Читать книгу - "Последний корабль - Светлана Викторовна Пономарёва"

— Сейчас не заселены, но были… до вселенской войны.

— А как же тогда мы?

Михаил снисходительно посмотрел на бывшего археол ога, думая, что его вопрос поставит безумца в тупик, но тот продолжал невозмутимо объяснять. Сэм будто забыл, где находится, куда направляется, и сейчас напоминал увлеченного учителя, пытающегося донести прописные истины нерадивому ученику:

— Наши прародители такие же, как и мы, с идентичным набором хромосом. Когда они поняли, что вселенская война уничтожит всё живое, выбрали нашу планету в самом дальнем уголке Галактики и основали на Земле колонию, чтобы спасти свой род и накопленные знания.

— Что-то слабо верится, — Михаил по-прежнему не хотел воспринимать его всерьез.

Он всё больше убеждался, что у Сэмуэля Коэна проблемы с головой, и его место в сумасшедшем доме, а не на базе-колонии, раз он совершенно серьезно рассказывает о какой-то вымышленной вселенской войне. Капитан подумал, что нужно будет по возвращении написать рапорт — пожаловаться на психолога, который тестировал этого осужденного.

А Сэм, видя, что Михаил расценивает его «откровения» как слабенькую научную фантастику или вообще принимает за бред, решил опереться на логику:

— Не будем далеко ходить: как появился ваш Временной корабль?

— Все об этом знают. Теория перемещений была открыта случайно.

— Вот именно, «случайно»! Это вам так сказали. А вы не замечали, что все великие открытия, с помощью которых человечество поднималось на новый уровень технического прогресса, случайны? Еще вчера их не было, а тут р-р-раз — и всё получилось?

— Есть такое ощущение, но это легко объяснить озарением. «Эврика!». Как говорил Архимед, — ответил Михаил.

— Я, возможно, вас разочарую, — Сэм внимательно посмотрел на него. — Все великие изобретения прошлого и, вероятно, будущего были уже созданы. Информация об этом содержится в старых книгах, но Мировое Правительство скрывает ее от людей, выдавая знания по крупицам. Это чистой воды манипуляция: где-то произошло одно маленькое событие, в другом месте — другое, в третьем — третье, а один умный ученый сложил все три обстоятельства вместе и совершил «открытие». Ему невдомек, что его к нему просто подвели.

Когда я понял истинный смысл древней книги, то испытал шок, и, не думая о последствиях, попытался обвинить шесть консулов в обмане граждан. К сожалению, ее у меня отобрали, все копии, которые я сделал, изъяли. Консулы много раз предлагали мне отречься от этой, как они говорили, ереси, но я стоял на своем, пока не оказался в тюрьме. Сейчас я понимаю, нужно было оставить пергамент на полке в архиве и не искушать судьбу. Но ирония в том, что мое полное имя Сэмуэль с иврита переводится — «тот, кто слышит Бога». Вот я и услышал. Но теперь я на вашем корабле и направляюсь на базу-колонию!

Михаил, Эрнесто и Иван, не мигая, смотрели на Сэма. Сначала они подумали, что старик выжил из ума. Но слишком уж складной была информация, которой он поделился с ними. Да и десять лет относительного лишения свободы за кражу книги как-то не вязались с общей гуманизацией системы наказаний. Видимо, консулы очень хотели его изолировать, и надолго.

— А что с остальными пассажирами? — спохватился Михаил. — Почему они до сих пор не проснулись? Иван, ты что, всем дал одинаковую дозу? Это же женщина и выходец из бывших китайских территорий! Они меньшего роста и веса, им меньше надо!

— Капитан, я забыл, — Ваня виновато посмотрел на отца, — вернее отвлекся, когда перекачивал память из браслета в мой новый СИС.

— Ты мог их убить, седация не шутка! Вот и бери после этого на борт практикантов!

Гл а в а 8

ТАКИЕ РАЗНЫЕ МОШЕННИКИ

— С добрым утром, — насмешливый голос Эрнесто помог остальным двум пассажирам окончательно прийти в себя. — Даже не спрашивайте, что случилось, сегодня вы не первые.

— Диас, люди и так шокированы, — перебил его Михаил, — не пугай их еще больше.

Капитан подошел к капсуле Кэтрин, помог девушке подняться. Та еле стояла на ногах. «Да, правы были древние: «Женщина на борту — к беде», — подумал он. Эта примета всегда пугала капитанов любых кораблей: деревянных, стальных, даже Временных. Михаил с самого начала был недоволен присутствием Кэтрин, но сейчас постарался придать своему голосу мягкость, все-таки она единственная девушка на «Прометее»:

— Во время перемещения произошла авария, мы не понимаем, где мы, в каком времени. Починить оборудование пока не удалось. Настоятельно рекомендую не открывать двери и не выходить за пределы корабля, там может быть все что угодно. Кэтрин, как вы себя чувствуете?

— Немного тошнит, и голова болит, — ответила девушка, косясь на нашивки экипажа «Прометея». Она без труда определила капитана и второго Инженера.

— А вы, Вэй? — Михаил обратился к другому заключенному.

— Нормально. Я, так сказать, привыкший, это не первое мое перемещение на базу-колонию.

Присутствующие заинтересовано разглядывали его. Нечасто встретишь рецидивиста. Вэй был родом из бывших китайских территорий, но, вероятно, его родители не являлись чистокровными китайцами, так как во внешности угадывались черты смешения двух рас: монголоидной и европеоидной. Довольно прямой аккуратный нос на круглом лице соседствовал с распахнутыми темно-карими глазами. Они умело сдерживали эмоции, были холодными и непроницаемыми, как леденящий космос.

— Вы убили человека? — спросил Эрнесто.

— Да, убил, не отрицаю, — признался Вэй.

Глядя на этого человека, невозможно было поверить, что он совершил убийство. Да он и не был похож на убийцу. Вэй, как раньше бы сказали, выглядел аристократом: вежливым, предупредительным, умеющим себя вести в любом обществе. Состоятельные родители распланировали его жизнь с самого начала — дали возможность получить прекрасное образование, а затем ушли на «пенсию», оставив выгодный бизнес сыну.

— Ни один человек не имеет право лишать жизни другого! — возмутилась Кэтрин.

— Согласен с вами. Но на тот момент я не понимал, что делаю. Месть лишила меня разума.

Глаза Вэя всегда спокойные, невозмутимые сейчас печально смотрели на Кэтрин. Она вдруг почувствовала, что этот человек каждый день, каждый час своей жизни раскаивается в содеянном. Душа его болит не только потому, что он убийца. А еще и от того, что он хотел бы повернуть время вспять и все изменить, но невозможность этого только больше бередит рану в его сердце.

— Мы были партнерами, — начал свой рассказ Вэй, — занимались