Читать книгу - "История войны 1813 года за независимость Германии - Модест Богданович"

Когда же войска находились перед неприятелем, тогда люди, имея на себе четырехдневный запас сухарей и пригоняя вслед за собой скот, довольствовались из 10-днев-ного количества провианта, в ранцах и полковых фурах, пополняемого из подвижных магазинов. Эти магазины, кроме некоторой части, состоявшей при главной квартире, находились в нескольких эшелонах за армией; ближайшие – в расстоянии одного или двух переходов. Необходимость иногда заставляла войска прибегать к фуражировкам, не только в Саксонии, но и в Богемии, причем жители страны терпели много не только от русских и прусских, но и от собственных – австрийских войск. «Смело можно сказать – пишет правдивый Барклай – что наши были лучше многих других». Самый опыт показал, что при быстрых и внезапных движениях, при расположении войск на биваках, нет никакой возможности продовольствовать одними лишь подвозами каждый из отдельных отрядов. Собственных фур бывает недостаточно, да если бы их и было довольно, то их нельзя иметь при армии, которой тыл и без того загроможден легкими обозами и резервной артиллерией. Нередко случалось, что сухарные фуры отставали от войск, четырехдневный провиант в ранцах истощался, и жизненные припасы, по необходимости, добывались силой. Барклай-де-Толли говорит, что при нынешней системе военных действий регулярное снабжение армии запасами невозможно, и если бы кто вздумал гоняться за строгой правильностью по этой части, то принужден был бы возвратиться к прежней системе пятимаршевого продовольствования армии, при коей не доставка запасов соображается с движениями войск, а самые движения войск состоят в зависимости от магазинов. Но в таком случае пришлось бы отказаться от решительных действий.

Во вторую кампанию 1813 года, и вообще в заграничных походах, 1813–1814 годов, войска получали продовольствие в натуре, а денег на сей предмет вовсе не отпускали в полки. В 1807 году, при действиях в Старой Пруссии, разрешен был отпуск денег; если бы прибегнуть к этому средству, в время перемирия 1813 года, в Силезии, то армия подверглась бы голоду, потому что страна не могла бы доставить необходимое количество запасов. Это заставило обратиться к реквизициям в герцогстве Варшавском, на всем пространстве между Одером и Вислой, и к покупке хлеба в Австрийской Силезии. Тем не менее однако же, русские войска потерпели бы крайний недостаток в провианте и фураже, если бы не было разрешено отпустить из прусских магазинов находившихся в крепостях часть запасов, с уплатой за нее наличными деньгами.

За исключением Пруссии, где часть взимаемых реквизиций немедленно уплачивалась, во всех прочих странах, и даже в земле неприятельской, приказано было выдавать квитанции; но это распоряжение весьма часто не исполнялось полковыми командирами и другими начальниками частей войск.

Излагаемой системы продовольствования войск держались не только в Главной армии, но и в прочих. Употребление реквизиционного способа оказалось в особенности удобным в отдельных корпусах и отрядах, которые, будучи немногочисленны, получали все нужное без затруднений от обывателей страны. Осадный корпус под Данцигом довольствовался преимущественно из запасов доставленных морем из России; частью же получал провиант и фураж из Пруссии и Варшавского герцогства. Первоначально хлебные запасы, присланные из русских портов в Пиллау и Свине-мюнде, были назначены для продовольствия главных сил действующей армии, но впоследствии русская армия, по отдалению от пунктов доставки, не могла воспользоваться сими запасами, а послужили они для войск блокировавших Данциг; часть провианта была перевезена в Торн, для резервов, либо отдана прусскому правительству, в замен издержанного русскими войсками в Силезии, во время перемирия. «Таким образом – замечает Барклай – всякая благоразумная мера приносит пользу, хотя и не всегда достигает той цели, с которой она была принята».

Для облегчения средств к приобретению запасов на театре войны, были заключены русским правительством с Союзными державами, Пруссией, и Австрией, конвенции о поставке продовольствия для войск, по ценам назначенным особым тарифом, которые, будучи определены по средней сложности цен в различных провинциях, вообще были менее существовавших на тех пунктах, где сосредоточились огромные армии. Эти конвенции предупредили возвышение цен, отложили сроки уплаты и отняли возможность отговорок в недостатке, которые столь же вредны, как самый недостаток. Тарифы, определенные для продовольствования русских войск, не во всем согласовались с положениями существующими в России. Так например, иногда уменьшалась дача хлеба и увеличивалась мясная дача, уменьшались рационы, и т. п. За всем тем, войска были довольны получаемым содержанием, а жители не подвергались непомерным требованиям. Вообще же, во всю эту кампанию, до прибытия Союзников к Майну, русская армия продовольствовалась на основании так называемого Кутузовского тарифа, утвержденного при переходе через границу империи. В армии графа Витген-штейна, во время пребывания ее в Старой Пруссии, а равно в Данцигском блокадном корпусе, войска получали провиант по особому тарифу, на иностранный вес, причем уменьшена была дача хлеба.

По части обмундирования войск, были сделаны, еще в начале года, покупки сукна и холста в герцогстве Варшавском и Пруссии, но постройка мундирных вещей, порученная генералу графу Сиверсу, потребовала много времени, и потому готовая одежда не могла быть вскоре доставлена в армию. Некоторые из вещей были присланы морем в Кенигсберг. В Калише была учреждена особая комиссия. Войска, получив там самонужнейшие предметы, двинулись за Эльбу. В Саксонии, полки, состоявшие под начальством генералов графа Милорадовича и Винцингероде, получали одежду реквизиционным способом; гренадерскому корпусу было разрешено взять на походе через Силезию, из тамошних фабрик, под квитанции, нужное количество сукна и холста. Но обмундирование войск не имело большого успеха. По замечанию Барклая-де-Толли: «вообще комиссариатская часть требует большую правильность, и потому не может быть так внезапно устроена как продовольствование войск». Небольшая часть неприятельских запасов, найденных союзными войсками, послужила в пользу, но не могла удовлетворить их потребностям. К тому же некоторые вещи вовсе не годились, как наприм[ер] башмаки, оказавшиеся весьма узкими для русских солдат.

В продолжение перемирия, войска были снабжены одеждой и обувью. Гвардия, получив сукно из Варшавского герцогства, успела перешить его. Вещи, заготовленные графом Сиверсом в Кенигсберге, были доставлены в Бриг. Холст на летние панталоны приобретен покупкой в Силезии. Сукно, купленное для армии херсонским полицеймейстером Константиновым, также было прислано в Бриг. Благодаря этим распоряжениям, войска выступили в новый поход в довольно хорошей одежде и обуви. Одновременно с тем были приняты меры к обеспечению снабжения армии на будущее время сими предметами. По представлению генерал-интенданта, учреждены значительные склады вещей в Гродне и Бресте. Приказано собрать все прежние полушубки, оставленные войсками в различных местах при наступлении лета, купить до 100 000 новых и доставить их в Богемию. По отступлении от Дрездена, во время стоянки в окрестностях Теплица, войска получили некоторые амуничные вещи из Брига.

При вторичном выступлении из Богемии было предписано купить для солдат набрюшники, но они не могли поспеть вовремя и доставлены уже впоследствии. После сражения при Лейпциге, куплено в сем городе сапожного товара 100 000 пар, по одному талеру и 6 грошей, а со всеми издержками пара сапог обошлась по 5 рублей 16½ копеек ассигнациями. Эта обувь была доставлена в армию уже по переходе через Рейн, но несмотря на то, русские солдаты в заграничном походе никогда не ходили босыми.