент наступит. Тут Митя сам ему помог, сначала взвёл курок, и только через пять минут на пустой дороге решил, что — пора.

Доски скрипнули, Бейлин приподнялся, тень головы показалась справа, плечо пошло вверх, Сергей оттолкнулся, падая навстречу, перехватил запястье, дёрнул поверх себя, закрутил тело попутчика, нажимая локтем на то место, где у Мити была рана, ударил кулаком в висок. Пистолет вылетел из повозки, Бейлин закашлялся, замотал головой, но сознания не потерял. Травин навалился сверху, прижал горло, перехватил поудобнее шею обеими руками, сильно сжал. Дмитрий крутился словно уж, пытаясь выбраться из-под противника в полтора раза больше весом, он успел достать нож, даже пырнуть попытался, а потом перед глазами всё поплыло, потемнело.

В распоряжении Сергея было не больше половины минуты — артерии он пережал коротко, так что противник мог очнуться в любой момент, Травин вытащил из своего кармана пузырёк с хлороформом, а из кармана Мити — несвежий носовой платок, смочил ткань, приложил к носу, зажимая рот, дождался, когда противник сделает два вдоха, и добавит к своему обморочному состоянию ещё несколько минут. Затем тронул вожжи, уводя лошадь с дороги, и там уже выбросил платок. Доберман спрыгнул с повозки и шёл рядом, словно происходящее его не касалось, даже голову отвернул.

— Хороший пёсик, — сказал Травин, — куплю тебе пожрать.

За придорожными зарослями он раздел Бейлина до нижнего белья, снял с кобылы поводья, и ими уже связал вяло стонущего Дмитрия понадёжнее, заткнул ему рот его же портянкой, а потом не торопясь обыскал одежду и багаж. Оружие — нож и пистолет, переложил себе, отдельно просмотрел бумажник и два удостоверения, из бумажника достал багажные квитанции на имя Крутова. Пошарил в саквояже — там, кроме Маузера, ничего интересного не нашлось, вспорол ножом подкладку, вытащил из потайного отделения ещё одно служебное удостоверение, выданное «Совкино», с Митиной фотографией, его изучил гораздо внимательнее.

— Надо же, какие штуки случаются. Подождём, когда наш общий знакомый придёт в себя, — Травин пошлёпал пленника по щекам, потом опустился на корточки перед собакой, — и послушаем, что скажет. Как думаешь, за что меня допросить хотел, а потом убить? Хотя, лучше ты мне вот что скажи, Бобик, мы друзья, или как?

Кобель наклонил морду, зевнул, словно раздумывая. Потом сделал шаг вперёд, и потёрся головой о плечо Сергея.

Бейлин пришёл в себя через три минуты, когда ещё Сергей его пеленал. Он лежал с закрытыми глазами, но больше не стонал, ритм дыхания поменялся, руки напряглись на мгновение, оценивая крепость верёвок, и сквозь чуть приоткрытые веки наблюдал, как потрошат его имущество. Попутчик проделывал это умело, явно не в первый раз, и Митя ругал себя последними словами за потерю бдительности.

— Орать не советую, — Травин наконец закончил изучать трофеи, вытащил у пленника изо рта портянку, — хотя можешь и поорать, всё равно никого рядом нет.

— Отпусти, — Митя открыл глаза, он говорил медленно, но чётко, — ты чего? Я же друг Вари Лапиной, тебя спасти ехал, в голову что взбрело? Бросился словно зверь, связал зачем-то.

— Хорошая попытка, но — нет, Дмитрий Бейлин, он же Тимофей Липшиц, хотя нет, на Липшица ты мало похож. И вдобавок ещё Иван Модестович Бентыш, представитель «Совкино». Сначала поговорим, и ты мне расскажешь, зачем за мной гонялся, и зачем вы с Лукиным толстяка Крутова пришили,