Читать книгу - ""Фантастика 2025-28". Компиляция. Книги 1-19 - Дмитрий Шатров"

внутрь уединенно стоящего флигеля. Внутри их уже ждала пожилая женщина с простоватым лицом, натруженными руками и лучиками морщин вокруг глаз. Мирон предположил, что она сиделка, но ошибся. Женщину звали Анной Семеновной, и в штате пансионата она числилась медсестрой.

– Я год как на пенсии. – Анна Семеновна пристально следила за тем, как Мирон с санитаром перекладывали Леру на современную функциональную кровать. Таких кроватей в их районной больнице было всего несколько штук, да и те появились исключительно благодаря спонсорской помощи. – Думала за этот год с ума сойду, а тут такое счастье!

Анна Семеновна погладила Леру по голове. Это был правильный, какой-то домашний жест. Этого хватило, чтобы Мирон проникся к медсестре уважением и доверием.

– Правда, пришлось переехать из области, но я не жалею. – Она бережно уложила руки Леры поверх шерстяного одеяла, глянула на Мирона: – Господи, руки ледяные. Мерзнет девочка?

– Мерзнет. – Он кивнул. – Анна Семеновна, а где вы живете?

– Да вот прямо тут и живу, во флигеле. – Она улыбнулась, и сразу стало понятно, что морщины вокруг ее глаз из-за привычки улыбаться. – Тут же места полно! Две комнаты оборудованы под палаты. До сегодняшнего дня обе пустовали. Я уже начала переживать, что не будет у меня работы. А кто ж станет платить человеку ни за что? Капитализм же.

Мирон усмехнулся. Духом капитализма в Гремучем ручье было пропитано буквально все. Впрочем, дух этот никак нельзя было назвать отвратительным.

– Вот, значит, две палаты и комната для меня. Чтобы круглосуточный пригляд за гостями.

– Вы тут будете работать одна, Анна Семеновна? – спросил он.

– Ай, да не зовите вы меня так официально! – Медсестра взмахнула рукой, смотрела она при этом только на Леру. Внимательным, профессиональным взглядом смотрела. – Я Семеновна. Мне так проще.

– Ну, а я тогда Мирон, – отрекомендовался он. – А ее зовут Лера.

– Красивые имена. – Семеновна снова погладила Леру по голове и продолжила: – Да, сменщицы у меня нет. Да мне и не надо. Выходные мне не нужны. Ни в деревне, ни в городе я никого не знаю. Сплю мало. Еду мне могут приносить вот прямо сюда. Да вы не переживайте, я справлюсь! – В голосе ее послышалась тревога, словно бы от Мирона зависело ее будущее.

– Да я и не сомневаюсь, – сказал он искренне. – Я рад, что она в надежных руках. Если бы у вас не было работы, я бы вас вообще к себе переманил.

– Это куда же? – Семеновна бросила на него быстрый взгляд.

– В отделение интенсивной терапии. Но работа там… – Мирон развел руками.

– Да я знаю! – Семеновна расплылась в улыбке. – Сорок лет я там отработала верой и правдой, а как пришло время, так сразу: «Прощайте, Анна Семеновна, в ваших услугах мы больше не нуждаемся. Дайте дорогу молодым!» – Она покачала головой, а потом заговорила уже совершенно другим, деловым тоном: – Я за нашей девочкой присмотрю, Мирон. Вы не сомневайтесь! Помою, переодену, накормлю. Здесь ей будет лучше, чем в больнице.

– Я в этом не сомневаюсь. – Мирон посмотрел на Цербера, который улегся возле окна, наверное, чтобы не мешать Семеновне ухаживать за Лерой.

– А родственники у нее есть? У нас визиты не приветствуются. Устав тут странный, но кто я, чтобы его обсуждать?

– Мы не знаем, есть ли у нее родственники. – Мирон решил, что Семеновна, коль уж она будет ухаживать за Лерой, должна знать если не всю, то почти всю правду. – Она попала в аварию. Закрытая ЧМТ, трепанация, аневризма, операция, кома. Вот в такой последовательности. Документов у нее при себе не было, поэтому о родственниках мы ничего не знаем. Вот придет в себя, и выясним.

– А имя? – спросила Семеновна. – Вы называете Лерой.

– Надо же ее как-то называть. – Мирон положил на прикроватную тумбочку свою визитку. – Вот тут номер моего мобильного, звоните мне, если что. – Он немного подумал, а потом добавил: – В любое время дня и ночи. И если вдруг ей что-то потребуется…

– Здесь есть все необходимое. – Семеновна взяла визитку в руку. – И в медицинском плане, и в бытовом. Сегодня придет физиотерапевт, назначит ей процедуры. А массаж я умею сама. У меня есть корочки, Мирон. Я делаю хороший массаж.

– Семеновна, – Мирон прижал ладонь к груди, – если вдруг вам надоест в этом раю, сразу же звоните мне!

Она ничего не ответила, лишь улыбнулась уголками губ. Мирон постоял пару секунд в нерешительности, а потом сказал:

– Ну, я пойду. Мне еще нужно к вашему начальству заскочить. Работу мне предложили. Так что, надеюсь, видеться мы с вами будем часто.

Оставив Семеновну и Цербера присматривать за Лерой, Мирон вышел из флигеля. Снаружи было не то чтобы сумрачно, но далеко не так солнечно, как в городе. Что-то такое Харон говорил про особенный микроклимат лощины? Похоже, он и в самом деле особенный, словно бы все краски и все звуки выкрутили до расслабляющего минимума. Еще бы избавиться от этого то ли шума, то ли шепота в голове, и было бы вполне комфортно. Но шепот – это, похоже, его персональный баг. Ни Милочка, ни Харон ни на что подобное не жаловались.

Марты на месте не оказалось, но ее с успехом заменила Розалия Францевна. Мирону даже не пришлось объяснять цель своего визита. Похоже, эта строгая дама была в курсе всего, происходящего в усадьбе. Она проводила Мирона в отдел кадров, где ему оформили необходимые документы, внесли его данные в базу, выдали униформу и пропуск, который ему надлежало иметь при себе во время пребывания на территории пансионата.

После отдела кадров Розалия Францевна отвела его в ординаторскую. Наверное, все врачи были на своих боевых постах, потому что ординаторская пустовала. Мирон повесил униформу в шкаф, бегло осмотрелся.

Ординаторская была хороша. Не в пример той, к которой он привык. Два удобных дивана, четыре не менее удобных кресла. Кулер, кофе-машина, холодильник, микроволновка, кондиционер – вот неполный список того, что полагалось здешним врачам для полноценного отдыха.

– Расписание завтраков, обедов и ужинов вам пришлют на телефон. – Розалия Францевна поправила стоящие в вазе розы, сложила аккуратной стопкой лежащие на журнальном столике буклеты. – Сотрудники питаются в строго отведенное для них время.

– И в строго отведенном для них месте, – не выдержал Мирон.

– В столовой. – Розалия Францевна посмотрела на него с укором. Так строгая учительница смотрит на нерадивого ученика. – В Гремучем ручье нет дискриминации сотрудников, если вы на это намекаете, молодой человек. – Персонал принимает пищу в общей столовой, но после того, как поедят наши гости. По-моему, это разумно. Вы так не считаете?

– Конечно, разумно! –