Читать книгу - "Побочный эффект - Вадим Юрьевич Панов"

— Это другое.

Они тихо посмеялись, после чего Кравец вновь стал серьёзным:

— Тебе не позволят взорвать сообщество. И не позволят войти в Би-3, сохранив контроль над «MechUnited». Играй по правилам, Альбертина, у нас их не так много, чтобы рисковать жизнью, нарушая их.

— А если я хочу больше? — очень тихо спросила женщина.

Эдмонд вздохнул и покачал головой.

* * *

Счастье — это когда есть место, где тебя ждут. Всегда ждут. Когда есть дом, в который можно явиться в любое время, тихонько забраться под одеяло и провалиться в сон. А открыв глаза, увидеть улыбку. И точно знать, что улыбка предназначена только тебе. И всё тепло — только тебе. Потому что если для тебя счастье — вернуться домой, то для неё — что ты вернулся. Потому что счастье для вас — быть вместе. И улыбаться друг другу, открывая глаза.

Уваров потянулся и поцеловал улыбающуюся Бесс в полные алые губы. Поцеловал крепко, как любил.

Поцеловал, как целовал всегда. И прошептал:

— Привет.

— Привет, — прошептала в ответ вампиресса.

— Прости, что разбудил ночью.

— Прости, что не дождалась и заснула.

— Ты дождалась… — Иван коснулся пальцами её плеча. — Ночь получилась тяжёлой: два захвата и два допроса.

Бесс никогда не спрашивала Уварова о службе, знала, что если захочет — расскажет. Сегодня захотел.

— В городе попытались обосноваться новые крупные оптовики, но сдуру связались с ненадёжными поставщиками. С дарвинистами.

— Которые подсунули им палёный генофлекс? — догадалась вампиресса.

— Да, на складе он был, — кивнул Иван. — Однако Мирам они не травили. Была другая партия.

— Которую ты пока не нашёл.

— Угу.

— Найдёшь. — Бесс не сомневалась в своём мужчине и не позволяла ему сомневаться в себе. — Ты выспался, отдохнул и сегодня спокойно закончишь начатое.

— Надеюсь…

— Уверена, что так будет… — Вампиресса прильнула к Уварову всем телом и тихо повторила: — Ты выспался, отдохнул…

Повторила в шутку, потому что знала, что можно ничего не говорить, что Иван ощущает её желание и отвечает на него; чувствовала, что его касания становятся другими — нежными, но не слабыми; чувствовала его губы: на шее, плечах, груди… А потом её накрыло… Их накрыло — одновременно… Взорвало изнутри, но взрывы не обратились в пар или дым, не улетели прочь, а слились в невероятную волну блаженства и радости… в волну, накрывшую с головой… В волну, имя которой «Вместе!».

Потом они лежали, уставшие, потные, поперёк широкой кровати: Уваров на спине, Бесс — прижимаясь справа, положив голову на его плечо, чувствующие друг друга абсолютно и потому счастливые. Лежали долго, молча, а затем Иван спросил:

— Почему ты не пьёшь мою кровь?

— Почему ты спрашиваешь об этом именно сейчас? — промурлыкала в ответ вампиресса.

— Не знаю, — ответил Уваров. — Давно хотел спросить, а почему сейчас ляпнул — не знаю.

Подавляющее большинство вампиров ограничивалось установкой клыков, выдвижных, разумеется, чтобы не мешали в повседневной жизни. Чуть более продвинутые добавляли к ним коррекцию метаболизма, благодаря которой человеческая кровь превращалась для них в лёгкий стимулятор. При этом кровь они пили донорскую. Но вершиной считались «настоящие» вампирские клыки с тончайшей капиллярной системой, позволяющие пить кровь непосредственно из людей, и в том числе — во время занятий любовью. До знакомства с Уваровым Бесс этим занималась — она честно рассказала Ивану о своём прошлом, но после всё изменилось.

— Ты бы хотел?

— Я подумал, что ты можешь этого хотеть.

— Ты бы согласился? Если бы я попросила?

— Конечно.

— Потому что хочешь испытать что-то новое?

— У меня такое было. — Он помолчал. — Согласился, потому что ты бы попросила.

Он был честен, она это знала. Улыбнулась, потёрлась о его плечо носом и ответила:

— Я не хочу. И сама этому удивляюсь. Даже когда забываюсь в твоих объятиях, когда накрывает с головой и хочется «Ещё! Ещё! Ещё!», у меня ни разу не появилось желания твоей крови. Наверное, потому, что я хочу тебя. Целиком.

— Я у тебя есть.

— И это — счастье, — очень серьёзно произнесла Бесс. — Мы ничего друг другу не обещали, но с момента нашего знакомства я не была ни с кем, кроме тебя. И не хочу. Сама мысль, что я могу оказаться с кем-то другим, вызывает у меня отвращение. А прошлые игры не вызывают даже сентиментальной ностальгии. С тобой невероятно хорошо, только с тобой, и я не вспоминаю о том, как было раньше. И подумываю о том, чтобы вернуть обыкновенные, человеческие зубы.

Некоторое время он молчал, затем привстал, посмотрел Бесс в глаза и тихо сказал:

— Я никогда не слышал настолько важных и значимых слов.

— А я не слышала важнее слов, чем те, которые ты говорил мне.

— А я…

И тут заверещали умные очки. Ни минутой раньше, ни мгновением позже. Заверещали, заставив их грустно улыбнуться, Иван прижал вампирессу крепче и прошептал:

— Я тебя люблю.

— Я люблю тебя, — очень тихо ответила Бесс.

Поцелуй под завывание очков получился необыкновенно сладким.

— Я приготовлю завтрак.

Уваров проводил вампирессу взглядом и только после того, как она вышла из спальни, водрузил очки на нос и нажал кнопку ответа.

— Доброе утро, Терри.

— Ты крепко спишь, — сварливо заметил Соломон.

— Это признак хорошего психического здоровья.

— Отдохнул?

— В процессе.

— Сворачивай процесс и лети в Би-3.

По тону Иван понял, что дело серьёзное, и подскочил с кровати.

— Что случилось?

— Не по телефону.

— Мы опять в деле?

— Ты даже представить не можешь, в каком поганом деле…

* * *

Голос недовольный. Даже очень недовольный. И расстроенный.

Джада ориентировалась исключительно на тон Кармини, но понимала, что новости отца не порадовали. А подслушивать не стала, хотя, приблизившись, могла с лёгкостью узнать, о чём говорит отец. Но сегодня она не хотела. Просто не хотела. Зато, услышав, что разговор закончился, Джада вошла в гостиную и, посмотрев на прохаживающегося вдоль окна отца, тихо произнесла:

— Тебе грустно?

— Александр Рог погиб, — отрывисто ответил Габриэль. — Он собирался лететь в Нью-Йорк, но в аэропорту возникла непонятная ситуация, и он погиб.

— Александр ввязался в перестрелку? — удивилась Джада.

Она знала, чем в действительности занимался Рог, знала его