Читать книгу - "Книжный магазин в Мейфэре - Элиза Найт"

class="p1">– Большую часть жизни, – поддержала я шутку.

Софи усмехнулась.

– Ты просила не жалеть тебя. Так что ловлю на слове. Да и вообще, мы здесь ненадолго, поэтому некогда плакать в подушку. Займешься этим по возвращении домой.

– Не собираюсь – ни здесь, ни дома.

– Вот и молодец. – Софи отстегнула ирис от своего кардигана и приколола к моему лацкану. – Это подбодрит тебя. Мне он определенно придал сил. Но я ожидаю, что ты его вернешь.

Рукой, весившей, кажется, сто фунтов, я коснулась нежных лепестков.

– Мне и в голову не пришло бы не вернуть. Ты уверена, что обойдешься пока без него?

Софи кивнула, поправила прическу перед зеркалом и освежила помаду.

– Тебе он нужен больше, чем мне.

Я проглотила комок в горле. Мне хотелось сказать Софи, как много для меня значит наша дружба, но я не находила слов.

Она стиснула мою руку, дав понять, что знает это.

– Тебе нужно отдохнуть. Я попрошу, чтобы тебе прислали что-нибудь поесть. И не послать ли за доктором?

Я отрицательно помотала головой. Последнее, чего я желала бы, – это лежать в одиночестве в кровати.

– Не думаю, что мне понадобится доктор. Это случилось рано утром. Да и не хочу я отдыхать.

– Ты чувствуешь себя в состоянии помочь мне и Ви? Эти эвакуированные детишки из Лондона устраивают ужасный беспорядок внизу. А собрать их вместе, чтобы покормить, не легче, чем согнать перепуганных овец с пастбища. Они разбегаются во все стороны.

Замок тети Ви стал центром сбора детей, эвакуированных из Лондона и Саутгемптона. Они оставались у нее на несколько дней, а затем их распределяли в семьи местных жителей. Некоторых даже отправляли в Канаду.

– Я помогу. Что может быть веселее, чем гоняться за ребятишками.

Я одарила ее своей лучшей язвительной усмешкой. И сразу почувствовала, что прихожу в себя.

– Тогда обещай: если ощутишь слабость или начнешь терять сознание, то сразу ляжешь и позволишь мне вызвать доктора.

– Обещаю.

В столовой хорошие скатерти заменили большими простынями – их было легче стирать. Дети ныли по поводу овощного супа, который мы им подавали. Один зашел настолько далеко, что спросил, нет ли у нас консервированного лосося. Однако они сильно проголодались и вскоре уже с удовольствием хлебали душистый суп.

Покончив с трапезой, мы повели их во двор гулять. Мои собаки бегали кругами вместе с детворой. Мы с Софи сели на край фонтана с дельфином и мальчиком, и вскоре к нам присоединилась тетя Ви.

– Мне будет очень не хватать вас, когда вы уедете! – Она промокнула блестевший лоб платочком и вернула его в рукав. – На целые мили вокруг не найдется ни одного дворецкого или лакея.

– Если вы нас примете, мы с радостью снова поможем, – сказала я.

– Вам здесь всегда рады, – тетя Ви погладила меня по руке.

Через несколько дней свершилось то, чего мы боялись: немцы начали бомбить нашу любимую страну. Люфтваффе атаковали Уэльс, Шотландию и Северную Ирландию. Мы с Софи поспешно собирали вещи, чтобы вернуться в Лондон. Наш отпуск закончился. И у меня было щемящее предчувствие, что до следующего пройдет очень много времени. Бомбардировщики попытаются стереть Лондон с лица земли – это лишь вопрос времени. И мы должны быть там, с ним. 24 августа 1940 года

Дорогой Питер,

Вой сирен вырвал меня из глубокого сна. Я нащупала лампу на прикроватном столике и умудрилась включить ее, не столкнув на пол. Часы показывали три часа утра.

Милли зашлась лаем, перебудив всех собак.

– Тише, тише, – уговаривала я, но мои слова заглушили крики уполномоченного ПВО на улице.

Это не учебная тревога.

Я откинула одеяло, надела халат, сунула ноги в тапочки и промчалась по дому. На ходу свистнула собакам – следовало вывести их во двор, в бомбоубежище Андерсона. Несмотря на лето, ночной воздух был прохладным; и в темном тесном убежище под землей я дрожала, прижимая к себе теплых собачек, и жалела, что не выполнила полностью инструкции относительно обустройства бомбоубежища: не положила на узкую металлическую скамью пуховые одеяла и подушки.

Снаружи сирены продолжали завывать, порождая эхо, и мое дыхание вторило им. Издалека донесся новый звук – ужасающий грохот…

Бомбы попали в цель.

Я содрогнулась, вжимаясь в металлическую скамью. Собаки дрожали в моих объятиях. За грохотом последовал трескучий ответ зениток – снова и снова…

Собаки заскулили, напуганные этим громовым стаккато. Страх пронзил меня насквозь. Холод пробирал до костей, и я принялась растирать руки. Почему я не взяла жильца? Или не попросила Глэдис остаться на ночь? Она еще не вышла замуж: ее жениха зачислили в полк Питера. Милли спрыгнула на пол и расхаживала у моих ног, тяжело дыша и подвывая. Я не могла ее видеть, но знала: она смотрит на меня снизу и удивляется, почему я ничего не делаю, чтобы прекратить этот шум. А что я могла сделать? Что вообще можно было сделать?

– Все будет хорошо, моя сладкая, все будет хорошо.

Я говорила это не столько для Милли, сколько для себя. Подняв собаку на колени, я уткнулась лицом в ее шею. И закрыла глаза, словно могла видеть бомбы и зенитки.

Я молилась, чтобы с нами все было хорошо. Вообще-то мне не свойственно опускаться на колени и молиться, я поступала так только в детстве, надеясь получить нового домашнего питомца. Но сейчас я встала коленями на твердую холодную землю…

Бомбы летели беспрерывно – и я уже изучила определенную последовательность: свист, затем яростный грохот, от которого земля содрогалась, а мне казалось, будто бомба упала прямо на меня. Насколько близко все это происходит?

Я дотронулась до стены убежища, ожидая ощутить жар от пламени снаружи. Но металл был холоден как лед.

И внезапно воцарилась тишина – столь же быстро, как некоторое время назад она исчезла, затерявшись в звуках войны.

Мне показалось, что кто-то вдали выкрикивает мое имя. Затем крики приблизились. Трясущимися руками я толкнула дверь бомбоубежища, и она открылась. В предрассветном сумраке мы лицом к лицу столкнулись с Софи.

– Слава богу! – воскликнула она, прижимая меня к себе. Сквозь ночную рубашку и тонкий халат я почувствовала укол от ее острой булавки-ириса. Но мне было все равно, и я крепче обняла ее. – Ты вся дрожишь.

Вдалеке в утреннее небо поднимался дым. К счастью, в непосредственной близости от меня ничего не горело.

Софи проследила за направлением моего взгляда.

– Оксфорд-стрит.

Я кивнула, испытав одновременно и облегчение, и ужас. Оксфорд-стрит – примерно в двух милях к востоку. Несколько минут езды на автомобиле.

– Есть жертвы?

– Да. Им сейчас оказывают