Читать книгу - "Конрад Керз: Ночной Призрак - Гай Хейли"

— Он мне больше не нужен, капитан Вандред. Делайте, что хотите.

Десятки светящихся алых глаз злобно смотрели на Элвера.

— Повелитель! — крикнул он.

Рука в латной перчатке потянулась вперед.

11. ПРОКЛЯТИЕ ПРЕДВИДЕНИЯ

— Воины, что пришли на Тсагуальсу, были пропитаны порчей. Лучшие из них погрязли в заблуждениях. Худшие же были просто чудовищами, жадными до крови, — произнес Керз, глядя в холодную темноту своих покоев. — Я не знаю, когда мой легион начал скатываться в пропасть, и заметил происходящее слишком поздно. — Он почесал ребра, туго обтянутые кожей. Примарх сильно исхудал. В последнее время он часто забывал, что его тело нуждается в пище. Кусок человеческой плоти, присохший к коже, упал на пол. — В свою защиту могу сказать, что очень сложно сосредоточиться на настоящем, когда будущее постоянно ломится в мысли, будто незваный и нежеланный гость. Как я мог увидеть зло, творящееся на Нострамо, когда каждый день моей жизни наполнялся, словно через ядовитую капельницу, мучительными картинами будущего? И снова ты, отец, ошибся, одарив меня предвидением. Правосудие абсолютно, и благодаря тебе я очень рано узнал, что никогда не сумею его обеспечить и сам стану преступником, достойным только смерти.

Керз невесело рассмеялся:

— Ты можешь себе такое представить? Быть созданным ради единственной цели и в один прекрасный день узнать, что я сам — препятствие для ее достижения. И каждый день видеть свою казнь, исполненную по приказу отца? — Он повысил голос. — И этот приказ был отдан только потому, что я следовал путем, который указал мне отец. Ты сам создал меня вершителем правосудия. Ты сам создал меня чудовищем. Невозможно совместить обе эти сущности в одном теле. Неудивительно, что я сошел с ума, — с холодной ненавистью прошипел он сквозь сжатые зубы. — Я не виноват. Это все твоих рук дело. Кровь миллиардов невинных на твоих руках, не на моих.

Ночной Призрак помрачнел. А потом голос его стал вкрадчивым:

— Зачем ты меня создал? Почему мне пришлось все это делать? Кровь, убийства и пытки… Все это я могу понять. Но одно деяние, пусть и праведное, до сих пор терзает мне душу. Но ведь не должно! — злобно воскликнул он. — Нет-нет. — Примарх покачал головой, мысленно споря сам с собой. — Не должно. Нужно было сделать именно так. Мы с тобой были правы. По-другому и быть не могло.

Керз дернул головой и закачался из стороны в сторону.

— Разумеется, я говорю о сожжении Нострамо.

— Запусти еще раз! — Слова Керза, наполненные легкой угрозой, разлетелись по залу, в котором собралось командование легиона. Магистры когтей со всего флота прибыли на встречу. Отказаться было невозможно.

— Как прикажете, господин, — капитан Шенг, советник примарха, избегал встречаться взглядом с отцом так же, как и все остальные.

Они с мрачными лицами смотрели запись. Многим было стыдно. Многим, но не всем.

Севатар стоял по правую руку примарха и с интересом наблюдал, как его братья пытаются скрыть неловкость. Но куда больше его заинтересовали те, кто никакой неловкости не испытывал. Стратегиум был набит битком. Многие пришли в доспехах, и гул силовой брони уже начинал раздражать первого капитана.

— Ты не можешь увеличить разрешение? — спросил Малкарион из Десятого когтя.

Серв-офицер связи, стоящий за пультом управления проектором, покачал головой. Шенг, руководивший всеми смертными, которые обслуживали зал совещаний, ответил вместо него:

— Запись сделана простым авгурным объективом на нижних палубах. Там мало света, и устройство само по себе примитивно. — Он напрягся под устремленными на него взглядами. — Как я и говорил раньше.

— Достаточно, чтобы мы все поняли, что происходит! — резко бросил Вар Джахан, лорд-регент Двадцать седьмого когтя.

— Может, помолчим? Я пытаюсь обдумать происходящее, — произнес Сел Харек.

Он входил в Кироптеру, и, по идее, его слово должно было что-то значить, но многие из присутствующих ухмыльнулись и глумливо передразнили манеру речи капитана, отчего тот впал в ярость.

Севатар внимательно следил за происходящим. В зале, безусловно, были капитаны, считавшие подобные преступления нормой, а возможно, даже поощряющие их. Легион менялся к худшему. Керз не уделял надлежащего внимания своей машине войны.

Запись велась сверху, к тому же изображение искажалось широкоугольной линзой. Двое слуг торопливо двигались по коридору. Их силуэты сначала раздулись, затем сжались до почти нормальных пропорций и тут же снова раздулись. Создавалось ощущение, что они идут по полу, изогнутому параболой. Смертные прошли, и коридор на несколько мгновений опустел. Затем появился еще один силуэт. Его выдало свечение глаз в темноте — они вспыхнули, будто два призрачных огонька. Вскоре в поле зрения камеры появился обнаженный по пояс легионер. Белая кожа болезненно сияла в темноте. Сжимая в каждой руке по широкому шкуросъемному ножу с тупым острием, он крался по следу смертных.

— Кто это? — спросил Зо Сахаал.

— Мы пока не знаем, — слишком поспешно ответил Шенг, выдав тем самым свою тревогу. Он чувствовал ответственность и действовал соответствующим образом, к вящему облегчению остальных.

Теперь было меньше шансов, что примарх обратит внимание на них. Севатар проигнорировал слова советника, продолжая рассматривать толпу.

— Но запись взяли с корабля Малитоса. — Сахаал махнул рукой в сторону Кульна, не поворачивая головы. Его взгляд был устремлен на примарха и горел призывом к действию. — Он должен знать.

— На этой палубе не было биоавгуров с достаточной степенью точности, чтобы определить личность, — возразил Малитос Кульн.

— Тогда ты должен узнать его в лицо!

— Может, ты мне поможешь? — огрызнулся Кульн. — Это же просто силуэт в тенях.

Севатар продолжал молча наблюдать.

Ракурс записи изменился. На гололите появилась новая сцена. И, несмотря на двухмерное изображение, устройство позволяло каждому из присутствующих видеть все так, будто экран развернули прямо к нему. Керз не шевелился. Они смотрели запись уже в четвертый раз, но это не притупляло шок.

Бледный, как призрак, воин набрал скорость и бросился на слуг. Ножи блеснули, пронзая ткань одежды и кожу. На настил палубы упали первые капли крови. Через несколько мгновений они превратились в бурлящий поток. Первый из смертных забился в судорогах, хватая пальцами воздух за