Читать книгу - "54 по шкале магометра - Мария Папкова"

не объяснимый отказ. Чернила находились под запретом, и пользоваться ими могла только мама. Баночки плотными рядами заполняли деревянный ящик, в каких раньше хранили посылки, а ящик запирался в кладовой. Словно это было семейное сокровище.

Если хотите уберечь ребёнка от чего-то, придётся примерить на себя роль преступника. Лгать, озираться по сторонам, уничтожать улики, тщательно рассчитывать время. Мама так не сумела. Кирилл прознал о чернилах и места себе не находил. Сначала попробовал вежливостью, потом настойчивостью, но мама была непреклонна. И тогда он решился на крайность.

В очередной раз за совместным рисованием Кирилл попросил достать чернила и, услышав отказ, засучил по полу ногами, закричал, замотал головой. Не знал, сколько продержится и сумеет ли противостоять маминым способам борьбы с истерикой. Умывание холодной водой немного умерило его пыл, голос начал хрипеть, но он обещал сам себе: сегодня будут чернила! Стоя в углу, Кирилл потерял счёт времени, а потом услышал отцовские крики и мамино причитание фальцетом. Потом пришла мама, обняла его и недовольно отчеканила: «Я достану чернила». Она действительно достала их, прищурившись, выводила узоры на синем коте, а Кирилл размазывал слёзы по лицу и чувствовал себя по-настоящему счастливым.

А потом счастье ушло. На следующий день мама строго сказала, что выкинула весь ящик. «Засохли», – коротко, не глядя на сына, бросила она. Много позже у Кирилла появились собственные чернила. Совсем другие, не мамины сокровища. С тех пор он мог рисовать чернилами сколько угодно, а мама – нет.

Кирилл запечатал портрет в конверт и отнёс на почту, а когда вернулся, обнаружил странную находку.

На пороге стоял ящик. Тот самый чёртов ящик, без шуток! Или… Нет, в самом деле! Кирилл подошёл поближе, так, чтобы рассмотреть приклеенную на скотч записку. Ровным почерком учительницы начальных классов там было выведено: “Когда-то это принадлежало твоей маме, теперь они твои. Используй с толком и следуй инструкции!”

Несмотря на странное неудобство, которое Кирилл испытывал от ситуации, удержаться от короткого смешка всё же не смог. Кажется, это от мамы. Придумала, как отыграться, значит. Что ж, неплохо. Интересно, что внутри? Ещё и с инструкцией.

Кирилл бережно приподнял ящик и внёс его в дом, рывком, словно пластырь с едва зажившей болячки, сорвал крышку. Плотные ряды чернил в баночках из разноцветного стекла и, между тёмно-жёлтыми и синими, сложенная в несколько раз бумага. Листок не казался новым, но и больше года ему не дашь: цвет всё ещё белый, уголки не потрёпанные.

Кирилл развернул лист. На верхней половине красовался рисунок человека в плаще, выполненный детской рукой. Непропорционально длинные ноги и туловище, карикатурно короткие руки, причём левый рукав совсем небольшой, к нему старательно пририсована манжета с ладонью. Выглядело это так, словно руку несчастному обрубили, и она левитировала вблизи культи. Ниже располагался текст, выведенный тем же почерком, что и записка:

Привет, мой юный друг! Меня зовут Чернильный Гость!

Интересно. Словосочетание задорно играло на языке, и Кирилл одобрительно кивнул фантазии неизвестного ребёнка.

Теперь ты стал счастливым владельцем этих воистину чудесных чернил! Бьюсь об заклад, ты никогда не держал в руках ничего более необычного! И!..

От обилия восклицательных знаков рябило в глазах. Кто составлял текст? Тоже ребёнок, очевидно ведь. После каждого предложения в голове словно громыхал очередной залп разноцветных салютов. Но он продолжил читать. Это же инструкция, в конце концов.

… этими чернилами ты должен рисовать только необычное! Только то, чего никогда не видел! Используй с толком!

Кирилл сложил листочек и засунул в ящик между чёрными чернилами. Интересно, это действительно мамины? То есть, разумеется, не мамины, они бы уже давно засохли, но ящик и бутылочки очень напоминали те самые. Может, позвонить? Сказать спасибо? Ну уж нет. А вот испробовать неожиданный подарок можно.

Кирилл освободил место на столе в зале, служившем рабочим кабинетом, отдёрнул шторы: тёмная охра уступила место мягкому бежу. Да, счастливыми чернилами надлежит рисовать только в такой, светлой, обстановке! Он открыл баночку с синим цветом, обмакнул перьевую ручку, подождал, пока капля стечёт обратно; с каждой секундой улыбка его становилась всё шире. Рука замерла над бумагой. Что бы такого нарисовать? Инструкция чётко давала ответ на этот извечный вопрос. Перо танцевало по поверхности, легко сплетало линии в узелки, заворачивало пружины и спирали. Кирилл отложил перо, достал тонкую кисть, налил синим цветом маленькие сферы, не забывая оставить незакрашенные полумесяцы наверху. Задумался на мгновение, потом аккуратно – почти как учительница начальных классов – подписал работу «Поедатель ягод».

Существо, являющее собой химеру с головой веснушчатого ребёнка, туловищем птицы и гибким хвостом хамелеона, смотрело с выражением воинственного удивления. Так смотрят малыши, у которых пытаются отнять любимую игрушку. Ягоды – налитые синим сферы – Поедатель прятал в кулёчке из листьев и бережно обвивал хвостом.

Рисунок был странным, но Кирилл испытывал особое чувство свободы и счастья от того, что нарисовал его именно чернилами, теми самыми!

С того дня работ стало больше. Некоторые Кириллу нравились настолько, что он отсылал их на конкурсы и выставки. Отчего нет?

Один рисунок чернилами, ещё несколько – как на душу ляжет. Чем больше Кирилл рисовал, тем сильнее видел разницу. Даже не в технике, в самих ощущениях от работ. Чернильные были чужими, но по-своему завораживающими. Он словно вытягивал обычные моменты из необычного мира, как фотограф, выхватывающий невероятный в своей мимолётной красоте кадр.

А однажды Кирилл получил электронное письмо от писателя, известного, разумеется, в очень узких кругах. В письме сообщалось, что рисунки показались ему очень близкими по духу с собственными рассказами, и не будет ли Кирилл так любезен выполнить несколько иллюстраций? Цена вполне устраивала, при личной встрече они обсудили общие вопросы и уже собирались расходиться, когда воодушевлённый писатель окликнул художника:

– Простите, а с чем вы работаете? С тушью?

– С чернилами.

– Они восхитительны! Я хочу рисунки чернилами!

Кирилл пожал плечами и согласился.

Дома он как обычно отдёрнул шторы, уселся за стол. На всякий случай поставил рядом бутылочку со спиртом. Кирилл был почти уверен, что с первого раза чужие монстры у него не получатся, тем более чернилами. Он оглянулся назад, на длинный стеллаж. Может, использовать обычные? Но ящик укоризненно взирал с края стола. Вот же оно, чудо – только руку протяни! Существ писателя ведь тоже никто раньше не видел, а значит воображаемый гнев воображаемого Чернильного Гостя ему не страшен.

Кирилл обмакнул ручку в чудесные чернила, отстранённо подождал, пока капля стечёт по горлышку. Стало душно, ещё и запах спирта пробрался в нос. Кирилл недовольно покосился