Читать книгу - "Тайный фронт Великой Отечественной - Анатолий Максимов"

Взгляд на успехи советской внешней разведки на информационном поприще показывает, что весьма многое из добытого материала – документального либо в виде сведений и данных – было получено благодаря проникновению в спецслужбы не только противника, но и наших союзников по антигитлеровской коалиции.

Ведь наши союзники исповедовали свой союзнический принцип, который предполагал минимальное усиление военной, политической и экономической мощи воюющей Советской России. И потому они весьма слабо делились ставшими им известными сведениями даже по положению на советско-германском фронте. А располагали они по этому фронту огромной массой документальной информации.

И потому наша разведка еще с предвоенного времени и в годы Великой Отечественной войны реализовывала свой (это уже второй) принцип – проникновение в спецслужбы всех воюющих стран и невоюющих стран.

Взять хотя бы Англию – это британская разведка и контрразведка, дешифровальная служба, диверсионная школа и даже за тысячи километров от Лондона – школа при разведбюро для работы с позиции Ирана против СССР (такие вот союзники!).

А там, за океаном, в далекой Аргентине с явным прогерманским уклоном, спецагент-нелегал и интернационалист «Мигель», кроме своей основной задачи по диверсиям, добывал информацию из спецслужб американской, аргентинской, мексиканской по линии разведки, контрразведки, полиции и жандармерии.

С началом Великой Отечественной войны в числе главных задач внешней разведки стало: «Нанести поражение в первую очередь мощной германской разведке, которая вела против СССР небывалую по масштабам и ежечасную тайную войну».

В июне 1943 года были утверждены «Мероприятия по улучшению зарубежной работы разведывательных органов СССР». В этом документе предписывалось сосредоточить основное внимание нашей разведки на работе против Германии, Японии, Италии и оккупированных ими стран, но и усилить такую работу в Англии, США и Турции. Прямо указывалось на необходимость создания работоспособного агентурного аппарата в разведывательных и контрразведывательных органах иностранных государств.

К этом времени разведкой был добыт из недр спецслужб разных государств значительный объем ценной информации, которая давала возможность упреждать действия противника, принимать меры по обезвреживанию вражеских агентов, диверсантов и террористов.

Директивная находка руководства госбезопасности в адрес разведки (проникновение в спецслужбы) прекрасно работала. Это означало, что сотни разведчиков за рубежом опирались на внушительные средства разведки – агентуру в десятках стран (и в десятках спецслужб), как из довоенного времени, так и на вновь привлеченных к работе за годы войны. Эти внушительные силы и средства разведки были способны выполнить указанную выше директиву.

(Дед автора, участник войны с японцами в начале прошлого века, называл себя кирпичных дел мастером. И десятилетия он справлял должность старшего мастера на небольшом кирпичном заводике, который изо всех сил старался выдать строительный хлеб – кирпичи в разрушенной войной Феодосии.

Тогда, в лето окончания войны, автор, одиннадцатилетний пацан, спросил деда: «Почему мастер?» И тот ответил, что мастер – этот тот, кто не только кладет кирпич к кирпичу, но и понимает душу материала – глины, раствора, кирпича… «Понимает, как он устроен», – говорил дед.

Позднее, когда девяностолетний дед уже ушел из жизни и самому автору было далеко за пятьдесят, много думалось об отношении к «душе материала». Думалось над дедовской убежденностью, что из кирпича можно построить и забор, и амбар, и дом, и храм. «Кирпич» и… «разведка»… – Прим. авт.)