Читать книгу - "Сделай сам 4 - Константин Николаевич Буланов"

— Так я не против помогать! — аж прижал к груди я руки, тем самым желая показать искренность своих слов. — Пусть только золото в обмен нам отгружают в должной мере! Не будут же они из того золота непосредственно пули лить! Сейчас оно лежит спокойно в банках их банкиров. Пусть в будущем столь же спокойно полежит в других. К примеру, в наших!

Да, с союзников я собирался требовать оплату за интересующие их товары и лицензии исключительно золотом.

Понятное дело, что все без исключения страны, прекратив с началом войны торги на своих биржах, и на всё время боевых действий зафиксировав курс своих валют, кинулись печатать в бешенном темпе ничем не обеспеченные деньги. А что такое жуткая инфляция — мне объяснять не надо совершенно точно. Сколько я успел при ней пожить!

— Это твоё последнее слово, сын? — как-то неуловимо официально поинтересовался папа́, даже привстав со своего кресла и одёрнув свой пиджак, словно мы с ним находились на каком-то корпоративном заседании или в суде.

— Это моё единственное слово, отец! — столь же официально постарался я ответить, заодно поднявшись с дивана и зеркально одёрнув домашний парчовый халат. — Ты пойми меня, пожалуйста, — вновь прекратив дурачиться, с тяжёлым вздохом опустился я обратно на диван. — Они нам тоже ничего бесплатного не предоставят. За каждый малый чих начнут вытаскивать из нашего общероссийского кармана то же золото, при этом втюхивая нам всё втридорога. Ведь мало выиграть войну. Впоследствии вдобавок очень важно выиграть мир. И тот, кто по итогу нынешнего противостояния останется абсолютно подконтрольным крупным должником без всякого запаса золота, тот и окажется полноценно проигравшей стороной. Никто и не посмотрит после — то было союзник или враг. А проигравшей на финансовом фронте стороне не будет дел ни до развития машин, ни до постройки новых тракторов, ни до какого-либо вообще технического развития. В ближайшие лет 10 — это точно. Неужто ты желаешь погубить всё то, что мы выстраивали здесь, в своей стране, годами?

Здесь я, конечно, преувеличивал и сгущал краски. Та же Германия, проиграв ПМВ в известной мне истории мира, хоть и получила себе на голову гиперинфляцию, терзавшую их экономику несколько послевоенных лет, отнюдь не прекращала производства той же автомобильной техники и тракторов. Но объёмы того производства вплоть до 1930-х годов оставались откровенно смешными даже по нашим нынешним меркам. Потому в какой-то степени я был всё же прав.

— Хм-м-м. Молодец, сын, — неожиданно перестал хмуриться и даже наоборот — счастливо улыбнулся отец. — Понимаешь, что к чему. Случись со мной что нехорошее, не пустишь на ветер результаты всех наших былых трудов!

Фига себе проверочку папа́ устроил! Я тут, морща мозг, уже продумывал наш разговор и свои аргументы на несколько ходов вперёд, а он, оказывается, сам придерживался того же мнения! Вот ведь проверяльщик хренов!

— Ты об этом самом «нехорошем» реже думай, тогда точно не случится, — тут же не преминул я дать совет ворчливым тоном. А то ишь, свалить максимально далеко от всей ответственности захотел! Тогда как помирать нам некогда уж совершенно точно! У нас делов ещё не переделано на многие десятилетия вперёд! — И вообще, мне всеми этими экономиками и политиками заниматься совершенно некогда! У меня новейший танк ещё не доработан так-то!

Зря мы что ли свой движок в 470 лошадиных сил разрабатывали?

Естественно, я не упустил возможность построить вокруг него мощнейший танк! Правда, танковый вариант подобного мотора вышел аж на четверть менее мощным. Зато и питался не авиационным, а обычным автомобильным бензином. Для чего, правда, пришлось производить головки поршней с совсем другой формой донца. Да и ГБЦ[2] была там несколько иной. Но уж больно поздно мы за него взялись, отчего к началу войны оказался подготовлен лишь первый опытный образец, который следовало дорабатывать и дорабатывать.

— Вот так и обращайся к сыну за помощью! — тяжко вздохнул в ответ на мою отповедь родитель, после чего вернулся к изначальной теме разговора. — Так что ты лично предлагаешь отвечать союзникам?

[1] ППЯМ — пистолет-пулемёт Яковлева-Мосина

[2] ГБЦ — головка блока цилиндров.

Глава 9

Танк танку рознь

— Вот ведь петух гамбургский, — не слишком-то лестно отозвался я о дивизионном генерале маркизе Пьере де Лагише, военном атташе Франции в России.

И нет, он не был каким-то там не таким в плане своих предпочтений на личном фронте. Просто ведь петух являлся таким же символом Франции, как медведь для России. А этот «салонный генерал» вдобавок выбесил меня донельзя своей откровенной тупостью, недальновидностью и невиданной заносчивостью. Вот, не сдержавшись, и высказал своё мнение о нём.

Хотя в плане некорректных предпочтений он тоже был замечен не единожды. Ведь этот странный кадр никогда ни от кого не скрывал своих личных германофильских настроений.

Как он вообще, имея такие взгляды, пробился во Франции в генералы — лично для меня оставалось загадкой. Будто это не у Франции немцы оттяпали Эльзас и Лотарингию как раз в те времена, когда он сам только-только начинал службу. Что называется — удивительное рядом.

И вот такого человека, мало что смыслящего в реальном воинском искусстве, да к тому же активно смотревшего в сторону Берлина, французы поставили своим главным военным связным с Санкт-Петербургом. А наше командование вынуждено делилось с ним стратегической информацией! Петух, короче говоря! Как он есть петух! Ещё и гамбургский! К гадалке не ходи! И тот, кто напрямую с ним работал в нашем штабе — тоже!

— Согласен, — не стал со мной спорить папа́, провожая тяжёлым взглядом этого так называемого военного, которому мы по приказу высшего армейского командования устраивали показ новейших боевых машин.

— Тьфу! Нищеброды вшивые! — вновь не стал я сдерживать внутри себя имеющиеся мысли и озвучил их вслух, да так, чтобы оказаться услышанным всеми находящимися поблизости людьми. — Признался бы сразу, что подобная техника Франции банально не по карману. Так нет! Выдумывать тут начал всякое! Ездит она не так, как надо. Стреляет тоже не эдак. Идиот!

Конфликт у нас с главой французской делегации случился сразу же после того, как мы озвучили цену, условия отгрузки и условия оплаты за свою технику, которую соглашались поставлять союзникам.

Понятное дело, что поставлять её по себестоимости мы не планировали вовсе. Но и, как некоторые, аж трёхкратно ничего не