Читать книгу - "Когда разум против тела. О самых загадочных неврологических расстройствах, когда-либо поражавших человеческое тело - Сюзанна О'Салливан"

Билви – город в Никарагуа, где семья Эласио провела месячный отпуск. Я спросила, знакомы ли были он или его брат с этим заболеванием до того случая.

– Да, мэм, мы знали о нем, – ответил он самым будничным тоном. – Родители пытались скрыть от нас традиционные верования. Здесь, в США, они не хотят, чтобы мы знали о таких вещах, как демоны. Но меня всегда интересовали верования моего народа, поэтому я читал об этом.

Я поняла, что эти молодые люди не были типичными представителями второго поколения мискито в Порт-Артуре. Они говорили на мискито дома, в то время как большинство их сверстников – нет. Альфредо и Эласио много читали о культуре мискито, в том числе книги, датируемые XIX веком.

– Вы удивились, когда ваш брат заболел? – спросила я.

– Ага. Я скептически относился к этому до того, как увидел все своими глазами. Я вырос в научном сообществе и не верил в такие вещи, как колдовство. Но теперь, когда я сам все увидел, я знаю, что это правда.

– Как вы думаете, почему он заболел?

– Потому что он был чужаком в Билви. Лесные духи враждебны к чужакам.

Эласио отвечал решительно.

– Он мог наступить на пьюсон бикан, сам того не зная, – предположил Альфредо.

Пьюсон бикан, пояснил он, записывая название в моем блокноте, – яд. Его могли оставить в определенном месте, чтобы навредить конкретному человеку, или же он мог просто лежать там, потому что кто-то экспериментировал с колдовством, и брат Эласио стал случайной жертвой. (Позже я спросила Мадду, слышала ли она о чем-либо подобном, и та ответила, что словом «пюизин», как она написала его, называют магические артефакты в целом, а не только яд.) Спросила я и о черной книге, которая постоянно упоминалась в рассказах старшего поколения. Никто из молодых мискито о ней не слышал. Они приписывали гриси сикнис тому, что в Никарагуа известно как «ласа», – мне сказали, что в их культуре он может быть как демоном, так и божеством; позже я прочитала, что ласами также назывались божества в этрусской культуре древней Италии. Эласио объяснил, что, по его мнению, ласы существуют в ином царстве, чем люди, но столь же реальны, как и мы. Он назвал их «невидимыми существами природы». Ласы, сказал он, могут быть лесными или водными духами, а также демонами.

Я спросила, есть ли другие причины, и услышала уже знакомые мне истории. Как сказали мои собеседники, гриси сикнис может быть вызвана тем, что пожилые мужчины преследуют молодых девушек; некоторые мужчины делали любовные зелья.

– Ваш брат долго болел? – спросила я Эласио.

– Мы отвели его к шаману. Он лечил моего брата местными травами, и ему быстро стало лучше. Болезнь прошла за один день.

– Вы говорите со своими американскими друзьями о традиционных верованиях мискито?

– В основном нет. Но я поддержу такой разговор, если кто-то покажется заинтересованным и способным проявить уважение. Как сказал Чарльз Нейпир Белл, у них есть знания из книг, но они ничего не знают о природе.

Чарльз Нейпир Белл родился в Шотландии, но большую часть детства провел на Москитовом берегу. В 1899 году он написал книгу «Тангвира» о своей жизни там. Эласио явно увлекался культурой мискито и много читал на эту тему, но в то же время он принял ислам. Это показалось мне странным.

Я спросила его, как он пришел к иной вере.

– Мне не нравилось, как христиане обращались с моим народом, мэм. Они уничтожали местную культуру. Разрушали наш язык. Много слов нашего языка было утрачено. Христиане лицемеры. Они высмеивали наши убеждения, но в то же время им казалось нормальным, что в их Библии горящие кусты разговаривают с людьми. Для христиан ласа был только чем-то плохим, демоном, но до христиан ласа мог быть и добрым.

Вмешался Альфредо:

– Старшее поколение – колониалистские мискито. Они предпочитают христианство. Они не являются естественными мискито. Они стыдились бы естественного мискито, если бы тот оказался рядом с ними. В старину туземцы растягивали уши яйцами. Наше старшее поколение даже не видело такого. Я чувствую себя ближе к естественным мискито.

У Альфредо в мочках ушей были тоннели.

Я повернулась к Амаре, которая сидела и вежливо слушала. Она была немного старше остальных и работала бухгалтером; девушка приехала погостить из столицы Никарагуа Манагуа, а родилась на Москитовом берегу. В отличие от североамериканских друзей, носивших племенные бусы, она одевалась более модно и не показалась бы неуместной на фешенебельном приеме в Лондоне или Нью-Йорке. Из моих собеседников только она все еще жила в Никарагуа, и мне не терпелось услышать ее точку зрения.

– Гриси сикнис похожа на сон, который очищает изнутри, – сказала она.

«Красиво», – подумала я.

– Вы сами болели? – спросила я.

– Почти.

Когда Амара была подростком, ее родная и двоюродная сестры заболели гриси сикнис. Они обладали характерной сверхсилой и склонностью убегать, поэтому их пришлось запереть. Вся семья жила вместе, и соседи посоветовали Амаре уехать.

– Я была уверена, что не заболею, поэтому отказалась уезжать.

Но дальнейшие события почти доказали, что Амара ошибалась. Она чувствовала, как болезнь подкрадывается к ней, и ей пришлось использовать всю свою внутреннюю силу, чтобы отогнать недуг.

– Вы беспокоитесь, что это произойдет снова?

– Нет, я уже слишком стара, – рассмеялась она.

Один за другим члены группы рассказывали мне о своих убеждениях. Духи, демоны и колдовство в их мировоззрении соседствовали с верой в науку. У сестры Эласио детский церебральный паралич и эпилепсия. Он и его семья изучили язык неврологии, чтобы обеспечить девочке наилучший уход. Он хотел отвезти в Никарагуа лекарства от эпилепсии, а также аяхуаску – галлюциногенное растительное средство, чтобы проверить, как они подействуют на больных гриси сикнис.

Различия в услышанных мной описаниях болезни были обусловлены сильной зависимостью от культуры. У всех версий имелась единая основа, но детали варьировались. Я знала, что если поговорю с людьми, проживающими в Никарагуа, то опять-таки услышу что-то другое – более мрачную версию, полагаю. В рассказах старшего поколения мискито из Порт-Артура ощущалась ностальгия, присущая экспатриантам, которые все еще страстно желали бы жить в джунглях с видом на Карибское море. Эласио и его друзья рассказали историю XXI века, в которой сочетали воспитание, полученное в США, с наследием своих предков, собиравшимся по крупицам везде, где только можно. У психосоматических симптомов есть своя социальную жизнь, которая движется в ногу со временем – точно так же, как и эти люди, молодые