Читать книгу - "54 по шкале магометра - Мария Папкова"

Мина, наполняя стакан. – Конечно, о любви.

+++

Мысли, которые приходят на пьяную голову либо невозможно гениальны, либо невероятно глупы.

Когда Андрей вывалился из бара, то с удивлением понял, что не настолько пьян, как рассчитывал. Домой ему не хотелось. Его никто там не ждал, он даже собаку не решался завести, боясь, что бедный пёс помрёт от тоски в четырёх стенах. Дождь наконец-то перестал лить как из ведра, и на улицы мягко наползал туман. Возможно, завтра даже выглянет солнце. Приедет молодой и целеустремлённый следователь с района с лицом как в голливудских фильмах и, даже не дрогнув, схватит убийцу за жабры, пока безнадежный лейтенант Андрей будет просиживать брюки и жалеть себя.

Вдруг он понял, что злится. Злится на то, что придётся отдать дело и остаться в стороне. И плевать на звездочки – он просто хотел раскрыть его сам.

Ботинок зачерпнул студеной воды, и Андрей очнулся. Какого-то черта он припёрся прямо к болоту. Туман опустился к земле, превращая реальность в молоко. Андрей поежился, внезапно затосковав по дому, пусть пустому и холодному, но всё равно родному. Нужно было возвращаться и хорошенько выспаться. И может быть, всё же бросить пить.

Он почти развернулся, как услышал женский голос. Совсем рядом, в тумане, кто-то пел.

По загривку пополз страх. Андрей замер на месте, прислушиваясь. Он знал этот голос. Он слишком хорошо его знал.

– Лиза?

Андрей побрел сквозь туман. Быть может он обманывался или спал, или бредил, но он мог поклясться, что это Лиза, его Лиза.

Он не заметил, как прошёл то место, где лежал Петров, и ту тихую заводь, где плавал Лёвочкин. Песня звала его дальше, дальше в трясину. Кровь оглушительно стучала в висках, но он продолжал идти на голос, как корабль на маяк.

А потом туман рассеялся.

Она стояла спиной, по пояс в воде, и смеялась. Рядом с ней был мужчина, он целовал её шею и грудь, гладил за острые, выступающие позвонки, сжимал волосы в кулак.

Конечно же это была не Лиза. А Андрей просто пьяный дурак.

+++

Валерий Евстафьевич орал, а орать Валерий Евстафьевич умел. Андрей его понимал – в посёлке третий труп, а полиция даже не чешется. С утра небо заволокло тучами, так что на помощь с района рассчитывать не приходилось, а вот звездюлей их отделение уже отхватило.

Андрей смотрел, как капли дождя барабанят в окно, кивал и слушал, слушал и кивал.

– Валерий Евстафьевич, – спросил он внезапно. – О чём поют рыбы?

– И ты туда же? – скривился шеф. – Это же детская сказка. Рыбы приветствуют Хозяина вод.

+++

Мина совсем не испугалась, а по привычке достала стакан и бутылку.

– Вам как обычно, капитан?

– Я видел тебя с Беляковым на реке, – с размаху ухнул в прорубь Андрей. – А утром Беляков был мертв.

– Вам почудилось, – улыбнулась Мина. – Вы много пьёте и мало спите.

– Я не пришел тебя арестовывать. Я просто хотел спросить – зачем? Тебе было настолько скучно?

Она прищурилась, наблюдая, как он подносит стакан ко рту.

– Я просто хотела вырваться из болота. Вы ведь знаете легенду – если задобрить Хозяина вод, он исполнит любое желание.

– И ты правда в это веришь?

– Не все легенды – сказка.

Мина наклонилась к нему так близко, что обжигала горячим дыханием. От неё пахло багульником.

– Если бы ты мог попросить всё, что угодно? Что бы ты попросил? Денег? Власти? Бессмертия?

Бессмертия… Андрей даже не мог придумать, чем заняться вечером. Всё, чего он хотел уже довольно давно – это пить, пить, пить… пока не сдохнешь.

Она ласково взяла его за руку.

– Пойдемте, капитан?

Мина всегда ошибалась – нарочно, но Андрей никогда её не поправлял. Чертовски приятно иногда выдавать желаемое за действительное.

– Ирмингарда, – имя так легко сорвалось с его губ, что он сам себе удивился. – Я всего лишь лейтенант.

+++

Там, где она ступала, поднимался туман. Андрей шел за ней, как теленок, и не мог сопротивляться. Или не хотел?

– Хозяин болот очень разборчив, – шептала Мина. – Мои прежние подарки ему не нравились. Хотя я тоже была от них не в восторге.

– Поэтому они не тонули? Он выталкивал их на берег?

Мина кивнула и провела ладонью по его щеке.

– Но с тобой всё будет по-другому.

Она заводила его всё дальше и дальше в туман. Он, в общем-то, ничего не имел против – ни когда она сняла с него одежду, ни когда потянула за собой в воду.

– И что дальше? Как ты зовешь своего господина?

Мина коснулась его мягкими губами, сладко целуя, одурманивая волшебством.

– Увы, он не откликается на мольбы и не ловится в сети. Есть лишь один способ…

Холодное лезвие блеснуло в руке. Андрей рванулся вперед, крепко сжимая Мину в объятьях и уходя с ней под воду. Она билась как рыба. Колотила ногами, расцарапывала плечи, ударяла ножом. Глупая. Хозяин – не вампир, и не любит, когда кто-то пачкает воду. То ли дело утопленницы. Кому, как не Андрею, это знать?

Легкие разрывались от нехватки кислорода. Над головой собиралась ряска.

Что нужно человеку для счастья? Звездочки на погонах? Теплый день? Глоток воздуха? Или проснуться в прошлом году?

Мина больше не дергалась. Он отпустил её, зажмурился и …

…открыл глаза в собственной постели. В окна бил яркий солнечный свет. На кухне болтал телевизор, в воздухе витал аромат яичницы и свежего кофе.

Андрей откинул одеяло. Не было ни ран, ни царапин. Он спустил ноги с кровати. Высунул голову за дверь.

На кухне стояла Лиза и улыбалась.

Андрей Фадеев (Нарратор)

Ритуал

В ящике моего стола лежит решение всех ваших проблем.

Это небольшой предмет, достаточно весомый, если держать его, к примеру, в вытянутой руке. У него удобная рукоятка, легко ложащаяся в ладонь. Стоит отметить, она теплая и приятная, насколько вообще способно быть теплым и приятным гладкое темное дерево.

Если честно, я уже и не помню, где и при каких обстоятельствах я обрел этот предмет. Кажется, он был всегда. Не было в жизни вечера, чтобы я не провел привычный ритуал.

Вот я отворачиваюсь от окна, вот подхожу к столу и открываю этот заветный ящик. С мягким шорохом он выдвигается и открывает взору нечто, завернутое в черную салфетку. Как обычно, каждое мое движение максимально бережно. Я поднимаю салфетку как бесценное сокровище и кладу на багровый бархат столешницы.

Двумя пальцами