Читать книгу - "Хиллингар - Павел Шушканов"

На кухне бормотало радио. Мама чистила картошку и подпевала рекламе. Меня она не заметила, даже когда я проскользнул в маленькую комнату под лестницей и аккуратно прикрыл за собой дверь. У старых хозяев тут была кладовая, но папа прорубил окно и поставил у стены раскладушку и старое кресло. Раскладушка часто перекочевывала на летнюю веранду, а кресло доживало свой век, еще помня детскую и перепачканные шоколадом ручки в нашей квартире в городе. На подоконнике высохшая оса и пустая литровая банка. Обои местами отклеились, в углу сырое пятно после недавнего дождя. А на стене картина. Все та же, с мальчиком, пускающим кораблик в ручье. Удивительно, но кто-то не поленился купить сразу два журнала и вырезав две одинаковые картинки, вставить их в самодельные рамки. Я присмотрелся. Парнишка здесь казался старше. Кораблик резво скользил по воде, а на лице мальчика застыла какая-то печальная обреченность. Надо бы сравнить с картиной наверху.

– Саша! – голос отца из кухни разорвал приятную тишину. Я едва не выронил блокнот. За окном завис послеобеденный зной, а солнце неумолимо ползло к крышам пустых дачных домов. Мой тринадцатый день рождения подходил к концу.

Еще раз бросив взгляд на странную картину, я высунулся из комнаты.

– Вот он! А я его кричу-кричу, – в руках у отца была кипа сухих дров. – В сарай живо. Скоро гости придут, а угли не готовы.

Делать из разжигания мангала традицию и таинство и вовлекать в него меня – было любимым занятием отца, а усердно саботировать – моим личным видом искусства. На поход за дровами я мысленно отвел себе полчаса. К этому времени щепки уже разгорятся на сухой газете, а возня с зажигалкой и топором в едком дыме закончится. Останется лишь выслушивать как правильно подкидывать поленья и почему в любом случае я все делаю не так.

Но сегодня я был спасен. На крыльце топтался Борис Иванович с бутылкой розжига и упаковкой сарделек. Засаленные шампура грудой лежали на табуретке и ждали добровольца, готового их отмыть от следов прошлых посиделок с шашлыками. Я вежливо кивнул и поспешно ретировался в сарай.

Сарай совсем не подходил для приключений Александра Белла. Он был маленьким и скучным. В углу поленница, в другом мешок цемента, давно ставший монолитным камнем. Под потолком разбитая лампочка и неприлично много паутины. Я мечтал откопать тут коробку с какими-нибудь старыми вещами или книжками, но ничего такого тут не водилось. На полу лежала пожелтевшая книжка по эксплуатации автомобиля «ВАЗ – 2106».

Когда позади скрипнула дверь, я едва не подпрыгнул от неожиданности. Нет, это был не отец с очередным заданием. Там стояла Женя с самодельным луком в руках. Тетива была натянута плохо. Использовать для этого дела бельевую резинку – большая ошибка, подумал я. Почему-то лук в руках девчонки показался мне вполне естественным. Отчасти потому, что Женя, хотя я знал ее еще совсем мало, совсем не походила на девчонок с моего двора и из моей школы. Ее волосы были собраны в короткий хвост, на загорелом лице сияли веснушки, тонкие поцарапанные сухой травой и ветками ноги с разбитыми коленками торчали из узких белых шорт. Ей было место среди мальчишек, и от этого мне было немного неловко.

– Привет!

Я кивнул в ответ.

– За дровами послали?

– За тобой.

Я вздохнул и потянулся к наименее пыльным поленьям наверху стопки. На них не было коры, а сухое дерево желтело и поблескивало как слоновая кость.

– Да оставь ты их. Там дров на неделю. Пойдем постреляем, – она подняла лук.

– А нас искать не будут?

– Будут. Как мясо пожарят, – Женя усмехнулась. Улыбалась она красиво, обнажая крупные передние зубы. Ее лицо было темным, а волосы совсем выгорели от солнца, словно она прожила тут все лето.

– А вы давно приехали? – я запрятал блокнот в задний карман и покинул вслед за Женей сарай.

– Не знаю.

– Это как?

Она промолчала.

За домом росла яблоня. Она казалась мне огромной лет в пять, а сейчас была просто большой. Под ней уже не умещался весь мир, как казалось раньше, а только мы с Женей и старый ржавый бак с дождевой водой. Женя достала из травы полусгнившее яблоко и установила его на край низкой ветки.

– Собью с первого раза, спорим?

Она зарядила самодельную стрелу и отошла шагов на десять. Прицелилась. Стрела взвизгнула и скрылась в яркой листве. Женя засмеялась и полезла на ней в заросли.

– Надо было спорить.

– Не люблю спорить, – пожал плечами я.

– А что любишь?

В голове всплыл сокращенный список для малознакомых, к который не входил альбом, тетрадь за комодом, Светка из 4-го «б». Светку точно не стоило с ней обсуждать.

– С сестрой приехали? – снова спросила Женя, не дожидаясь ответа.

– Ага. Вика.

– У меня тоже сестра есть. Ира. Ей два с половиной.

Я только кивнул. Если бы Вике было два с половиной, это решило бы многие проблемы.

Женя выудила стрелу и снова прицелилась. На этот раз сбила с ветки пару листьев. Яблоко зашаталось, но не упало.

– Попробуешь?

Я взял лук, с видом знатока покрутил в руках и потянул пальцем тетиву.

– Луки раньше делали из рогов и сухожилий и никогда не носили натянутыми. Тетиву цепляли только перед боем или охотой, а лук выгибали в обратную сторону или вообще складывали из частей.

Женя усмехнулась.

– А ты умный. Стрельбой занимаешься?

– В книжке прочитал? – тихо сказал я. Моя лекция про луки казалась теперь неуместной и глупой.

– Рогов у меня не нашлось, только ветка от клена.

Я молча выпустил стрелу по яблоку, но попал только тетивой по пальцам. Стрела криво ушла в кусты, едва не задев Женю.

– Мазила! – выпалила Женя и полезла за стрелой. – Давай еще раз.

– Не, недоело, – я потирал ушибленные пальцы.

– Может в футбол?

Пинать мяч на жаре значилось у меня занятием из другого списка – совсем не моих любимых занятий. Я уклончиво кивнул. Все равно заняться больше нечем. Стыдно было признаться даже себе, но я бы с большей охотой поиграл с ней в куклы. Интересно, она еще играет в куклы? Мне ровесница, может чуть старше, значит пока еще должна. Хотя, судя по рваному мячу в ее ловких руках, к куклам она была равнодушна.

Женя ловко обводила меня, пряча мяч за собой, петляя его ногами, неожиданно пробивая в пустые ворота. Счет катастрофически разрывался. Женя отбила мяч от стены, поймала в руки и ловко провернула на пальце.

– Обнулим и начнем сначала. Только