Читать книгу - "Плач умирающих звёзд - Стейс Крамер"

платьицах, туфельках. Одна краше другой. Парни в парадных мундирах, гордые, плечистые, осанистые. Глаз не оторвать! Все чинно стояли, ждали, переглядывались, обменивались застенчивыми улыбками.

Вдруг в благоговейной, ошеломляющей тишине, изредка прерываемой робкими перешептываниями, величественно проскрипела дверь. Она была словно одушевленной, почти что хозяйкой этого сказочного места, и распахнулась только по своему желанию, звучно пригласив своих посетителей. («Первый крик твоего ребенка и скрип той двери – вот что точно удержится в твоей памяти на всю жизнь», – сказала Аннемари дочери, после того как та вернулась с бала и поделилась своими впечатлениями.) За этой дверью была будто другая, какая-то особенная жизнь, в которой были ответы на все вопросы прошлой, незрелой жизни. Все присутствующие почувствовали одно и то же приятное сердечное движение в груди, предчувствие, как будто сейчас случится что-то невероятное.

Оркестр заиграл вальс! Все одновременно вздохнули. Пахнуло прохладой, маслом каким-то душистым и еще чем-то таким тонким, неясным, характерным только для нежилых помещений.

Двинулся в путь пестрый ручеек.

Вспыхнувшими от счастья глазами ребята рассматривали пышное убранство залы, где время словно остановилось, сохранив в себе величие и очарование ушедших эпох. Всех более всего поразила стариннейшая люстра, спускающаяся с расписного потолка огромным хрустальным коконом и разбрызгивающая радужный блеск на мраморные, отливающие желтоватостью слоновой кости стены, и позолоченные колонны, подпирающие высокий свод залы. Все это великолепие отражалось, как в неподвижной водной глади, в глянцевито натертом паркете. По периметру залы стояли элегантные диваны и стулья, обитые роскошными тканями, которые приглашали гостей отдохнуть и пообщаться после танцев. Вдоль стен висели большие зеркала в резных рамах, отражающие свет и создающие иллюзию безграничного пространства.

Все отрепетировано встали в круг, разделились на пары и пустились вальсировать.

Приятно было наблюдать за «греджеровскими» принцессами, за этими обворожительными голубками, без устали обменивающимися любезностями друг с другом между танцами. «Точно ли речь идет о змейках „Греджерс“?» – удивитесь вы. И я отвечу: «Да!», хотя, не буду криводушничать, сама удивлена не меньше вашего. Для каждой этот вечер был чрезвычайно важен, каждая мечтала положительно отличиться перед августейшими особами и запомниться своему симпатичному кавалеру, а еще каждая преследовала благую цель – вновь вознести, прославить свою школу, восстановить ее лидерство. Для этого нужно было всех пленить своей дисциплинированностью, аккуратностью, вежливостью, воздушностью. Девушки решили оставить за порогом залы все внутренние интриги, огорчения, недопонимания. Скандал в «ВэстКонтерлэй» для всех стал жутким примером (его, кстати, до сих пор обсуждали в светских школьных кругах). Больше они не уронят себя в глазах публики.

Так что добро пожаловать на парад лицемерия! Примите к сведению правила его: чем шире улыбка, тем больше ненависть к тому, кому эта улыбка адресована; чем больше лестных слов, тем глубже ложь; чем чаще и крепче объятия, тем сильнее желание придушить.

* * *

– Какая ты милая, – обратилась Диана к Калли. До этого она с восторженным умилением наблюдала, как подруга танцует кадриль. Калли была неотразима в своем уточненном, перламутрово-белом платье, по стилю напоминавшем остромодный шедевр эдвардианской эпохи. А как Калли двигалась!.. В каждом ее движении проступало что-то мягкое, неземное. В те мгновения ею нельзя было не залюбоваться.

– Спасибо, – улыбнулась Калли.

– Твои дружки не узнали бы тебя, – не преминула подразнить Диана.

Диана заметила, как из счастливого, кроткого лицо Калли стало ужасно серьезным.

– Забудь о них…

– Никак разругались? – с пренаивным видом спросила Диана, как будто ничего не зная. Долго они избегали эту тему, и почему-то именно сейчас Диана решила расставить все точки над i.

– Они просто исчезли. Видимо, запороли какое-то дело, из-за чего решили скрыться. Меня никогда не посвящали в подробности, если тебя это интересует.

– …Савьер тоже исчез?

Вот уж где разыгралась сцена потрясающего притворства. Диана и Калли могли бы стать идеальным примером для подражания тем, кто жаждет научиться бессердечно забрасывать ложью близкого человека, глядя ему прямо в глаза.

– Да. Куда же он без них? – ответила Калли, умышленно желая показать, что она не боится разговора о нем.

Диана плотно сжала губы и часто заморгала, стараясь подавить просившиеся слезы.

– И что ты чувствуешь? Не могло же это событие нисколько не затронуть тебя?

– Я чувствую облегчение. С ними я буквально сидела на пороховой бочке. И сейчас я услышу твою любимейшую и мою ненавистную фразу: «А я же говорила!»

– Я не настолько предсказуемая, – ухмыльнулась Диана. – Калли, я очень рада, что ты наконец-то вернулась к нам.

– Ты была права во всем, – вместо извинений сказала Калли. И если честно, эти слова были лучше самых громких извинений. Диана была готова слушать их вечно. – Я хотела перекрыть тревогу о маме, забыться… Я стремилась к легкости, а в итоге приобрела тяжелейший опыт.

– Не ты одна, – прошептала Диана, отвернувшись. До недавних пор она и вообразить себе не могла, что они с Калли так сильно похожи.

Поняв, что у Дианы это нечаянно вырвалось, о чем теперь та наверняка жалеет, Калли решила сделать вид, что не расслышала ее.

Мэйджа как-то раз призналась дочери, что она и ее школьные подруги смогли только через много лет открыть друг другу все свои грязные тайны, из-за которых они бы страшно рассорились. За давностью лет ранящая острота этих тайн заметно притупилась, процедура их принятия была уже безболезненна. Быть может, Калли и Диана когда-нибудь поймут, что им нужно повиниться друг перед другом, когда больше не будет так страшно, стыдно и больно? Я буду надеяться на это. Ну а пока им нужно сделать все, чтобы сохранить дружбу. Значит, ложь и молчание станут их верными спутниками на долгие-долгие годы.

* * *

Нередко с Дианой случались приступы паники. В глазах ее темнело, голова кружилась, и еще ей казалось, что в груди так мало места для воздуха, словно легкие ее сжались до величины спичечного коробка.

Такой же приступ застал ее врасплох на балу. Как только появились его предвестники – шум в ушах, волны жара и холода – Диана опрометью побежала в дамскую комнату. Внутри никого не оказалось, но даже если кто-то и был бы, то она в таком состоянии и не заметила бы никого. Диана открыла кран и несколько минут подержала ладони под ледяной водой. Понемногу она стала приходить в себя и затем вспомнила о лекарстве, что порекомендовал ей принимать врач в подобных случаях. Лекарство это лежало в ее сумочке. Только Диана достала и открыла баночку, как в комнату кто-то вошел. Баночка выскользнула из мокрых, дрожащих рук Дианы, и все таблетки высыпались на пол.

– Диана, я напугала тебя?! –