Читать книгу - "Старшая ветвь - Алекс Рудин"

— Ничего особенного не вижу, кроме причины смерти.

— На этом человеке было такое же черное заклятие, как на князе Горчакове, — сказал я.

Зотов удивленно нахмурился.

— Вы уверены, Александр Васильевич?

— Абсолютно, — кивнул я, — я и сейчас его вижу.

Последние клочья зловещего черного тумана еще кружили над головой покойника.

— Новый поворот в деле, — прищурился Зотов.

Затем бросил взгляд на Сосновского и Брусницына.

— Давайте отойдем, Александр Васильевич, — предложил он.

Мы отошли на несколько шагов в сторону. Леонид Францевич проводил нас понимающим взглядом.

— Что же это получается, Александр Васильевич? — резко спросил Зотов, в упор глядя на меня. — Темный маг замешан и в этой истории? Но каким боком?

Я пожал плечами. Точнее, я пожал только правым плечом. Левое по-прежнему болело.

— Не знаю, Никита Михайлович. Пока единственное, что приходит мне в голову, — темный маг заинтересовался корабельным лесом.

Зотов задумчиво постучал пальцами по стволу ружья, со щелчком закрыл затвор и забросил ружье на плечо.

— Ну, теперь мы знаем о темном маге немного больше, — заметил он. — Хорошо бы понять, для чего ему нужен корабельный лес.

— У меня мелькнула мысль, что темным магом может оказаться Валентин Сосновский, — сказал я.

— Что еще за Валентин Сосновский? — недоуменно нахмурился Никита Михайлович.

— Дед Николая Сосновского, — объяснил я.

— Так он же давно умер, — изумился Зотов.

— Умер, — согласился я. — Но что, если он стал призраком? При жизни ему не достался родовой магический дар. Это могло сильно обидеть Валентина Сосновского. Настолько сильно, что после смерти он не ушел за Грань и остался здесь, чтобы отомстить своим родным.

— Интересная версия, — задумчиво сказал Зотов. — В некоторой степени она объясняет поджог леса. То есть вы думаете, что призрак Валентина Сосновского мог наложить темное заклятие на этого управляющего? Как его?

— Карла Ивановича, — подсказал я.

— Да, — кивнул Зотов, — спасибо. Но как призрак мог овладеть темной магией?

— А что мы вообще знаем о призраках? — вопросом на вопрос ответил я. — Если моя догадка верна, Валентин Сосновский был призраком довольно продолжительное время. Кто знает, чему он мог за это время научиться?

— Это нужно проверить, — решительно кивнул Зотов.

Он повернулся к Николаю Сосновскому.

— Скажите, Николай Дмитриевич, вы помните, какой магический дар был у вашего деда?

При упоминании магического дара щека Николая Сосновского нервно дернулась.

— Я имею в виду не ваш родовой магический дар, — пояснил Зотов, — а его личный.

— Мой дед был магом огня, — четко ответил Сосновский.

— А что еще вы про него знаете? — поинтересовался Зотов.

— Почти ничего, — с вызовом ответил Николай. — Мой отец не ладил с дедом, мы почти не общались, пока дед был жив.

— Вот как? — кивнул Никита Михайлович, — Этого можно было ожидать. Ну, хорошо. А этот ваш управляющий, какой магический дар был у него?

— У Карла Ивановича не было магического дара, — сквозь зубы сказал Сосновский. — По крайней мере, я ничего об этом не слышал.

Зотов коротко взглянул на Брусницына.

— Я тоже ничего не слышал, — подтвердил Пётр. — Карл Иванович был неплохим человеком, иногда строгим, но самым обычным.

— Смотрите, как интересно получается, Александр Васильевич, — сказал мне Зотов. — У Валентина Сосновского был магический дар огня, а управляющий каким-то образом поджег лес. Не спорю, он мог сделать это при помощи спичек, но все-таки огонь и огонь. Прослеживается определенная взаимосвязь.

Он снова подошел к лежащему управляющему и взглянул на него.

— Леонид Францевич, вы можете определить, был ли у покойного магический дар?

Эксперт, прихрамывая, подошел к нам.

— Думаю, да, — кивнул он, — магический дар не исчезает сразу после смерти.

Леонид Францевич с трудом опустился на корточки и дотронулся до тела управляющего. Затем поднял глаза вверх и задумчиво подвигал губами.

— У него был магический дар, — через несколько секунд сказал эксперт, — и, похоже, управляющий владел магией огня.

— Один аргумент в пользу вашей версии, Александр Васильевич, — заметил Зотов. — Попробуем узнать что-нибудь еще. Леонид Францевич, вы можете вызвать призрака этого управляющего? Я хотел бы его допросить.

Щедрин сокрушенно покачал головой.

— Боюсь, здесь я вам не помощник, Никита Михайлович, — извиняющимся тоном сказал он. — По крайней мере, не сейчас. Вызов призрака требует много сил, а я слишком устал.

— А вы, Александр Васильевич? — Зотов посмотрел на меня, — не желаете попробовать?

— Даже не вздумайте, — предостерег меня Щедрин. — В вас только что стреляли, вы еще не оправились. Заниматься некромантией в таком состоянии опасно. Вы говорите, на управляющего наложили темное заклятие? В таком случае, боюсь, что вызов призрака нам не поможет. Наверняка темный маг об этом позаботился.

Словно в подтверждение слов эксперта, тело Карла Ивановича прямо на наших глазах почернело, а затем рассыпалось пеплом.

Я поймал себя на мысли, что в глубине души ожидал чего-то подобного. Никита Михайлович тоже не удивился, только раздраженно хмыкнул.

А вот Николай Сосновский и Брусницын потрясенно смотрели на то, что произошло с их бывшим управляющим.

— Что с ним стало? — одними губами спросил Сосновский.

— Действие темного заклятия, — коротко объяснил Зотов и с сарказмом добавил. — Отлично! Теперь и в морг везти нечего.

Именно в этот момент мне прислал зов Игорь Владимирович.

— Саша, здравствуй, — сказал дед, — ты можешь со мной поговорить? Дело очень важное.

— Конечно, Игорь Владимирович, — ответил я.

А про себя подумал, что дед обладает каким-то сверхъестественным чутьем. Невообразимым образом он чувствует то, что со мной происходит.

— Ты сейчас в Сосновском лесу? — спросил дед.

— Именно так, — ответил я.

— Тогда, тем более, ты должен знать. Купец Порфирьев официально отказался продавать нам корабельный лес. Он только что уведомил меня об этом письмом. Кроме того, купец хочет обвинить наш род в нарушении границ частной собственности и грозится заявить в полицию, если ты немедленно не покинешь Сосновский лес.

— Ничего себе, — удивился я, — купец решил поссориться с родом Воронцовых? Это необычно.

— Да, это смелый поступок с его стороны, — согласился Игорь Владимирович, — и безрассудный.

—