Читать книгу - "Сезон дождей и монстров в Кванджингу - Сонхи Ким"

ему в спину, тэса дёрнулся, но оборачиваться не стал. Взмахнул появившимся как из ниоткуда мощным хвостом, отчего Дохён отлетел к колонне моста и врезался в неё. Грохнулся наземь, поднялся, матерясь в полный голос, и снова ринулся вперёд.

Мингю, кажется, был слишком шокирован, чтобы толком действовать. Он беспомощно трепыхался в хватке врага, расширенными глазами смотря на него, и безуспешно пытался разжать мощные пальцы. Тэса втянул воздух, притянув его поближе, обнюхал, отчего парень задёргался. Очевидно, оборотень пришёл к какому-то выводу, потому что вместе с Мингю направился к воде.

Дохён не успевал перезарядить револьвер, поэтому использовал холодное оружие. Подлетел к заходящему в воду противнику и воткнул короткий клинок между лопатками. Останавливаться на этом не стал: пока тэса с рычанием пытался вытащить клинок свободной рукой, Дохён шагнул назад, быстро откинул барабан револьвера, заполнил его и выстрелил в развернувшегося тэса два раза.

Зажигательные снаряды попали точно в грудь оборотню, и тот оскалился от боли, но добычу не выпустил. Дохён сделал ещё три выстрела, после чего барабан снова опустел. В такие моменты Дохён особенно остро жалел о том, что полицейские вооружены не пистолетами.

Тэса наконец отпустил Мингю – тот шлёпнулся в воду – и удивительно текучим движением подобрался вплотную к Дохёну. Тот ожидал подобного и встретил противника выставленным остриём вперёд клинком, на который тэса и напоролся. Визжать и рычать он не стал и мощным взмахом руки откинул Дохёна назад. Потом снова повернулся к Мингю и наклонился, чтобы схватить его.

Вмешалась Мирэ, к этому времени расправившаяся со своим противником. Взвизгнула и прыгнула на спину тэса с занесённым клинком, который вонзила ему в шею, а сама ловко спрыгнула в воду.

Дохён быстро заполнил барабан, сделал пять выстрелов, а когда тэса безжизненной тушей рухнул наконец в воду, просто разлёгся морской звездой на камнях, ощущая себя побитой собакой.

Мирэ, непрестанно ворча, вытащила ошеломлённого Мингю из воды, буквально за шкирку подтянула и уронила чуть ли не на самого Дохёна.

– Мирэ! – возмутился тот, локтем отпихивая насквозь мокрого стажёра. Ино скорчила гримасу, но промолчала, занятая собиранием гильз.

Мингю попытался встать, но ноги явно не держали его: он тут же опустился на гальку, во все глаза глядя то на Мирэ, то на Дохёна, то на реку.

– Первый раз, он такой, – буркнул Дохён, пытаясь привести причёску в порядок. – Шокирует, делает больно, ошеломляет… в общем, всё такое.

– Что… это было? – выдохнул Мингю растерянно. Дохён, впрочем, сомневался, что в таком состоянии напарник пробудет долго. Не ошибся: Ким Мингю тут же вспомнил, что должен защищать и спасать, и с ноткой возмущения проговорил: – Почему ты убил этих людей?

– Людей?! – Дохён распахнул глаза, посмотрел на него, не веря услышанному. – Ты видел всё это и называешь их людьми?

– А кем ещё их называть?

– Придурок, – прокомментировала Мирэ. Дохён был с ней согласен:

– Придурок, это не люди. Разбей уже стену, посмотри на вещи шире. То, что ты не веришь во что-то, не значит, что его не существует.

Мингю сдаваться не собирался, судя по тому, как нахмурился. Дохён предположил, что он просто собирается с силами, чтобы выдать очередной монолог человека, в упор не желающего видеть явное. Он тяжело вздохнул, поднялся на ноги и бесцеремонно поднял за воротник и Мингю.

