Читать книгу - "Тайный фронт Великой Отечественной - Анатолий Максимов"

И только провал германского блицкрига с его предполагаемым быстрым поражением русских породил у Черчилля недоверие к оценкам собственной разведки в отношении дел, совершаемых в России.

Поэтому складывающаяся ситуация, как сообщала наша разведка, заставила ряд английских политических деятелей допустить достаточно широкомасштабные военные акции против немцев в зоне интересов Англии: в Средиземном море, на Севере у берегов Норвегии и вблизи Мурманска.

Завершая экскурс о работе внешней разведки в Англии, необходимо затронуть вопрос о ее проникновении в спецслужбы эмигрантских правительств в Лондоне.

Разве что специалистам известно, что в годы войны в Лондоне находилось одновременно два посла Советского Союза. Один из них был аккредитован при британской короне (Майский И. М.), а другой (Богомолов И. Е.) с согласия англичан поддерживал отношения с эмигрантскими правительствами Бельгии, Голландии, Греции, Норвегии, Польши, Франции, Чехословакии и Югославии.

При Богомолове находился советником разведчик Иван Андреевич Чичаев, который прибыл в Лондон для организации деловых контактов по линии советских и английских спецслужб. Чичаеву и его сотрудникам вменялось ведение оперативных дел с представителями спецслужб фактически всех указанных стран, от которых наша разведка получала информацию на регулярной основе.

Заложенные Чичаевым основы агентурного проникновения в эмигрантские правительства и спецслужбы подкреплялись информацией по этим странам из других источников нашей разведки, в частности, из спецслужб союзной Англии.

Проблема Польши. Среди особого внимания нашей разведки было польское правительство. Еще со времен Петра I Польша рассматривалась Англией, Германией и другими странами Европы того периода как плацдарм для вмешательства в дела России. Это подтвердилось и в в предвоенное время: вначале Польша (20-е годы), затем Гитлер напал на Советский Союз.

Планы наших союзников в отношении послевоенной Польши были тщательно просчитаны. Они предусматривали использование вполне определенных сил внутри Польши и вне ее, традиционно настроенных недружелюбно по отношению к ее восточному соседу – России. В «польской проблеме» у английской дипломатии был такой инструмент, как польское эмигрантское правительство в Лондоне.

Однако эти планы были известны советскому руководству, которому наша разведка смога заблаговременно раскрыть эти замыслы.

По польскому вопросу планы разрабатывались англичанами в МИД Англии, где занимал ответственный пост один из лучших агентов нашей разведки Дональд Маклин.

Было известно, что большую роль в разработке политической линии в отношении Польши играли английские спецслужбы, где у нашей разведки были также ценные источники в лице Филби, Кернкросса, Бланта.

Польские дела англичане согласовывали со своим союзником США. Через английскую спецслужбу дипломатического перехвата наша разведка имела доступ к каналам связи польского правительства со своими эмиссарами в Польше и командованием Армии Крайовы.

Наша разведка передала в Центр настораживающие сведения о том, что после Крымской конференции лондонское эмигрантское правительство продолжило поиски контактов с немецкими властями в Польше.

Так, в радиограмме этого правительства в адрес одной из подпольных групп, полученной через возможности «Кембриджской пятерки», предписывалось «прекращение активных действий и террористических акций против немцев, полицейских, офицеров и солдат СС» и усилении «диверсионной борьбы с частями Красной армии».

В феврале 1944 года разведка получила сведения о переговорах представителей немецкого абвера, полиции безопасности и СД с польскими подпольными формированиями о предоставлении им немецкого оружия для «совместной борьбы против большевиков». Поляки высказали пожелание, чтобы полиция, немецкие разведывательные и контрразведывательные органы работали во взаимодействии с ними.

Но в спецслужбах и самом польском эмигрантского правительстве наша разведка имела хорошие позиции, и создать антисоветски настроенную Польшу Западу не удалось.

США. К 1943 году легальная и нелегальная резидентуры в правительственных учреждениях Америки имели 29 источников ценной информации.

Нелегальную резидентуру «Мера» в 1941–1945 годах возглавлял легендарный разведчик Исхаак Абдулович Ахмеров. Источники только этой резидентуры находились в госдепартаменте, администрации зарубежной экономики, управлении департамента военной промышленности, департаменте юстиции.

Один из источников добывал информацию по атомной проблематике, а другой – по линии американской внешней разведки (УСС) передавал документы о военной инфраструктуре США и мероприятиях по подготовке военных операций.

Резидентура Ахмерова внесла свою весомую лепту в борьбу с вражеской агентурой на территории Союза. В Центр поступили тысячи фотопленок с документами особой важности, в том числе о выявленных немецких агентах, внедренных в советские учреждения и известных американским спецслужбам (ФБР и другим), но скрываемых американцами от советской стороны.

В странах Ближнего и Среднего Востока, особенно в государствах, сопредельных СССР, германская разведка проводила активную работу в пользу своих интересов по следующим направлениям:

• создание и укрепление прогерманских позиций в политических, партийных, торгово-промышленных, военных, религиозных кругах и в спецслужбах;

• использование экономических ресурсов стран, особенно в части поставок в Третий рейх стратегически важного сырья;

• ведение с позиции этих стран разведывательной, диверсионной работы против СССР;

• и главное, вовлечение прогермански настроенных правительств в военные действия против СССР.

И снова возникает вопрос: типична ли эта ситуация в отношениях Германии и с нейтралами и их совместной работе против СССР?

Можно привести примеры о работе нашей разведки в странах так называемых нейтральных, но прогермански ориентированных, в которых были сфокусированы немецкие политические, экономические, а главное – военно-стратегические и разведывательные интересы.

Речь идет об Иране и Афганистане. И вот факты: в процессе разработки планов блицкрига фашистского вермахта на ноябрь 1941 года предполагалось открыть боевые действия на закавказском направлении (с позиции Ирана), а затем – на среднеазиатском (с позиции Афганистана).

Этого не случилось благодаря усилиям тегеранской и кабульской резидентур. Дело в том, что в этих странах германские спецслужбы смогли подготовить и отладить действенный механизм вовлечения правительства этих двух стран в войну против СССР на стороне оси Берлин – Рим – Токио. Были назначены сроки открытия закавказского и среднеазиатского фронтов. Но… И в Иране и в Афганистане нашей разведке удалось проникнуть в замыслы немецкого абвера, а в Кабуле – еще и в агентурную сеть итальянской и японской разведок.

Вот что примечательно, ни в задачах разведки, сформулированных в июне 1941 или в середине 1942 года, ни в 1943 году не акцентировалось особое внимание на проникновение в спецслужбы нейтральных стран с целью получения информации о военных планах Германии. Задача была другой – противодействие немецким спецслужбам в их работе против СССР.