Читать книгу - "54 по шкале магометра - Мария Папкова"

папа не придумал лучшего способа нас познакомить и сблизить, как представить Таню лучшим специалистом в области детской психологии.

Мне было так больно и обидно, что я впервые лег в шкурке спать. Плакал всю ночь, но ни мама, ни Арнольда не вмешались, хотя я прекрасно слышал, что и они не спят.

На следующий день я не пошёл в школу. Решил не выходить из своей комнаты. И опять мне никто не возражал. Мама лишь принесла блюдце с молоком и яблоко.

Днем Арнольда вызвонила папу, ему хватило ума не привести Таню. Взрослые устроили совет. Сначала все протекало мирно, каждый старался держаться в рамках приличия. Первой не выдержала бабушка и чем-то уколола папу. И понеслось! Я лежал в своей комнате и слушал, как мои родные, борясь за меня, обвиняют друг друга в чем только можно.

– Из-за тебя мальчика не отдали в музыкальную школу! – кричала Арнольда.

– Из-за меня? – возмущался папа. – Мне помнится, что вы сами подтвердили полное отсутствие музыкального слуха.

– А я, а я… – вела свою партию мама.

– Мои надежды… – это папа.

– Имя покойного деда… – вспомнила первого мужа Арнольда.

– Разболтанный…

– Дерзит…

– Стал колючим…

На этих словах я перестал слышать крики за стеной. Поднялся с кровати, пересел в кресло. Взял баскетбольный мяч и начал бить в стену.

Бум

Бум

Бум

Первой в комнату заглянула бабушка.

– Хочешь, я сыграю для тебя на рояле? – спросил я, улыбаясь.

– А ты можешь? – Арнольда впервые выглядела растерянной.

Я прошел к инструменту, сел, откинул крышку привычным жестом и заиграл.

Бум

Бум

Бум

Следующей в мою комнату осмелилась заглянуть мама.

– Знаешь, – обратился я к ней, – по итогам года я – круглый отличник.

– Правда? – обрадовалась мама. – Какой ты молодец.

– Помоги мне решить задачу по геометрии из учебника для десятого класса, – попросил я маму.

– С удовольствием. Я и не знала, что ты уже штудируешь этот учебник.

Мы с мамой сели за стол и склонились над тетрадью.

Бум

Бум

Бум

В комнату заглянул папа.

Я точным ударом направил мяч в кольцо.

– Я и не знал, что у тебя в комнате баскетбольное кольцо.

– Я и сам не знал. Хочешь, покидаем мяч на площадке?

– Хочу.

Я взял мяч, и мы с папой вышли в подъезд.

Нас не смущали доносившиеся из квартиры звуки рояля и мяча о стену, мы бежали вниз, перепрыгивая через две ступеньки.

Бум

Бум

Бум

Я продолжал сидеть в кресле и бить мячом. Шкурка ежа приятно покалывала. Те три Пети, которых разобрали взрослые, меня совсем не волновали. Я решил не выходить из комнаты и остаться самим собой. Остаться ежом.

Фыр

Фыр

Фыр

Анфиса Музыка

Приворот

В темноте горит ярко-бирюзовый стеклянный прямоугольник, булькают пузырьки. По углам комнаты трещат свечи, ждут моего сигнала.

Знаешь, нам тут притащили с рыбалки двух карасей и бросили в аквариум – теперь с двумя оранжевым и тремя какими-то там ещё декоративными пендюрками плавают испуганные рыбины, на общем фоне почти гигантские. Одна покрупнее, другая помельче. Все время рядышком друг с другом, с местными не тусят. Оно и правильно – о чем им говорить с этими оранжевыми хипстерами – те-то всю жизнь в четырёх комфортных стенах с блестящими камешками. Видели ли они живую реку? Проигрывали соблазну поддаться на наживку?

Не тот круг общения, короче.

Делаешь шаг к аквариуму, и они улепетывают за керамический кораблик, если хвост не помещается, то хоть голову прячут – вот ведь глупые – не понимают, что уже поздно. Я б прислала фотографию, возродить наш длинный двусторонний монолог, только смысл? Тебе ведь что я, что рыбы, все – скучная пресная глупость.

Что тебе моё нытье, очень приземленное, совсем не изысканное: про ремонт стиральной машины, про суку-начальницу, про то, что я не замужем – и сейчас и лет через десять – тоже.

Я вот все думаю: как там твои богемные друзья? Развлекают тебя, да? Веселятся? Слушают твои песни? Радуют?

Не то что я, да?

Репостят экспериментальные квартирники, ссылаются на тебя в сторис с фоткой с последнего концерта, говорят, мол, "замечательный светлый человечек!", трепятся и самовыражаются. Улыбаются, как будто им не все равно.

Нет, ну правда, ну что им до тебя? Держат ли они кулачки, чтобы твой голос не дрогнул? Ставят свечки? Наводят порчу на конкурентов? Нет, не со зла, а непроизвольно, от больших чувств, от волнения. Могут они так?

Они, наверное, не тянут тебя к земле своими безграничными привязанностями?

Не то что я.

Когда я думаю о тебе, я превращаюсь в рыбу.

Секунду назад шла по земле ногами в ботинках, а потом – хлоп! – я карась, бьющий хвостом по асфальту. Мне нечем ходить, мне нечем дышать, мне нечем жить.

Я кое-как склеенный сосуд, внутри – пустота, из которой ничего не вытащить, в этой шляпе нет кролика, что теперь вываливать на жертвенный алтарь?.. Чем мне платить?..

"Твоя любовь – как кит. Это внушительно, впечатляюще, даже грандиозно, но для меня – слишком. Я столько не съем. Чужие чувства, тем более, такие сильные – это большая ответственность, для меня это перебор".

Вот ведь изысканный способ сказать "не дави на меня". Вот ведь хороший способ спрятаться.

Какой, к чертям кит?! Я – карась. Я просто карась в неблагоприятной ситуации – даже не на сковородке – вот где была бы катастрофа! Но и не в холодильнике – никаких шансов, что меня разморозят через тысячу лет и проведут в чудесный новый мир.

Я в аквариуме. Среднего такого размера, с ублюдским таким оформлением. В полном одиночестве, тупая рыбина, непонимающая, что с ней происходит.

Сто лет таким не занималась.

Нашептывать, наколдовывать всякие глупости, вроде того, чтоб сложилось с деньгами, или подсидеть какую-нибудь наглую морду – это все пустое, магия – она совсем не в этом. Чтобы случилось настоящее волшебство, надо, чтобы нахлынуло. Чтобы затопило, чтобы наполнилось и полилось через край – из глаз, ушей и ноздрей, и вот тогда все само собой сделается. Все само создается, дикие вещи творятся. У кого-то инфаркт, у кого-то ограбление, а я ни причём, оно – само. Результат, конечно, не предсказать, но так и в этом и смысл – кидаться в пучину и не ни на что не надеяться.

Я – сосуд разбитый, я сосуд пустой, меня так просто не наполнить, меня не зацепить.