Читать книгу - "Меня зовут Корокотта - Александр Васильевич Чернобровкин"

всяких должностей подменял его в Риме во время продолжительных отлучек. Говорят, из-за этого их дружбе пришел конец. В общем, император, как умел, претворял в жизнь свои законы о нравственности. У Октавиана Августа какая-то нездоровая тяга к чужим женам. Нынешняя Ливия была в момент их знакомства не просто замужем, а на шестом месяце беременности. Октавиан Август заставил ее развестись с мужем и выйти замуж за него. Вскоре она родила сына. Злые римские языки утверждали, что у счастливых людей беременность длится всего три месяца.

Приняли меня в триклинии, где император лежал на спине, поставив серебряный канфарус (кубок с двумя ручками по бокам) себе на грудь, и диктовал письмо секретарю Юлию Марату. Несмотря на жару, на Октавиане Августе две туники, льняная белая и шелковая алая, причем вторая сверху, хотя в целях гигиены и для защиты от жары лучше было бы наоборот. Заметив меня, показал жестом, чтобы я занял клинию слева от него, и вторым чернокожему рабу, чтобы угостил меня вином. Подушки на ней были кожаные, упругие и жесткие, набитые конским волосом, а не пуховые как у многих римских богачей. Неприхотлив император, не отнимешь.

Вино, которым меня угостили, было изготовленное в моей латифундии и, как догадываюсь, выдано за мамертинское. Надо будет как-нибудь прометнуться на Сицилию и потребовать, чтобы мне заплатили за повышение рейтинга их продукции.

Видимо, Октавиан Август заметил непроизвольную мимику на моем лице, потому что спросил:

— Не любишь мамертинское вино?

— Ни разу не пробовал его. Это и другие с таким названием произведены в моей винодельне, — иронично ответил я. — Могу прислать тебе амфору, сравнишь.

— Я тебе верю! — радостно воскликнул он. — Мне самому показалось, что мамертинское в последнее время стало лучше! Ты хоть и по маме, но грек, а этот народ умеет делать вино!

До греков мне, конечно, далеко, но комплимент понравился.

— Надеюсь, ты позвал меня не для того, чтобы сказать, что делаю хорошее вино? — шутливо спросил я.

— Ты угадал! — в тон мне сказал он. — Мне нужен специалист по войне в горах с варварами.

— Вы же в прошлом году покорили кантабров и астуров, — удивился я.

— Я имею в виду веннонетов, — уточнил он. — Послал в Верхнюю Италию обоих своих пасынков, чтобы набирались опыта в боях со слабым противником, а толку от них никакого. Купцы и крестьяне постоянно жалуются на налеты варваров, приходящих с северных склонов гор. Съезди и помоги им. Я напишу, чтобы прислушивались к твоему мнению.

— Тогда они из принципа будут делать наоборот. Лучше напиши, что я помог тебе победить кантабров, — предложил я.

— Можно и так назвать твой вклад в ту войну! — усмехнувшись, произнес он.

— Выдели им деньги на подкуп вождей. Лучше золотые монеты. Варвары очень любят их блеск, — посоветовал я.

— А кто не любит⁈ — продолжил юморить Октавиан Август и обратился к секретарю: — Юлий, ты любишь ауреусы?

— Зачем они мне⁈ — удивился секретарь. — Ты даешь всё бесплатно.

Судя по реакции императора, это была тончайшая лесть.

— Хорошо, я отправлю им деньги на подкуп вождей, — согласился он и приказал мне: — Выделю тебе для охраны турму преторианцев. Выезжай завтра и не задерживайся в пути. Мне надо, чтобы до холодов прекратились нападения варваров на моих подданных в Верхней Италии.

Как утверждают злые языки, преторианцы — те еще вояки. Могут только толпой с одним разбойником справиться, но не с каждым. Так что это мне придется их охранять, а не наоборот.

Глава 62

Сперва мы ехали по Фламиниевой дороге до Аримина (Римини), куда я в будущем прилетал из Москвы чартерным рейсом вместе с любителями пляжного отдыха. Затем двинулись по Эмилиевой дороге на Плацентию (Плаченцу) и дальше на Медиаланум (Милан), где сейчас находились оба пасынка императора. Стояла жуткая жара, поэтому ехали медленно, делая миль двадцать пять в день. По пути обогнали несколько купеческих караванов. Всадники, ехавшие с ними, пристраивались к нам, чтобы быстрее добраться. Мы никого не прогоняли. Чем больше народа, тем меньше шансов, что нападут. Впрочем, разбойники предпочитают грабить богатых купцов, а не вооруженных всадников, скакавших, можно сказать, налегке. В итоге до прибытия в Медиаланум отряд разросся почти вдвое, но там сократился до первоначальных размеров. Попутчики добрались до цели, а мы двинулись без них к городку Комум, расположенному между гор на берегу озера Ларио. Там находился каструм Первого и Семнадцатого легионов. Западнее в Ипоредии стоит Восемнадцатый и в образованном несколько лет назад отслужившими легионерами Августе Претории Салассов — Девятнадцатый.

Судя по накоплению сил, римляне решили перевалить в этих местах через Альпы и заграбастать все, что попадется по пути. Нападения на римских купцов и крестьян — всего лишь повод для агрессии. Демократические режимы уважают право каждого народа на независимость, поэтому сперва объявляют нарушителями чего-нибудь и только после этого колонизируют и грабят. На северных склонах Альп много месторождений самых разных металлов, в том числе золота и серебра, так что судьба племен, живущих там, предрешена.

Прибыли мы в конце первой половины дня. Мою охрану оставили у ворот до получения приказа от командования, а меня проводили во двор построенной из дерева принципии, как называется штаб-квартира в каструме. Она прямоугольная, как домус, и внутри открытый просторный двор, напоминающий перистиль. В тени южного крыла стоял длинный деревянный стол на трех вкопанных в землю, толстых столбах, по обе стороны которого было по лавке, тоже стационарной. Братья сидели у стены. Младший — по правую руку от старшего. Рядом с каждым по два советника, или старших командира, или главных прихлебателя, или три в одном. Тиберию Клавдию Нерону, старшему пасынку Октавиана Августа, двадцать пять лет, но выглядит моложе. Его брату Дециму Клавдию Нерону или, как чаще называют по матери потому, что родился после развода родителей, Друзу, двадцать один и выглядит старше, из-за чего складывается впечатление, что они погодки. У обоих треугольные лица с выступающими носами и подбородками. Темные волосы подстрижены коротко. Одеты в темно-красные льняные туники с вышивкой желтыми нитками по вырезу, краю коротких рукавов и, возможно, подолу, которые были не видны. Как меня снабдили слухами по пути мои охранники, первый ярко выраженный интроверт, второй не менее яркий экстраверт, поэтому формально командует войсками старший, а на самом деле младший.

Мне после обмена приветствиями и