Читать книгу - "Пророк - Фрэнк Перетти"

Мартин Дэвин плохо спал в ту ночь. Он лежал в постели, глядя то в потолок, то в стену, ворочаясь с боку на бок, и вел длинный, яростный разговор с самим собой: первый вариант повестки дня, второй вариант, линия поведения, альтернативные решения, отбор информации, рассмотрение фактов, первое впечатление, второе впечатление, аргументы, встречные аргументы. Он репетировал завтрашний разговор с губернатором, тихо бормоча под одеялом. Он заходил в тупик, яростно ударял кулаком по матрасу и начинал все снова.

Что он может сказать? Что не может? Сколько на самом деле нужно знать губернатору? Сколько в любом случае следует открыть губернатору? Какая информация послужит к его выгоде, а какая – нет? Каковы будут последствия?

Как ни крути, ему придется что-то рассказать. Меньше всего ему нужно, чтобы губернатор узнал обо всем от кого-нибудь другого.

Одна мысль не однажды возникала в уме Дэвина той ночью: «Пленка у Баррета. Я знаю: пленка у него».

И за этой мыслью неизменно следовала другая: «Твоя песенка спета. Шах и мат. Это конец. Пришла пора платить по счетам – ты вышел из игры».

«О нет! – отвечал он себе. – Только не я. Я никогда не выхожу из игры. Проигравшим будет кто-то другой, но не я. Я найду выход из положения. Да, сэр, непременно найду». И он бодрствовал почти всю ночь, пытаясь сделать именно это.

На телеэкране. Розалинда Клайн, сексапильная, темпераментная актриса из ситуационного шоу «У кого какие проблемы?», кокетничает с привлекательным мужчиной в просторной, красиво убранной спальне. Он обнимает ее. Она с дразнящим видом начинает расстегивать верхнюю пуговицу своей блузки, а потом, хихикнув и встряхнув светлыми локонами, говорит своим особым, с придыханием, голосом: «О, я не могу снять ее. Я простужусь!»

– Стоп! – говорит режиссер за кадром.

Другой ракурс. Мы видим съемочную бригаду, звукооператоров, осветительные приборы в телестудии. Розалинда и актер прерывают игру. Она дружески хлопает его по плечу, он выходит за пределы съемочной площадки и берет протянутую кем-то банку лимонада. Розалинда поворачивается и идет на нас. Внизу экрана появляется титр: «Розалинда Клайн, звезда шоу «У кого какие проблемы?"».

Розалинда смотрит прямо в камеру и говорит со всей серьезностью: «Было время, когда в талантливых женщинах вроде меня видели лишь предмет собственности и средство развлечения, но благодаря прозорливым людям, подобным Хираму Слэйтеру, положение дел в корне изменилось. Женщины с радостью обрели чувство собственного достоинства и равные права с мужчинами, и по мере того, как изо дня в день продолжается процесс важных изменений в общественной жизни, работающие женщины получают возможность для личного роста и развития, которых у них не было всего несколько лет назад. Но многое еще предстоит сделать, вот почему я призываю вас снова проголосовать за Хирама Слэйтера. Это единственный человек, который заботится о женщинах».

Смена кадра. Суровое и решительное лицо Хирама Слэйтера и броский лозунг: «Встречайте зарю нового дня! Голосуйте за Хирама Слэйтера!»

Внизу экрана титр, набранный мелкими буквами: «Оплачено Комитетом по переизбранию губернатора Слэйтера, председатель Комитета – Вилма Бентхофф».

Губернатор Хирам Слэйтер отошел от телевизора и с ликованием поаплодировал:

– Прекрасно! Просто прекрасно! – Потом он насмешливо заметил: – И реклама тоже получилась неплохо!

Губернатор находился в своем кабинете, его рабочий стол был завален разными деловыми бумагами, требующими внимания, но... он знал, что реклама пойдет по телевизору между какими-то «мыльными операми» и хотел увидеть ее не просто по видеомагнитофону, но живую, по-настоящему, как ее увидят телезрители. Она производила сильнейшее впечатление. Роуэн и Хартли, его консультанты по рекламе, великолепно справлялись с работой.

– Господин губернатор? – раздался голос мисс Роудс по селектору. – Вас хочет видеть мистер Дэвин.

Слэйтер ликовал. И сейчас хотел поделиться с кем-нибудь своей радостью.

– Отлично. Пусть заходит.

Дэвин вошел в кабинет с видом усталым и измученным: припухшие глаза, мрачное лицо.

– Что ж, Мартин, дело движется! Рекламные ролики с участием знаменитостей начинают выходить в эфир, и они сделаны блестяще! – Потом губернатор заметил выражение лица Дэвина. – Судя по твоему виду, добрые новости тебе не помешают.

Дэвин слабо улыбнулся:

– Не помешают, сэр.

Слэйтер подошел к столу и взял какой-то документ.

– Ты видел это? Я только что получил официальную поддержку Объединенного фронта феминисток. Они поддерживают меня единогласно, и это серьезное заявление!

– Да, сэр. Замечательно. – Дэвин снова улыбнулся, но от радости не запрыгал. – Господин губернатор, боюсь, мне придется подмешать ложку дегтя в бочку меда. Помните поручение, которое вы мне дали при последней нашей встрече? Я могу отчитаться перед вами.

Слэйтер пришел в чувство, сел за стол и жестом предложил Дэвину сесть.

Дэвин опустился в кресло и попытался вспомнить план доклада, который составлял в уме всю ночь.

– Во-первых, вчера вечером я обедал с Тиной Льюис. Она подтвердила, что телеведущий Джон Баррет и репортер Лесли Олбрайт работают над каким-то сюжетом, имеющим отношение к вашей дочери Хиллари. Они снова вытаскивают эту историю на свет.

Губернатор постарался сохранить самообладание, но не сумел скрыть тревоги и заговорил напряженным голосом:

– Она объяснила почему? Какую цель они преследуют? Дэвин покачал головой и поднял руки.

– Она не знает.

– Не знает? Ты серьезно?

– Они над чем-то работают, но еще не представили материал своему начальству, а пока сюжет не предложен режиссерами редакторам, любым ответственным лицам, Тина ничего не может сделать. Такова политика...

Слэйтер поднял руку, прерывая Дэвина на полуслове.

– Нет-нет, Мартин, здесь ты ошибаешься, или ошибается она, или вы оба. Мы должны что-нибудь сделать с этим. Ты обязательно что-нибудь сделаешь, можешь рассматривать это как часть своей работы.

Дэвин постарался сохранить спокойный и уверенный вид, хотя на самом деле не чувствовал ни спокойствия, ни уверенности.

– Сэр, к сожалению, мы живем в свободной стране, и... на практике мы не можем запретить им задавать вопросы. Насколько известно, они не делают ничего противозаконного и никак не нарушают правила Шестого канала.

Губернатор немного сбросил обороты, хотя слова помощника ему не понравились: Дэвин был прав.

– Что... что еще?

– У меня есть одно слабое утешение. Тина сказала, что они могут заниматься чем угодно, поскольку она все равно не пропустит их сюжет, независимо от его содержания. Она обладает достаточно сильным влиянием, чтобы задержать – а я надеюсь, даже зарубить – сюжет, и она согласилась сделать это.