– Побереги силы, – посоветовал он, развернул упрямого напарника к останкам первого тэса. – Что видишь?

Мингю открыл рот, глядя на буквально испаряющиеся под солнечным теплом останки змеи. Нахмурился, словно не верил глазам. Дохёна это изрядно позабавило.

– Уникальный случай, – отметил он ехидно и глянул на Мирэ. – Ты закончила?

– Закончила ли я делать твою работу? – язвительно спросила ино, протянув ему очищенный клинок. – Почему я ещё не в девятом отделе?

– Потому что не хочешь сидеть на зарплате у полиции, – отозвался Дохён рассеянно, вытащил маленькую фляжку с зажигательной жидкостью и шагнул к останкам. Оглянулся на Мингю: – Налюбовался этим красавчиком?

– Что это такое? – наконец прорезался дар речи у Мингю. Он смотрел на слизь и остатки одежды со смесью изумления, отвращения и недоверия.

– Тэса, – спокойно отозвался Дохён, полив останки жидкостью и бросив на них зажжённую спичку. – Огромная змея-оборотень, умеет превращаться в человека, мстительна и очень сильна.

– Тэса? – повторил Мингю с таким видом, словно это было заклинание, делающее мир снова нормальным и правильным. Не получилось: останки того, во что он не верил, быстро сгорали в голубоватом пламени, издавая запах горелой одежды.

– А то, что тебя так ласково обнимало в воде, – это юинсу, – любезно сообщила Мирэ, ухмыляясь. – Водный оборотень. Он тебе девушкой явился?

– Юинсу? – повторил Мингю без эмоций. Дохён хохотнул, подходя к останкам второго тэса:

– Попугай, что ли? Ага, юинсу. А та собака, что на тебя напала, – чомагу.

– Дохён, ты, кажется, хочешь, чтобы он от шока отдал концы? – съязвила Мирэ.

Судя по ошарашенному виду Мингю, он и в самом деле был не так далёк от подобного финала. Только смотрел на Дохёна, потом на Мирэ, потом на сгорающий труп и хлопал глазами.

– А это ино, русалка, – продолжил представление Дохён, указывая на Мирэ. Та изобразила реверанс:

– Полукровка, прошу заметить.

– И вся её вредность, как она утверждает, от мамы, которая уплыла в море и не вернулась.

– И даже алименты не платила, – театрально вздохнула Мирэ. Глянула на Мингю с почти искренним сочувствием: – Дохён, у него, кажется, психологическая травма…

– Ага, – согласился Дохён рассеянно, проверяя, не осталось ли следов на гальке. – Только я тут ни при чём.

– Эй, – Мингю наконец заговорил, – так это всё? Это значит, все… все эти существа – не выдумка?

– Слишком острые когти у них для выдумки, – отозвался Дохён. Выпрямился и посмотрел на шокированного напарника с весельем во взгляде. Хлопнул его по плечу: – Добро пожаловать в реальный мир!

_____

Апартаменты в Чхондам-доне утопали в полумраке. Окна выходили на восток, и в этот вечерний час солнце уже ушло на другую сторону. Это вполне устраивало нынешнего хозяина жилья, удобно устроившегося в мягком кресле и привыкавшего к человеческой оболочке. Выбирать новое тело долго не пришлось: спустившийся к реке молодой мужчина обладал вполне подходящими характеристиками, чтобы использовать его.

Дверь бесшумно приоткрылась, пропуская в комнату полоску красного закатного света. Вошедший бесшумно мужчина был человеком в той же крохотной степени, что и хозяин апартаментов, но принадлежал к другому виду – тэса. Он застыл у порога, ожидая разрешения говорить.

– Что? – коротко спросил Пак Джисон. Вместе с чужим телом приходилось привыкать и к имени. Таким был главный недостаток перевоплощения в человека: забывались на первое время некоторые