Читать книгу - ""Фантастика 2025-28". Компиляция. Книги 1-19 - Дмитрий Шатров"

умер не до конца. Просто все его физиологические и метаболические процессы замедлились до такого состояния, что определить их обычными методами стало невозможно. В той статье написано, что состоявшийся вампир может сознательно регулировать свой метаболизм: разгонять до запредельных возможностей или тормозить до состояния трупа. Будь добр, налей мне еще вина! Шикарное у них тут вино!

Харон чуть не сказал, что лично занимался составлением винных карт и подбором поставщиков, но вовремя прикусил язык. Людмиле совсем необязательно знать, что этот ресторан принадлежит ему. Почему-то Харону казалось, что в ее глазах его ценность в качестве патологоанатома куда выше, чем в качестве ресторатора.

– А вот по поводу анатомии мнения ученых разошлись. – Людмила пригубила вино и сощурила свои удивительные, кошачьего разреза глаза. – Одни считают, что пищеварительная, дыхательная и выделительная системы у вампиров носят рудиментарный характер, другие утверждают, что в этом смысле нет никаких анатомических особенностей.

– Все системы на месте. – Харон отпил из своего бокала.

– Я так и думала! Теперь зубы. У полноценных вампиров клыки прячутся в альвеолы и выдвигаются исключительно во время приема пищи. Обалденный стейк! – Людмила подцепила вилкой еще один кусочек мяса. – Наш, выходит, не совсем полноценный. Зубья ж у него на месте?

– Пришлось даже немного подпилить.

– И твоя черепушка тоже от неполноценного вампира, – сказала Людмила с легким злорадством. Почему-то конкретно этот артефакт ей очень не понравился.

– Не обязательно. Я допускаю, что окончательная смерть отключает эту опцию.

– Типа, зубы больше не задвигаются в челюсть?

– Если говорить языком обывателя, то да.

– Да, в таком разрезе я эту проблему не рассматривала. Давай теперь поговорим про жажду крови! – Людмила склонила голову, посмотрела на Харона лукаво.

– Давай поговорим. – Как же ему нравился этот псевдонаучный разговор! Кто бы мог подумать!

– Предполагается, что жажда крови связана с дефицитом некоего вещества, которое приводит к нарушению работы головного мозга, особенно лобных долей. Красиво, да?

– Лобная психика?

Идея и в самом деле казалась Харону красивой. Ведь всякому врачу известно, что лобная психика проявляется у пациента расторможенностью и приступами немотивированной агрессии. Это помимо игнорирования социально-этических норм.

– Ага. – Людмила кивнула.

– Этиология лобной психики предполагает физические изменения в тканях и сосудах мозга. А ты сейчас пытаешься объяснить все метаболическими причинами.

– Это не я пытаюсь. – Милочка усмехнулась. – Это авторы трактата пытаются, а я просто пересказываю тебе прочитанное. Согласись, сама идея красивая! Я вижу прямую аналогию, скажем, с острым дефицитом глюкозы в крови. Вот только у обычного человека гипогликемия заканчивается комой, а упырь растормаживается и становится смертельно опасным для окружающих.

– И что это за вещество? – спросил Харон. – Про него что-то написано в трактате?

– Нет. – Мила покачала головой. – На то он и псевдонаучный, чтобы в нем имелись недоказуемые допущения.

– Плохо. Любой трактат должен иметь свою логику.

– Дорогой мой, ты слишком многого требуешь от увлеченного обывателя. Мне ситуация видится так! Есть некое вещество, гормон, медиатор или что-то похожее, которое не способно синтезироваться в зараженном вирусом вампиризма организме. Опять же, возвращаемся к аналогии с сахарным диабетом первого типа. У человека дефицит инсулина, поэтому для качественного функционирования ему требуется поступление инсулина извне. У вампира дефицит некоего вещества, присутствующего в крови, поэтому ему требуется поступление крови извне. А с учетом того, что этот дефицит вызывает нарушение работы головного мозга, мы получаем картину бесконтрольной агрессии в результате голода. Гладко получается?

