Читать книгу - "Глотатель ядов - Дженнифер Роу"

потому, что глотатель ядов оказался слабаком, – так что я пошла с ним.

Нум, похоже, спас и близняшек.

– Он знал тропы за стеной лучше, чем кто-либо, – сказала Зене одна из близняшек. – Потому что мама привела его туда, когда он был ещё совсем маленьким.

– Это Нум тебе сказал? – спросила Зена, бросив взгляд на Нума, который возился с чёрно-белым котёнком; все теперь звали её Китти – лучше ничего не придумали. – Он отказывается со мной разговаривать.

– Нум не разговаривает, как мы, – терпеливо объяснила другая близняшка. – Только Молви разговаривает.

– Кажется, это Роза рассказала нам о Нуме, – вставила первая близняшка. – Когда она пришла в Бак Мурен, он уже был там. Кто-то сказал ей, что его мама сделала Молви для него, чтобы он играл с ней, и придумала стишок, чтобы он не забывал помалкивать, поэтому теперь он всё время говорит стихами. Его отец утонул ещё раньше, и мама тоже недолго прожила. Взрослые, они такие.

– Когда Роза выросла, она тоже умерла, – подтвердила другая близняшка. – А скоро обед, Зена?

Зена сказала, что да, и улыбнулась близняшкам, сделав пометку в своих записях. Но улыбка быстро исчезла, когда она отвернулась и положила записи в синюю папку с надписью «НУМ – Настоящее имя? Возраст 8? 9??».

Когда настала очередь Дерри отвечать на вопросы, синяя папка с надписью «ДЕРРИ – Возраст 15? 16???» стала ненамного толще.

– Так ты ничего не помнишь из того, что было… до того, как Крэм сделал тебя своим глотателем ядов? – спросил Лихэйн своим мягким, нерешительным тоном.

И Дерри ответил:

– Ничего.

– Повреждения на твоей руке не новые, Дерри, – сказала Зена. – Ты помнишь, как это произошло?

– Нет.

– А твои родители?

– Крэм сказал, что убил их, потому что они пытались защитить корабль, но, возможно, он сказал это только для того, чтобы сделать мне больно. Возможно, они умерли раньше, во время шторма. Я не знаю, сколько времени я пробыл в каюте, прежде чем появился Крэм. Честно, не знаю!

Лихэйн печально кивнул. Сочувствие исходило от Зены, словно аромат маков на пшеничном поле. Но все эти вопросы были своего рода вторжением, которое лишь усиливало чувство беспомощности Дерри. Он мысленно отгородился от этого мучения, отвечая только на заданные ему вопросы и не рассказывая ничего лишнего.

К счастью, выяснив, как долго он пробыл на Скале, ни Лихэйн, ни Зена не стали расспрашивать его о повседневной жизни с Крэмом. Возможно, чтобы не расстраивать его ещё больше, но так ему было даже проще сохранить свои самые сокровенные чувства при себе.

Он не хотел рассказывать о маленьком заварочном чайнике, который когда-то, возможно, принадлежал его семье. Он не хотел признаваться, что был для Крэма чтецом, а не только глотателем ядов. Он не хотел рассказывать о том, что для него значили книги из Большого зала. Он не хотел рассказывать о своих снах с бурным водами, где кто-то звал его по имени. Он не хотел рассказывать о мятежнице, которая спрятала свой дневник, и о появлении Эль.

Нет. Эти воспоминания принадлежали только ему. Поэтому он запер их в глубине своего сознания и бережно хранил там.

Он часто боялся, что Лихэйн пришлёт свою смотряющую, чтобы допросить его, но она не появлялась. Кот посмеивался, что она опозорила себя оглушительным провалом на Скале. Нина-Кей, всё ещё до смерти боявшаяся Эль, сказала, что смотрящая, вероятно, почувствовала грядущие ужасы и слегла.

Однако путешествие продолжалось, и не было никаких признаков нападения со стороны Эль – никаких штормов, морских чудищ, таинственного тумана, – и большинство бывших рабов чуть успокоились. Они даже подобрели к Дерри – или, по крайней мере, перестали вести себя так, будто он прокажённый.

Сначала команда капитана Олы поглядывала на них, недовольно перешёптываясь, когда Дерри, Нума и остальных выводили с нижней палубы на свежий воздух, солнце и разминку. Но дни шли, и они привыкли к одетым в лохмотья, истощённым пассажирам корабля и просто занимались своей работой, болтали, смеялись и пели, как будто они были одни.

Никто из них не боялся Эль – и даже не верил в их существование. Это было очевидно по тому, как они рассказывали анекдоты про них и называли их «пугалами». Бывшие рабы смотрели на них с восхищением. Как и дежурные, моряки, которые помогали Зене на пассажирской палубе, казались существами из другого мира. Они были совсем не похожи на команду Крэма и надсмотрщиков, чьи неровные, сломанные зубы, кривые носы, застарелые язвы и иссечённые шрамами, изрытые оспой лица были привычным делом на Скале.

Красивые и не очень, молодые и пожилые, весёлые и угрюмые – все люди на корабле были сильными и здоровыми. С прямыми носами. С белыми и ровными зубами. С ясными глазами. И ногтями, ярко раскрашенными во все цвета радуги. Их кожа не имела никаких следов, за исключением странного маленького бугристого шрама на затылке, который был у каждого из них.

– У всех на этом корабле стоит дурная метка, кроме нас, – однажды с беспокойством заметила Нина-Кей, когда она, Соломинка и близняшки были вместе на палубе.

Она говорила тихо, но Дерри был достаточно близко, чтобы услышать её. Так же, как и Кот, который сидел неподалёку вместе с Бонни и Локом, играя с колодой потрёпанных карт, которые он якобы просто нашёл. Без сомнения, «нашёл», когда один из матросов отвернулся, – подумал Дерри.

– Это не «дурная метка»! – раздражённо сказал Кот. – Зена тебе уже объяснила – это просто место, куда был помещён чип с идентификационным кодом, когда они были младенцами. И Зена объяснила, что идентификационный код показывает только твоё имя, дату рождения, какая у тебя кровь…

– Они используют маленький аппарат, чтобы считывать его через кожу, – вставила Бонни, широко раскрыв глаза. – А есть аппарат побольше, который может найти твою дурную метку с большого расстояния и отследить тебя, где бы ты ни был! До падения Звезды даже у некоторых жителей Истинного Ландовела была дурная метка. Моя тётушка Джей рассказывала…

– Твоя тётушка Джей! – с презрением фыркнул Кот. – В общем, каждый из нас получит идентификационный код, когда мы прибудем в Свободный Ландовел, это точно. Там у всех они есть.

– Мы не знаем, когда мы родились, – сказала одна из близняшек испуганно.

– Что-нибудь придумаем, – ответила другая близняшка. – Никто не догадается.

– Я не хочу такую штуковину, – пробурчала Соломинка. – Не буду её носить!

– Я тоже, – сказала Нина-Кей.

Лок пожал плечами.

– Они заставят вас. И в любом случае идея хорошая. Это нужно, чтобы никого не потерять и не перепутать с кем-то другим.