Читать книгу - "Дым над тайгой - Станислав Васильевич Вторушин"

— А что если мы немного разнообразим стол? Я кое-что с собой прихватил.

— Я же приглашала вас только на чай, — неуверенно сказала Татьяна. События начинали разворачиваться совсем не так, как она их планировала.

— А это нисколько не помешает чаю, — сказал Остудин. — Наоборот, только дополнит его.

Он достал из дипломата шпроты, ветчину и даже маленькую баночку черной икры. У Тани на мгновение мелькнула мысль о шампанском, но Остудин, как волшебник, извлек из своего чемоданчика красивую черную бутылку с надписью «Мадера».

— А это лично вам, — выудил из, казалось, бездонного дипломата коробку шоколадных конфет.

— Боже, какая роскошь! Где вы все это достали? — невольно вырвалось у нее. Таня увидела, как ее убогий стол становится праздничным.

— В Москве.

— Так вы из Москвы? — искренне удивилась Таня. — А я думала: из Таежного.

— Вообще-то в Москве я был проездом. Летал на Кубань хоронить мать... — уточнил Остудин.

— Извините, я не знала, — смутилась Таня.

— Ничего. Можно сесть? — он все еще стоял посреди комнаты.

— Конечно, — указала она рукой на стул.

Остудин сел за низенький журнальный столик, на котором была разложена закуска, достал из кармана перочинный нож со штопором, открыл бутылку.

— За что будем пить? — спросил, наливая мадеру в Танин стакан. Рюмок в гостинице, как всегда, не оказалось.

— За что хотите. Никогда не думала, что буду ужинать вот так с вами, — Тане было немного не по себе. Она разгладила пальцами кофточку на плече и сказала: — Я представляла этот вечер совсем другим.

— Каким же?

— Более деловым.

— К черту все дела! Неужели у нас нет ничего, кроме них? Давайте выпьем за нас, — Остудин поднял стакан.

— Если вы так хотите, — ответила Таня.

Мадера понравилась Тане. В голову ударил легкий хмель, по телу прокатилось тепло. И она сразу расслабилась, смущение ушло, как будто его и не было. Она лишь раз вспомнила Андрея, да и то в связи с тем, что он на две недели улетел в Красноярск. Сегодня утром в вестибюле гостиницы ей встретились андреевские пилоты. Они и сказали об этом. «Надо же, — с горечью подумала Таня. — Даже не предупредил».

Их отношения в последнее время совсем разладились. С Андреем они спали в разных комнатах и почти не разговаривали. Он как-то потускнел, утратил прежний лоск и походил на побитого кота. Временами Тане было даже жалко его. Но она отвергала все попытки примирения. При одной мысли о том, что Андрей переспал со Светланой, ей становилось противно. Она не могла перебороть себя, и Андрей понимал это. Он уже много раз казнил себя за то, что поддался на соблазн. И теперь ждал, когда время затушует Танину обиду. Ждала и она.

Сегодня же Тане было необыкновенно хорошо с Остудиным. Она чувствовала, что нравится ему, и ей было приятно. Таня уже давно не ощущала мужского внимания, а тут столько тепла... Тем более что и она относилась к Остудину с большой симпатией. Она боялась только одного: чтобы он не почувствовал это.

Таня почти не говорила. Смотрела на Остудина и слушала его. Он рассказывал о своей станице. О речке, которая протекала около нее. По правому, более высокому, берегу реки росли пирамидальные тополя, на левом — торчали островки кустарника. В основном это был барбарис. Остудину всегда казалось, что именно эти места описал Толстой в «Хаджи Мурате». Хотя он знал, что действие повести происходило не на Кубани, а на Тереке.

Каждое лето в станицу приезжали геологи. Они уходили в горы с большими рюкзаками за спиной и молотками в руках. Остудин невероятно завидовал им. Они казались ему таинственными, загадочными людьми, потому что открывали спрятанные от людей тайны. Может быть, тогда и родилась в его душе мечта стать геологом.

Таня слушала Остудина, и ей казалось, что они знакомы давным-давно. Вот только по-настоящему встретиться удалось впервые. И потому так отчаянно замирало сердце, когда она смотрела на него.

Остудин рассказал ей о встрече с Барсовым, о том, как он побывал в министерстве геологии. Она рассмеялась, представив в кресле заместителя министра спящего старичка. На что Остудин заметил:

— Это не столько смешно, сколько печально. Знаешь, я вчера стоял на Красной площади, и мне пришла в голову страшная мысль. Мы стремительно катимся к пропасти.

Таня не вникала в его слова. Ей было хорошо от самого присутствия Остудина, от его голоса. Она пришла в себя лишь в тот момент, когда он поблагодарил ее за вечер и встал из-за стола. Она видела, что уходить ему не хотелось. Ей тоже не хотелось, чтобы он уходил. И она сказала, слегка улыбнувшись:

— Мы же еще не пили чай.

Остудин тут же сел, а Таня пошла включать электрический чайник. Вернулась вскоре и села напротив.

— Сейчас будет готов чай.

— А перед чаем положено по рюмке, — сказал он, не отрывая взгляда от нее. — Если ты не возражаешь, конечно...

— Не возражаю, — ответила Таня и рассмеялась. Она не заметила, когда они успели перейти на «ты».

Остудин налил вина. Он выпил все, а она только слегка пригубила. Затем он снова начал рассказывать, но Таня слушала не его, а свое сердце. «Зачем я задержала его? — думала она. — Ведь я знаю, почему ему не хочется уходить. Знаю и никогда не решусь на это».

А Остудин все рассказывал и рассказывал о чем-то, и она старалась не встречаться с ним глазами, боясь, что его взгляд может растворить ее волю. И все время твердила про себя: «Я на это никогда не решусь». Почему ей пришло в голову, что он сейчас тоже думает об этом, она не знала.

Наконец Остудин встал. Она тоже встала, решив проводить его до двери. Но только тут окончательно поняла, что, несмотря на все усилия воли, ей не хочется, чтобы он уходил. У двери Остудин остановился, взял в руки обе ее ладони и поцеловал сначала одну, потом другую. Таня стояла, словно оцепеневшая. Он положил ее руки на свои плечи и обнял за талию. Она почувствовала, как ее грудь коснулась его рубашки, но не сделала попытки отстраниться.

Они стояли у стены. Остудин протянул руку к выключателю и выключил свет. Затем нагнулся и начал целовать ее в губы,