Читать книгу - "Семестр нераскрытых преступлений - Виктория Голубева"

не возненавидит меня за то, что я смог сдержать себя.

Дверь закрылась за ней с громким хлопком.

Глава 23

Дэниэл

Как я сумел вчера остановиться? Только благодаря осознанию, насколько Виола дорога мне. Я не мог воспользоваться ее уязвимостью – ненавидел бы себя за это всю свою оставшуюся жизнь.

В восемь тридцать утра я сидел за столом в столовой. Один. Похоже, после вчерашнего мои гости решили поспать подольше. Не могу их за это винить.

– Мистер и мисс Барнс не говорили, во сколько собираются завтракать? – спросил я у горничной, которая накрывала на стол.

– Они уже позавтракали, сэр, – ответила она, продожая наскоро накрывать на стол. – В шесть утра забежали на кухню, выпили кофе и ушли.

– Куда?! – буквально прорычал я, не в силах сдержать ярость. Горничная вздрогнула. Отлично, теперь я пугаю слуг.

– Они не отчитывались мне, сэр, – вежливо, но с явной растерянностью ответила она. – Вам подать кофе?

Какой, к гоблину, кофе?! Что, если с Виолой что-то случилось, пока я сидел дома? Я уже заходил в портал, зная наверняка, куда направились эти двое. Мгновение, и я оказался в Барсучьем тупике.

Ну конечно. Дверь и окна нараспашку, во всем доме горит свет, слышится звон осколков, которые кто-то подметает. Безголовые безответственные дети! Держу пари, никто даже не удосужился проверить дом перед тем, как в него зайти.

– О, господин Прокурор, доброе утро! – Мистер Барнс помахал мне рукой с зажатым в ней пирожком. – Хотите кофе с выпечкой? Миссис Хиггинс считает, что голодный желудок не способствует борьбе с трудностями. Видимо, разгром нашего дома – не больше, чем очередная сложность.

– Ваш дом цел, его нужно просто прибрать, – прокричал женский голос из глубины дома, постепенно приближаясь. – Поверьте, когда я пришла сюда впервые, все было куда хуже.

– Позвольте представить вам миссис Хиггинс, главного оптимиста нашего дома, – Хьюго шутливо указал на невысокую даму с седыми волосами, убранными в аккуратный пучок. Та присела в книксене и, подняв взгляд, спросила:

– Могу ли я чем-нибудь вам помочь?

– Рад встрече, – кивнул я ей, не желая вести себя невоспитанно с человеком, который заботится о Виоле. – Где я могу найти мисс Барнс?

– Она наверху в своей комнате. Вас проводить?

– Не нужно, я знаю, куда идти.

Увидев, как округлились ее глаза, я почему-то почувствовал необходимость оправдаться:

– Вчера я был на месте преступления.

– Да-да, конечно. – Она отступила в сторону. Ее лицо выглядело бесстрастным, но взгляд стал настороженным.

К лестнице было не подойти: путь преграждали мебель и обломки, сваленные в беспорядочные кучи. Неровные края досок цепляли полы пальто. Пару раз я останавливался, чтобы высвободить застрявшую ткань. В конце концов я снял пальто и понес его в руках.

Мельком я заглянул в кухню. Верхние ящики, вырванные из стен, теперь стояли, терпеливо ожидая, когда их повесят обратно. Кухонный стол был заставлен уцелевшей посудой.

До второго этажа уборка еще не добралась. Пока я шел к спальне Виолы, под ногами хрустели осколки. Дверь была приоткрыта, но я все равно постучал костяшками пальцев по косяку.

Виола сидела прямо на полу и сортировала ворох бумажных обрывков по нескольким кучкам. На плече у нее сидела эта странная бабочка.

– Мисс Барнс, – я кивнул ей, внутренне испытывая облегчение. Хвала Темным Богам, она цела.

– Господин Прокурор. – Она подняла на меня взгляд, но сразу опустила его, продолжив заниматься сортировкой. Медленно и методично она рассматривала каждый обрывок. – Проходите, пожалуйста. Чем обязана?

– Вы с братом покинули дом на рассвете без каких-либо объяснений, я не знал, что и подумать. – Шагнув внутрь комнаты, я притворил за собой дверь. – Виола, я волновался.

– Не стоило. Нам с Хью не спалось, и мы решили вернуться пораньше, чтобы начать приводить дом в порядок. До конца каникул осталось не так много времени, и хорошо бы успеть все сделать до начала учебы. К тому же я очень волновалась за Барбару. – Она кивнула на бабочку на плече.

Учеба, дом и непонятное насекомое ее волнуют больше, чем собственная безопасность? Конечно, я не удивлен. Эта девушка заботится обо всех, забывая о себе. Негодование заклокотало где-то внутри, и я проговорил чуть резче, чем собирался:

– Ты понимаешь, что находиться здесь опасно?

– Почему? Ты наверняка после вторжения наложил охранные заклинания на дом. На мне тоже есть защита. Чего мне бояться?

Она внезапно замолчала и с преувеличенным усердием продолжила сортировать обрывки. Жеваный крот, зачем она это делает?

– Что, если этих охранных заклинаний не хватит? Об этом ты не подумала?

– Нет, – легкомысленно покачала она головой. – Я верю в твои силы!

Я не нашел что ответить, а в груди вспыхнуло тепло. Безликая, она меня приворожила.

– Тебе следует быть осторожнее, пока мы не найдем того, кто это сделал, – сказал я уже мягче. Мне стало неудобно: она занята делом, а я просто стою рядом. Свободные руки тяготили, и я почувствовал, что просто обязан ей помочь. Подошел к окну, дотянулся до оторванного карниза и аккуратно поставил его на прежнюю высоту.

Выдох. Магия заструилась по венам, заколола кончики пальцев и воздушной волной пробежала по карнизу, возвращая ему целостность и прикрепляя обратно к стене.

За все это время Виола даже не посмотрела на меня, продолжая перекладывать клочки бумаги. Лишь когда я закончил, она подняла взгляд и, улыбнувшись, с благодарностью сказала:

– Не думаю, что следует тратить силы на поиски виновных. Это Керринг.

– Твои обвинения безосновательны. Доказательств нет. Как Прокурор графства, я не могу выдвигать пустые обвинения.

Я посмотрел на карниз: шторы сбились в одну сторону. К ним прилип мелкий мусор, поэтому я пару раз встряхнул их, перед тем как расправить.

– Зато я могу. Это он. Мне нужны не доказательства, а мотив.

– Мотив как раз понятен. Ты его отвергла.

– Ты отверг меня, однако я не вламываюсь к тебе домой, чтобы уничтожить всю корреспонденцию и библиотеку.

В этот момент я наклонился, чтобы перевернуть кресло, которое обычно стояло у письменного стола. Ее слова поразили меня. Она думает, что я отверг ее. Грудь сдавило тугим обручем – слишком многое осталось невысказанным. Я не мог признаться ей в своих чувствах, но и позволить верить в мой отказ – тоже.

– Виола, все не так.

– Я не готова обсуждать наши взаимоотношения. Не сейчас. Я упомянула их, чтобы показать: отверженные влюбленные так себя не ведут.

Я замер. Влюбленные. Мотнул головой, прогоняя морок. Перевернул кресло и начал поочередно качать ножки, проверяя их на прочность.

– У