Читать книгу - "Драконье Пламя: За Порталом - oR1gon"

текли своим чередом, плавно, размерено. Он был спокоен и уверен в себе, все еще ощущая прикосновение Первого Стража, оставившее на душе неизгладимый след. В нем будто поселился внутренний свет, дающий надежду. — «Сегодня я точно вступлю в орден и смогу стать одним из них. Буду помогать поддерживать этот волшебный порядок, где у всех есть еда, кров и защита. Пусть не у моей семьи, у других будет то, чего не хватило нам.

Глава 131

Цитадель

В пустую комнату, предназначенную десятку, вошли двое мужчин. Оба одетые в одинаково простую одежду, схожие комплекцией — высокие, плечистые, крепкие, но не увитые мышцами. Многое в них было похоже, как, например, расположение черных чешуек на лице и теле, или золотистые глаза с вытянутым зрачком.

— Как приятно вернуться в родную казарму. — один из них, Матиас, сразу же повалился на кровать, закинув руки за голову и ногу на ногу. Перина приняла его в свои нежные объятия не хуже любящей женщины, даря расслабление.

Орден никогда не стеснял своих воинов в отдыхе, потому кровати у них были наилучшими, независимо ни от чего. Сон на них приносил сплошное удовольствие. Даже во время походов у всех, включая новобранцев, имелось все необходимое, чтобы с комфортом устроиться почти в любом месте, на земле. Разве что непреложное правило — спать в доспехах, могло доставлять неудобство непривыкшим на первых порах. Позже в дело вступала привычка.

Помимо того, в любых условиях, братья имели доступ к хорошей еде. Как во время службы в Цитадели, так и за ее пределами, благодаря объемным волшебным сумкам. На каждый десяток выделялось денежное довольство, которое с удовольствием спускалось в тавернах второго кольца стен или на иные нужды. Например, покупку всяких безделушек. Всем остальным орден обеспечивал братьев самостоятельно, потому они ни в чем не нуждались. Даже книги, на любой вкус, имелись в библиотеке Храма Огня. Чтение являлось одним из самых популярных способов проведения досуга. Сразу после него шло обучение мелкому ремеслу и другим полезным навыкам.

Была у ордена и другая сторона — никто из них не мог иметь недвижимое имущество. А сам быт устраивался так, что со временем брат переставал думать о чем-то другом, кроме своего дела и дела ордена. Свободные дни выдавались не часто, от того почти все время они проводили в тренировках и службе.

— Ты и десяти лет в ней не прожил. — ворчливо ответил Исиль, эльф, усаживаясь на свою кровать, что стояла рядом. Открыв тумбочку, он извлек из нее прямоугольное зеркальце, в латунной оправе, начав всматриваться в свое лицо.

Это был своеобразный ритуал, как лесной пожар распространившийся среди всех людей и эльфов, за некоторыми исключениями. Они, в отличии от подземных соратников, в своих драконьих чертах видели угрозу, хотя и принимали их, вместе с новой силой. Однако, тревожность это погубить не могло.

Те же дварфы не видели ничего плохого в том, что у них появилась чешуя, наросты или когти. Более того, это породило новое направление соперничества, а новый облик стал частью красоты. Никто его не стеснялся и не страшился. За чешуйками коротышки принялись ухаживать с не меньшим усердием, чем за своими волосами или бородой.

Помимо того, они даже нравились жителям нижнего города с прагматичной точки зрения. От них банально была ощутимая польза в бою. Когти, что по остроте могли сравниться с кинжалом из черного железа, вовсе могли подвергаться заточке, как дополнительное оружие. Чешуя же — еще один слой защиты.

И даже иные чувства, ставшие сильнее, в зависимости от количества выпитой крови, находили свое яркое применение. Так, нюх вовсю использовался, чтобы в прямом смысле вынюхать, что же такое добавляют в пиво, а так же определить его качество.

В верхнем городе обострение обоняния привело к использованию духов и всяческих масел, ароматных сборов трав и цветов. Все братья, без исключения, начали использовать хоть что-то, способное улучшить их запах. От чего гигантские казармы, оставшиеся после великанов, быстро наполнились запахами, которых не ожидаешь почуять в во многом угрожающе выглядящем месте. А бани, и так никогда не пустующие, обрели дополнительную популярность.

— Ровно через два месяца как раз будет десять лет. — смотря в полоток и болтая ногой, Матиас беспечно улыбался. — Зная тебя, сразу начнешь говорить о двадцати годах. — письмо и счет, как один из наиболее важных дисциплин, преподавались всем новобранцам еще до того, как в их руки попадало оружие.

— Конечно. Пока не отслужишь с нами хотя бы сорок лет. — трогая пальцами чешую под глазами, Исиль крутил головой, пытаясь рассмотреть ее под разными углами. Его острый глаз так и не мог определить, стала ли она больше или совсем не изменилась.

— Я раньше стану кем-то вроде пепельного гвардейца. Или может во всадники подамся. Буду летать среди облаков, как птица.

— Из-за легкомысленного нрава тебя так и оставят воином крови, пока глупость из головы не выветрится. — голос эльфа звучал тихо, однотонно.

— Тебя тут, похоже, за вредность держат, дружище. — человек улыбнулся шире, поворачивая голову к товарищу по оружию.

— Очень может быть. — Исиль нахмурился, от чего лицо исказилось, теряя доброе и располагающее выражение, обретая взамен легкий налет высокомерия. — Либо я настолько бесталанен.

— Ну-ну, только не надо об этом. В нашем десятке ты лучший боец. На голову лучше других.

— Но десятник не я.

— Так и командир из тебя такой, как из говна снаряд для катапульты. Это все знают. Даже я не хотел бы, чтобы ты командовал. Тем более там, на Азероте, когда придет наша очередь повоевать. — Матиас отвернулся, потеряв улыбку. Впрочем, глаза его оставались столь же яркими, полными энергии и задора. — Из тебя бы вышел хороший мастер клинка, я так думаю.

— Право на посещение полагающихся тренировочных площадок мне не дают. Значит, не достоин.

— Значит — надо больше стараться. Я вот знаю, что нужно сделать, чтобы попасть в гвардию, но пока не хочу. Не чувствую, что готов браться за магию так сильно. Ближний бой мне как-то ближе, понятнее.

— Куда уж ближе… ты в нашем десятке самый молодой, неопытный. Ни одного поединка выигранного.

— Зато в других десятках мне равных нет. Скоро и вас всех превзойду. Еще лет пять. А там соревнования, поднимемся выше, может даже станем первым десятков в первой сотне первой тысячи. Это же какой почет!

— Решил с нами остаться, значит…

— Да. У других как-то не мог прижиться, характер не тот, а с вами мне легко, хорошо. Я понимаю вас, вы понимаете