– С точки зрения увлеченного обывателя вполне.

– Теперь давай поговорим про светобоязнь. Кстати, как ты думаешь, она вообще существует? Вот, к примеру, в «Сумерках» вампиры могли спокойно выходить на свет.

– В «Сумерках»? – переспросил Харон.

– Ай, книжка такая. Не бери в голову!

– И что сказано насчет светобоязни в трактате? – Харон наполнил вином опустевший бокал Людмилы.

– Ты не поверишь! – Она поднесла бокал к глазам, посмотрела на Харона сквозь тонкое стекло.

– Снова некое вещество, которое разрушается от действия ультрафиолета? – предположил он.

– Не угадал!

Харон чуть было не оскорбился. Он никогда не гадал, он строил предположения! Он уже собрался сообщить об этом Людмиле, но не смог, не захотел рушить этот ее почти детский восторг от таких же детских псевдонаучных изысканий.

– Версия в трактате другая! В клетках организма вампиров находится некое вещество. – Здесь Харон не выдержал, иронично усмехнулся. – Некое вещество, – повторила Людмила, – которое под воздействием ультрафиолета вступает в бурную фотохимическую реакцию с образованием огромного количества свободных радикалов со всеми вытекающими. Но! – Она подняла вверх указательный палец с длинным, выкрашенным в кроваво-красный цвет ногтем. – Но у древних вампиров со временем может выработаться некий защитный механизм, останавливающий эту реакцию!

– Некий? – Харон отсалютовал Людмиле своим бокалом, пригубил вино.

– Я думала, тебя смутит слово «древний». – Людмила отпила из своего бокала, блаженно зажмурилась. – Потому что прямо сейчас мы переходим из плоскости медицинской в плоскость этнологическую. А нет! – Она взмахнула рукой с бокалом, и несколько рубиновых капель упало на белоснежную льняную скатерть. Харон поморщился. Он терпеть не мог беспорядок. – Еще немного физиологии! Есть вампиры чистокровные. Ты знал?

Он покачал головой, усилием воли отвел взгляд от испачканной скатерти.

– Чистокровные обладают куда большим пакетом опций, чем обращенные. Объясняется это тем, что инфицирование и обращение в их случае происходит еще в материнской утробе, сразу с учетом генетической информации, зашифрованной в геноме вируса. Ну, а обращенным приходится до всего доходить самостоятельно, так сказать, методом проб и ошибок. Кстати, ты знал, что женщины-вампиры стерильны?

– Откуда же мне? – Харон не удержался от улыбки.

– Я тоже не знала, но факт интересный. Способностью к фертильности обладают только особи мужского рода. Заметь, исключительно чистокровные.

– Вижу нестыковку, – сказал Харон. – Если особи женского рода стерильны, откуда вообще берутся чистокровные вампиры?

– От связи мужчины-вампира с обычной женщиной. Женщина, к слову, после рождения ребенка погибает.

– От вирусной инфекции?

– Вот уж не знаю, но можно же предположить, что на протяжении беременности плод каким-то образом защищает организм матери от преждевременной гибели?

– Предположить можно, доказать – нет.

– Как бы то ни было, а судьба у женщины, связавшейся с вампиром, трагична. Кстати, первородные вампирши в иерархии стаи стоят ступенькой ниже, чем первородные вампиры, именно по причине своей непригодности к продолжению рода. Вот и начались этнологические изыскания. – Людмила промокнула губы салфеткой и этой же салфеткой прикрыла пятно от вина на скатерти. – Собственно, у них там самый банальный, самый отвратительный патриархат.

– Меня волнует другое. – А вот зря он не поддержал Людмилу в ее феминистических порывах. Вон как она нахмурилась. – То есть, неравноправие полов – это, безусловно, пережиток прошлого. – Оплошность все еще можно было исправить, пусть даже