Читать книгу - "Тьма Мертвокотья - Артемис Мантикор"

— Не нужно этого, — я покачал головой. — Вы все теперь у меня на службе. Особенно ты и Василий. Но я надеюсь, остальные вскоре тоже выучат игру на чём-нибудь. Считайте это моим первым приказом. А второй… выспитесь, отдохните и готовьтесь. Очень скоро в городе начнётся небольшая войнушка, если мои источники не врут.

— Кто с кем? И за кого мы? — понятливо спросил эльф.

— Крысы, чихары, орден Тиши… сам ещё толком не разобрался. В этой бойне вы ни за кого. Берегите жизни и докладывайте мне всё интересное. Сейчас…

Я присел, вынимая хаани.

— Постарайтесь запомнить мелодию. Кто умеет — попробуйте подыграть, кто нет — запоминайте и как обучитесь — пытайтесь сыграть что-то подобное. При этом желательно закрыть глаза и думать обо мне. На самом деле, это не сложно, когда вы научитесь играть. Представьте, что я играю вместе с вами.

Ещё минут десять я наигрывал простенький мотив лиир, а затем заставил каждого напеть мне его. Впрочем, наверняка кто-то забудет. Поэтому очень надеюсь, что они смогут напомнить друг другу.

Но на всякий случай я добавил к этому небольшую метку.

— Выбирайте цвет из тех что видите в этом пламени. Или мой собственный. Если что, я однажды найду вас сам по этой метке. Надеюсь, вы не будете пытаться от неё избавиться, иначе я посчитаю это попыткой дезертирства. Каждый из вас дал мне клятву.

Бывшие пленники покивали. Пока что отказываться от своих слов никто даже не думал. Доминионцы были счастливы, что смогли сбежать и радовались свободе. Судя по тому, что я увидел в лагере крыс, Джерри умел к себе располагать других.

Изощрённые пытки и насилие заставили бы их проникнуться симпатией даже к пустотникам, если бы безумные служители бога-чудовища вздумали их освободить.

На этом мы и распрощались.

Впереди меня ждал последний рывок мимо Доминиона в Гнездовье.

8. Гнездовье хатоу ⅔

Древний народ младших зверян, как и почти все, кроме крыс, был на грани вымирания. Гнездо было единственным городом их народа. Вернее, поселение — город слишком громкое для этого слово.

В каком-то смысле им было лучше, чем нам — народ голубя был вольным. Строгая секретность сохранила Гнездовье от незуми и асу. Поэтому хатоу и по сей день жили по заветам своих предков.

С другой стороны, им было хуже. Хатоу было намного меньше, чем нас. Даже с учётом того, что часть моих соплеменников шла на корм воронам, сиинтри было около десяти тысяч.

Сиин склонны относиться к жизни легко. Мы избегаем конфликтов, стараемся не думать о плохом, да и в целом сиинтри — народ вегетарианцев и пацифистов. Таких, как я, среди нас немного. К тому же как выяснилось, во мне течёт капелька крови амуанити, народа волка.

В любом случае, особенности психики и мировоззрения учат нас привыкать и приспосабливаться, находить что-то светлое даже в самой мрачной картине мира. Закрывая глаза на мрак и зло, мы остаёмся очень светлым народом. Но именно потому на моём народе паразитируют сорамин.

У хатоу всё не так.

Народ голубя близок к тари в том, что касается отношений друг с другом. Как и тари, хатоу выбирают пару для себя единожды и на всю жизнь. И подобно тари, утратив пару они медленно угасают. Разве что вместо безумия тари их жрет изнутри чернильная суицидальная депрессия. Вообще, тема добровольного лишения себя жизни среди хатоу весьма популярна.

Сиинтри такого не понять. Наш народ слишком жизнерадостен.

Хотя, если вспомнить судьбу моей матери…

Впрочем, речь сейчас не о том.

Главное отличие между тари и хатоу лежит в том, что народ голубя никогда не был настолько эмоционален, как народ кошки. И увы, у хатоу редко бывает много детей.

По этим причинам народ голубя даже уединившись и практически не зная войн медленно вымирал на протяжении столетий.

Своё логово голуби обставили очень хитро. Чтобы попасть к ним, необходимо было обойти вокруг Доминиона по едва различимым тропкам наверх, к самому своду пещер верхнего Подземья. Затем путь шёл мимо руин вынесенного практически за пределы города разрушенного домена Астрала.

Раньше эти места были частью города, но во времена какого-то раскола в Доминионе, он был вынесен вверх и частично вбит в камень. Сейчас от всего домена осталось совсем немногое — несколько разрозненных домов и сильно обрушенная башня. А прямо над ней находилась дыра на Поверхность.

Сердце защемило тоской по дому. Геотерма вся была под открытым небом. Как же давно я не видел его лазурного света! Как давно надо мной не проносились белоснежные облака…

Здесь я не удержался и сделал небольшой привал.

До Гнезда оставалось совсем немного. Времени было в обрез, но мне всё равно необходимо было хлебнуть немного зелья от лешего. Во время бега я по большей части этого не делал — истошные вопли Цвета о необходимости бежать быстрее вполне совпадали с моими собственными планами.

Но очень скоро мне понадобится трезвый рассудок.

Глядя на астральную башню, я выдохнул и сделал большой глоток зелья. Горький эликсир с древесными нотками и вяжущим вкусом обволок рот и отправился дальше, по горлу и пищеводу в желудок.

В голове заметно прояснилось, а голос чертополоха пропал.

Отсюда было ещё где-то с пол часа пути. С моей скоростью, разумеется.

Дальнейший путь лежал через непонятные руины древних, и камни. Тропу снова пришлось искать, и без карты Даяши мне бы едва ли это удалось сделать быстро. Путь был хитро устроен прямо в громадном вросшем в верхушку Доминиона сталактите, а от него уходил в пещеры над морем Тишины.

Никогда бы не подумал, что в этих местах вообще есть ещё один слой пещер и тем более, что тут можно жить.

Здесь тропа расширялась. Потолок над головой был метров десять, а вот ширина — все сорок. Она то сужалась, то расширялась, часто уходя в стороны в боковые ответвления. Последняя линия секретности Гнезда — зелёный лабиринт. Так это место называли хатоу.

Зелёным он был потому как под ногами был плотный слой травы. Такой же, как в родной Геотерме зелёной травы чуть ниже колен.

Было прохладно. Значительно холоднее, чем дома, хоть город сиин и был намного севернее. Температура по ощущениям не поднималась выше десяти градусов, а чаще опускалась намного ниже.

Причиной этого было множество отверстий в сводах пещеры. С учётом температуры обледеневшей Поверхности, даже это можно было считать теплом. А вместе с попадавшим