Читать книгу - "Гончие забвения - Дмитрий Миконов"

вновь взметнулось вверх, обретя желтоватый отсвет. Остро пахнуло серой. Стефан испуганно оглянулся — Вир тут успокаивающе махнул рукой, давая понять, что тот справился на отлично.

С крыши раздался дробный, чеканный звук. Он постоянно смещался, будто жесть поливали из гигантской лейки. Или там кто-то бегал, на четвереньках, отстукивая иглами барабанную дробь. Звук спустился ниже, шорохами зазвучал в углах комнаты, перерос в мышиную возню в соломе.

Элис-ар вдруг выгнулась в дугу так, что захрустели кости. Веревки натянулись до предела, скрипели как канаты в шторм, но узлы Ларса и впрямь держались. Из горла Безгласной вырвался хриплый, гортанный рев, нечеловеческий, полный такой муки, что Стефан сбился с шага.

— Не останавливайся! — рявкнул Вир. — Если хочешь спасти ее, школяр!

Глава 31

— Не сбивай ритм! — Вир едва расслышал собственный голос.

Плотная атмосфера поглощала звуки. Фигура Стефана колыхалась в тумане, медленно брела со светочем в руках, как потерянная душа. Элис-ар рвалась на волю, рыча как раненный зверь. Где-то за ней, на заднем плане, мелькали рыжие усы Ларса.

— Готовь иглы! — крикнул ему Вир.

Заставив себя дышать ровно, он достал из кармана платочек. Развернув его, вынул маленькие песочные часы. Всего лишь две соединенные колбочки из тонкого стекла, наполненные отборными песчинками и заключенные в серебряную оправу. Но для него они являлись сейчас бесценным сокровищем.

Ключом, катализатором ритуала.

Переложив часы в левую руку, Вир взял на изготовку осколок пера Отшельника. Сжав зубы и контролируя артефакт, он ткнул его кончиком в собственную ладонь, выдавив капельку крови.

Твердой рукой нанес на колбу первый значок. Литеру на бесовском наречии, характеризующую Существо.

Болотный Кукольник.

Следом за ним появился второй, состоящий из нескольких, целая группа. В вольном переводе — черви, истончающие волю, жрущие разум. Им не было придумано имени в человеческих языках.

Третьим изобразил прозвище слуги, который подменял своего господина, пока полностью не высосал личность. Паучий раб. Вир интуитивно чувствовал некое родство между ним и Швеей.

Вир убрал перо, оглядел свою работу, проверяя — не оставил ли на стекле трещин…

Внезапно Ларс, стоявший поодаль с зажатыми в руке стальными иглами, — с диким воплем отскочил в сторону. Шипы с мелодичным звоном раскатились по полу.

— Кретин! — Вир обернулся, готовый придушить его голыми руками.

— Мистик! — захлебываясь, просипел Ларс, тыча пальцем не на Элис-ар, а на одну из кроватей. — Под простыней! Шевелится!

Вир посмотрел туда. Так и есть. Та самая лежанка, которую Стефан по глупости включил в круг. Простынь на ней ходила ходуном, не просто колыхалась — под ней что-то ворочалось.

Вир со злостью убрал песочные часы в карман. Подошел к кровати, держа наготове серп, резким движением откинул край простыни.

Женщина. Лицо — перекошено, будто его сдавливали тисками. Кожа землисто-серая, глаза запавшие, растрескавшиеся губы в засохших каплях черной крови. Челюсть — выдвинута вперед, кожа натянута зубами, будто те хотели прорезать ее.

Она точно не была такой еще пару часов назад.

Неожиданно ее рот приоткрылся. Между губ скользнул распухший язык. Она хотела что-то сказать.

Вир наклонился. Ухом к ее рту.

— Тенебрис Вектор? — будто песок на ветру скрипнул.

Вир покачал головой.

— Нет. Но зачем он тебе?

