Читать книгу - "Миф. Греческие мифы в пересказе - Стивен Фрай"

Эти слова — сладкая музыка ушам Сизифа. ТИРО была его племянницей, дочерью ненавистного Салмонея.

Только и надо-то Сизифу — жениться и заделать ей сыновей. Сыновей, что «восстанут и сразят Салмонея». В те времена дядья могли жениться на племянницах, никто бы и бровью не повел, и Сизиф взялся улещивать и соблазнять Тиро лошадьми, драгоценностями, стихами и океанами личного обаяния, ибо уж что-что, а чары Сизиф подключать умел, если надо. Ухаживания увенчались успехом, Сизиф и Тиро поженились, и она родила ему двоих бойких мальчишек.

Как-то раз через несколько лет Сизиф рыбачил со своим другом МЕЛОПОМ. Греясь на солнышке на берегу реки Сис, они увлеклись беседой. Как раз в это время Тиро отправилась из дворца со служанкой и сыновьями — которым исполнилось пять и три, — прихватив запас еды и вина: ей хотелось удивить Сизифа неожиданным семейным пикником.

Меж тем Мелоп и Сизиф лениво болтали у реки о лошадях, женщинах, спорте и войне. Тиро и ее спутники шли через поля.

— Скажи мне, владыка, — проговорил Мелоп, — меня всегда удивляло, что, вопреки твоей лютой вражде с царем Салмонеем, ты решил жениться на его дочери. Судя по всему, ты по-прежнему не любишь его.

— Не люблю? Я ненавижу, не выношу на дух, презираю его до тошноты, — сказал Сизиф с громким смехом. Этот смех позволил приближавшейся Тиро определить точное положение супруга. Подходя к берегу, она могла слышать каждое слово, произнесенное мужем. — Я женился на этой сучке Тиро лишь потому, что ненавижу Салмонея, — продолжал тот. — Понимаешь, оракул в Дельфах сказал мне, что, если родит она мне сыновей, они вырастут и убьют его. А когда он сдохнет от руки своих собственных внуков, я избавлюсь от этой мерзкой скотины — моего братца — без всякого страха, что меня загонят эринии.

— Это… — Мелоп пытался подобрать слово.

— Блестяще? Хитро? Ловко?

Тиро поймала сыновей, готовых броситься бегом с того места, откуда можно было б услышать отцов голос. Развернув их кругом, она подтолкнула мальчиков, чтоб бежали к излучине реки, а за ними — и служанку.

Тиро проглотила наживку Сизифовых чар целиком, однако любила отца своего Салмонея с преданностью, какая превосходила любое благоразумие. Мысль, что ее сыновья вырастут и убьют деда, — вне обсуждений. Она знала, как преодолеть пророчество оракула.

— Иди сюда, детка, — сказала она старшему, — погляди на реку. Видишь ли мелкую рыбку?

Мальчик встал на коленки у реки и глянул в воду. Тиро взяла его за шею и опустила голову сына в реку. Когда он перестал сопротивляться, она проделала то же и с младшим.

— Так, — спокойно обратилась она к потрясенной служанке, — а тебе такое задание…

Сизиф с Мелопом наловили в тот день много рыбы. Когда свет начал меркнуть и они засобирались домой, к ним подошла служанка Тиро, присела в нервном поклоне.

— Прошу прощения, твое величество, но царица спрашивает, не повидаешь ли ты принцев. Они на берегу реки, ждут тебя. Вон за той ивой, владыка.

Сизиф отправился к указанному месту и увидел там своих сыновей, простертых на траве, бледных, безжизненных.

Служанка умчала во весь дух, и больше о ней не слышали. Когда же взбешенный Сизиф добрался во дворец с мечом наголо, Тиро уже подалась к отцову двору в Элиде. По ее возвращении Салмоней выдал ее замуж за своего брата Крефея, с которым она была глубоко несчастна.

Сам же Салмоней, такой же гордый и тщеславный, как и его ненавистный брат, считал себя в своей Элиде эдаким богом. Заявив, что равен Зевсу в способности вызывать бури, он приказал построить медный мост, по которому любил кататься на колеснице с бешеной скоростью, волоча за собой тазы, котлы и железные горшки, изображая гром. При этом к небу подбрасывали зажженные факелы — вместо молний. Богохульную наглость Салмонея заметил Зевс — и завершил всю эту дребедень настоящим ударом молнии. Царя, колесницу, кухонную утварь и все прочее распылило до атомов, и тень Салмонея пала в мрачнейшие глубины Тартара, проклятая навеки.