Читать книгу - "Эльф из Скайрима - Герр Штайн"

поднял его, говоря с удовлетворенностью и потаённой яростью в голосе:

— То были их вожди с Востока… Ныне смолкли их голоса.

Глава № 37. Полупринц Разрушения. Трёхсторонний Бой

Прим. автора: прода как всегда в полночь, да. На этот раз точно, как и сегодня.

242 год Первой Эры.

За 4188 лет до рождения Последнего Довакина.

Священная/Забытая Долина.

Несколько дней спустя.

Феатор Каслана.

Смотавшись, наконец-то, от разъяренных двемеров, теперь лишенных всяких сдерживающих факторов, мы… Нет, не вернулись обратно домой.

Сначала мы проверили, по какой причине ребята-кузнецы не сбежали через поверхность… Мало ли что?.. Но как оказалось, на поверхности города двемеров за эти двадцать лет принялись осаждать норды, наконец-то вернувшиеся из своих завоевательных походов по всему северу Тамриэля.

Н-да, подзабыл я, что мои бывшие сородичи настолько стремительные ребята.

Моя ошибка, но благо ни к чему серьёзному она не привела. Двемеры даже с нашем вмешательством ещё не были истощены гражданской войной, которая вполне могла длиться десятками лет, и их сил было более чем достаточно, чтобы отражать северян.* Крики, конечно, хороши, но бесконечно пуляться они ими не могли, и при всех своих достоинствах, боевые Языки всё ещё оставались в целом обычными тренированными людьми.

* — в каноне так и произошло. Потратив десятки лет на гражданку за Этерий, ребята остались настолько истощены, что их весьма сложные подземелья умудрились захватить норды. И потом поднакопив силы, через столетие (для эльфов не так много в целом) выбили их нафиг.

Так или иначе, наши дела были здесь завершены.

Жалко было расфигачивать кузню, но чертежи мы взяли с собой, как и остатки Этерия, оставшиеся после работы двемеров.

Работы, благодаря которой мы смогли заполучить несколько этериевых щитов, мечей, посохов и иных безделушек, вроде обручей, которые благотворно влияют на творимую магию. Конечно, мне пришлось сбегать за запасами драконьей кости, но двемеры умели её использовать ещё с того времени, как мы с ними обменивались во времена Войны Драконов или чуть позднее — уже и не помню.

На счёт того, что глубинные эльфы смогут восстановить кузню я не беспокоился.

Зная властьимущих, они посчитают такие траты нецелесообразными, когда у них почти полностью пропал весь материал для обработке в этой кузницы.

Так что мы можно сказать, взяли по максимуму для вооружения элиты элит. Для рядовых бойцов и обычная сталь будет нормальной, а вот ударный отряд вооружить для уничтожения сверхсильных противников, коих в Древних Свитках всегда хватало и будет хватать — это да, это нам хватит.

— Это были долгие годы. — хрустнул шеей, я, развалившись наконец-то на мягком кресле, не требуя более от себя постоянных наблюдений и беготни.

Нам, конечно, помогали призванные атронахи, которым кое-как вышло обозначить их задание, но всё равно… Беготня начинала раздражать. Я в некоторой степени люблю сражения, но…

Ладно, плевать.

Пройдённый этап жизни, который помог мне заодно выполнить вторую строчку пророчества.

Когда воцарится слава Меча в восьми частях света,

Как только я мысленно произнёс эту строчку, в висках внезапно появилась небольшая головная боль… Опять божественная метафизика, любящая меня фигачить этим неприятным чувством.

— Феатор. — отвлекла меня от расслабления и ленивых размышлений супруга, поднимая глаза из текста бумаги. — Недавно пришло известие от нашей разведки и наблюдателей на юге. Айлейды, те, что поклонялись проклятым Принцам Даэдра, начали терпеть феноменальные поражения от… Армии рабов. Человеческих рабов… И… С ними появлялся твой знакомый, обеспечивший тебе рану в груди.

— Это даэдрово воплощение Лорхана? — недовольно проворчал я, когда фантомная боль в груди решила меня кольнуть именно в этот момент. Сильный гадёныш всё-таки… — Ясно…

— Хилая какая-то реакция. — удивлённо вздёрнула брови Вайси, прекрасно знающая, что при ней я гораздо более открыт в выражении настоящих эмоций, нежели со всеми другими. — Полагаю тебя взбодрит иная новость. Около трети наших эльфов в той области была поймана и уничтожена как раз им. Тела их были уничтожены, как и было задумано нашими умельцами, создавшими на их груди взрывные амулеты, но… — красивые, элегантные черты лица платиновой блондинки хищно заострились. — Это становится проблемой.

— Тут соглашусь. — тяжело вздохнул я, понимая какой геморрой создаёт эта ситуация.

В Обливион я играл в далёкой человеческой жизни, и знаю об восстании Алессии… И плевать на неё, пускай таранит поклонников Принцев Даэдра, которых я и сам не прочь вырезать без жалости и пощады несмотря на их эльфийское происхождение, но… Пелинал же после них явится за нами.

Будет искать.

Значит… Надо будет убедиться, что все, кому он об этом расскажет будут молчать… Или будут уничтожены.

Умарил ещё жив, так что с последним в отношении Пелинала можно обождать, ибо самолично сражаться с избранником Принца Даэдра, целым полубогом, так ещё и питающимся мощью Башни Белого Золота или же Храма Предков… Ну его нафиг.

Я, конечно, мню себя одной из главных жаб в этом болоте под названием Тамриэль, не зря столько столетий прожил, но… Эта жаба побольше будет.

Подловить бы его вне Башни, но… Он её никогда не покидает, по крайней мере, никто об этом ничего не слышал, а значит придётся штурмовать величайшее достижение айлейдской магии и архитектуры, которая охраняется самыми элитными бойцами и целой нехилой армией.

Это вам не отдельные разрозненные армии двемеров, которые мы отражали в их попытке освободить лидеров, это фанатичная и очень дисциплинированная сила, где каждый является магом, способным призвать даэдра, а то и вовсе дремор… Последние и вовсе будучи числом эдак под пятьдесят, смогут и меня заставить сверкать пятками, у них также имеется столетия, если не тысячелетия опыта, по сравнению с которым даже старики-эльфы выглядят юнцами.

— Ударный отряд? — не дождавшись от меня дальнейших слов, с четко обозначенным вопросом предположила девушка, откладывая на стол бумаги.

— Вероятно. Вероятно… — не до конца выплыв из нахлынувших мыслей, пробормотал я. — Но не факт. Это может стоить нам большой потери боеспособности.

— Феатор. — в этот раз голос моей супруги хлестнул так холодно, что я аж поёжился, но теперь полностью обратил внимание на неё. — Очередное твоё серьёзное ранение лишит нас ещё большей боеспособности. — в голубых глазах моей прелести мелькнуло неподдельное беспокойство, но не за наш народ, а за… Меня. — Где же твой хвалёный эгоизм? Почему ты беспокоишься в такие моменты о других больше, чем о себе самом?

— О. — только и сумел выдавить из себя я, действительно задумавшись над словами Вайси.

И впрямь… Где-то я умудрился посеять свой эгоизм. И когда только