Читать книгу - "Да не судимы будете - Игорь Черемис"

— Нормально всё, Витёк… я большую часть на книжку положил, что-то мы с Ингой, конечно, потратили… но у нас даже полотенец не было по первости.

— Да я понимаю всё, не объясняй, сам был в таких ситуациях, — я стукнул его по плечу. — Просто помни, что деньги — не главное. Репетируй, закрепляйся в составе у своего Левко, а там видно будет. Я этому Юрию вопросов накидал, есть шанс, что найдем тебе хорошую московскую команду. Но — время.

— Согласен… я помню, Вить.

— Хорошо. И ещё один момент. Те песни, что я тебе для Дутковского дал, больше не продавай, придерживайся плана. А для таких покупателей я тебе сейчас пару настоящих хитов предложу…

Сава заинтересовался, мы вернулись в комнату, и я наиграл ему «Колокола» и «Яблоки на снегу», которые можно было продать в рамках перманентной советской кампании по борьбе с урожаем. Про «Колокола» Сава, правда, сказал, что вроде слышал нечто подобное — но я и так знал, что Маркин перепевал старые дворовые хиты, а не сочинял новые песни.

Сава согласился, что обе композиции прекрасно подойдут на продажу — Дутковский от них явно откажется, поскольку в них не было ни души, ни сердца, а переводить «Колокола» на украинский язык было бессмысленно, поскольку тюремное происхождение лезло из каждой строчки, а там даже суржик был не в почете.

— Кстати, Сав, — я посмотрел на часы. — А Крещатик и ЦУМ — это где?

Чтобы дойти от вокзала до здания украинского КГБ, мне пришлось пару раз спрашивать дорогу. Карту Киева я, конечно, купил, и Сава на ней, конечно, показал, где находится этот ЦУМ. Но театральное общежитие находилось на севере города, далековато от любой станции единственной киевской линии метро, поэтому я со скрипом принял предложение приятеля, который решил меня проводить. Правда, после пятнадцати минут на остановке в ожидании троллейбуса я плюнул на возможную экономию и поднял руку.

— Решил на тачке? — недовольно спросил Сава.

— Время, — я постучал по часам и снова поднял руку. — Тебе куда надо? Если по пути, можно со мной, я готов тебе даже переднее сидение уступить, чтобы ты водителю дорогу показывал.

— Нет, мне в другую сторону… — с легким сожалением сказал он.

Как ни странно, уехали мы почти одновременно — в зеркале заднего вида подхватившего меня «жигуленка» я видел, как к остановке подруливает неуклюжий желтый ЛИАЗ.

* * *

Затеянные генералом Чепаком игры в шпионов меня не смутили, я чего-то подобного от него и ожидал, не сомневаясь, что он вряд ли сразу расскажет мне, зачем я ему потребовался в Киеве. Правда, на мой взгляд, всё было чересчур — скорее всего, его кабинет не прослушивался, так что он мог и нормально объяснить, что меня ожидает на остановке у местного центрального магазина. Я подозревал, что туда приедет какая-то машина, водитель которой скажет тайный пароль — вот только никакого отзыва на бумажке написано не было. В общем, такая себе конспирация — словно Чепак растерял навыки работы в подполье.

Нужную остановку мне и искать не пришлось. Бомбила на «жигулях» подвез меня прямо к месту, даже пальцем показал, куда идти, хотя я и так видел скромный павильончик. Людей было, на мой вкус, много, и, наверное, по выходным тут вообще можно было наблюдать столпотворение, но сейчас, в рабочий полдень, было почти по-божески — десяток человек, большая часть из которых — явно приезжие, с баулами и сумками. И нескончаемый людской поток, который двигался по этому самому Крещатику сразу во всех направлениях.

Я встал чуть в стороне — так, чтобы быть на виду, — и посмотрел на часы. Ещё пятнадцать минут ожидания неизвестно чего. Про себя я уже решил — стою тут пятнадцать минут после назначенного времени, потом зайду в этот ЦУМ, куплю подарки Татьяне и Бобкову, потом поспрошаю местных, куда стоит сходить командировочному за те несколько часов, что у него остались, и намечу маршрут, который завершится примерно в семь вечера в аэропорту.

Но Чепак оказался пунктуален, да и навыков не растерял — я даже не заметил его, пока он не толкнул меня плечом.

— Пошли, — коротко бросил он. — И не отставай.

Пришлось потрудиться — он направился прямо в ЦУМ, по которому передвигался очень ловко, избегая толп и создающих хаос сограждан. Мне иногда приходилось ускоряться — его спина так и норовила затеряться среди других людей в такой же сероватой одежде. Один раз он соизволил подождать меня — мы оказались в местном гастрономе у стола, заваленного различными видами сала.

— Возьми вот это и вот это, вот эти куски, — он дважды указал, и я послушно подхватил жирный продукт, который потом пришлось заворачивать в упаковочную бумагу.

После касс Чепак выдал мне обычную авоську, куда я сгрузил добычу — и мы понеслись дальше.

Этот забег продолжался с полчаса. Мы поднимались и спускались по лестницами, заглядывали в какие-то магазины, про которые я даже не сразу мог сообразить, что там продавались. И очень обрадовался, когда мы наконец оказались на улице — только это явно был не Крещатик.

Чепак уверенно пошел к обычному на вид «москвичу» благородного канареечного цвета, сел на водительское место, дождался, когда я устроюсь рядом — и очень уверенно стартовал, влившись в поток других машин. Я вдруг понял, что понятия не имел, что он умеет водить — но, видимо, это входило в подготовку диверсантов.

Ехали мы долго. Я сначала пытался выглядывать какие-то приметы, но потом бросил эту затею — незнакомый город выглядел обычным мельтешением каких-то зданий, улиц, бульваров и домов. Но потом он свернул в небольшой проезд и припарковался у солидного шестиэтажного дома сталинской постройки. Впрочем, похожих зданий в Киеве было множество.

— Ну вот и доехали, — удовлетворенно сказал он.

Я демонстративно огляделся по сторонам и равнодушно спросил:

— Где мы, Трофим Павлович?

— Где надо, Виктор, — он оставался серьезным.

— И всё же?

Он внимательно посмотрел на меня.

— Эх, молодежь, молодежь… Тут я теперь живу, квартиру мне дали, на три комнаты, вон её окна, — он показал рукой куда-то наверх, но я даже не стал уточнять.

Мне очень хотелось