Труп забился сильнее, рванул когтями собственную грудь.

— Должны были… убить…

— Кто приказал? — спросил Вир с холодным любопытством.

Челюсть задергалась. Не от слов. От злобы.

От желания укусить.

Остатки разума покинули ее.

Вир резко отдернул руку, набросил простыню обратно. Труп зашипел, будто из его груди выходил воздух, забарахтался.

За спиной завыла Элис-ар, отчаянно задергалась, пытаясь освободиться. Ей в унисон подвывал Ларс, ползающий вокруг ее стула и собирая рассыпанные иглы.

В дверь яростно забарабанили.

— Убирайтесь к дьяволу! — проревел Вир.

В ответ дверь затряслась от мощных ударов. Табурет дрогнул, поехал…

И в этот момент Стефан привлек его внимание, подняв жаровню высоко над головой. Его палец указывал на стену, прямо за Элис-ар.

Там, кроме тени девушки, появилась еще одна, нависающая над первой. Долгая и тощая, с бесформенными лохмотьями вместо головы. Ее руки были везде и всюду, за ними было не уследить, а от того казалось, что их — тысячи. Они лезли в голову Элис-ар. Что-то шили там, зашивали, перетягивали — от них во все стороны летела болотная трава, похожая на выдранные с корнем волосы.

Вир не раздумывал ни секунды. Он размахнулся и изо всех сил швырнул в центр тени песочные часы, исписанные кровавыми знаками.

Они полетели, кувыркаясь в густом воздухе, и их полет казался ничтожно медленным, на фоне сумасшедшей скорости тени-Швеи. Стекло ударилось о стену с едва заметным звоном, рассыпавшись облаком блестящей пыли. Песок из часов, черный и белый, стал одним целым и осыпал тень, очертив ее контур.

И мир замер.

Стефан запнулся, с плотно сжатыми губами, окутанный черным дымом. Выроненная жаровня не долетела до пола и осталась висеть в воздухе, осыпаясь причудливым фонтаном искр и углей.

Ларс застыл на четвереньках, с горстью подобранных игл на раскрытой ладони. В его сторону смотрел сползший с кровати мертвяк. В выломанную дверь за его спиной ломились какие-то люди, успевшие сделать шаг внутрь, но отпрявшие назад, с искаженными ужасом лицами.

А Элис-ар… она уже успела освободить одну руку из хваленых узлов и вонзила зубы в веревку на другой. Ее глаза горели диким, нечеловеческим огнем.

Вир стоял в центре этого хаоса, один на один с тишиной, которая выдавливала барабанные перепонки.

Оставалось сделать последний шаг. Главное, чтобы разум девчонки выдержал.

* * *

Вир сделал шаг, потом еще один. По застывшим половицам, не прогибающимся ни на волосок. Старался ступать мягко, но скрип собственных сапог звучал странно, будто ножом по стеклу водили. Его оглушало собственное дыхание, короткое, свистящее, хриплое. Воздух оказался слишком густым, чтобы беззаботно стекать в легкие.

Он подошел к Ларсу, двигаясь будто в толще воды, протянул руку к иглам. Ладонь рыжего оказалась холодной и неподатливой, как гранитный валун. Иглы будто впитали этот могильный холод, их касание обжигало пальцы, оставляя на них белесые следы.

Шаг к стене. Другой. Тень Существа была все ближе.

По ногами что-то чавкнуло — вязко, мерзко. Сапоги проваливались в пол, увязая в нем на целую ладонь. Оттуда, снизу поднимался тяжелый, трупный смрад. Словно вскрылось нечто, пролежавшее в трясине не одну сотню лет.

Вир подавил позыв посмотреть вниз. Не сейчас. Он мог двигаться, остальное могло лишь отвлечь.

Его цель была все ближе. На стене. Две тени: корчащаяся фигура Элис-ар, и над ней — вторая. Та, что не принадлежала