Читать книгу - "Сталинский проконсул Лазарь Каганович на Украине. Апогей советской украинизации (1925–1928) - Елена Борисёнок"

год руководство Советской Украины решило начать с демонстрации своей линии в украинизации. В первом номере журнала «Бiльшовик України» за 1927 г. появилась статья А. Я. Шумского «Идеологическая борьба в украинском культурном процессе», в которой речь шла о литературной дискуссии и позиции Н. Г. Хвылевого. Автор признал, что Хвылевой «в полемике и поиске путей развития украинской культуры неожиданно стал на сторону украинского националистического лагеря и своей формулой „от Москвы к Европе“ дал ему политический лозунг»^[619]. После статьи Шумского была помещена статья Н. А. Скрыпника «Хвылевизм или шумскизм» с примечанием: «редакция целиком согласна с критикой статьи т. Шумского, которую приводит т. Скрыпник»^[620]. «Хвылевой, очевидно, считает, что, сделав заявление 11 декабря 1926 г. с признанием своих ошибок, он уже целиком избавился от коммунистической обязанности далее самому, именно самому выступать с проведением действительно партийной мысли»^[621], — негодовал Николай Алексеевич. Следующий выпад уже следовал в отношении наркома просвещения: «Нет, тов. Шумский, вам не удастся прикрыть хвылевистские непартийные уклоны, которые даже сами ваплитовцы признали уклоном от классовой пролетарской линии, линии интернационализма»^[622]. По сути Шумский целиком согласен с линией Хвылевого, утверждал Скрыпник, «он лишь против его утрированных заостренных формулировок»^[623]. Вновь прозвучали слова о пролетариате Украины: «Шумский… заявляет, будто бы пролетариат не является активным фактором украинской культурной жизни. <…> Пролетариат является активнейшим фактором украинской культурной жизни. Он создает свою литературу… выводит ее из того болота, куда ее завели отдельные расхлябанные деклассированные элементы»^[624].

В конце января на заседании комиссии Политбюро ЦК КП(б)У по украинизации был поднят вопрос об усилении ее «идеологического обеспечения», о кодификации законов по украинизации и равноправии языков — ведь фактически политика украинизации юридически была оформлена в виде различных инструкций и постановлений^[625]. Первоочередное внимание, естественно, было уделено Наркомпросу как из-за ведущей роли комиссариата в проведении украинизации, так и из-за мало удовлетворяющей украинских лидеров позиции его главы. 2 февраля состоялось заседание украинского Политбюро, заслушавшее доклад А. Я. Шумского «Народное просвещение, политическое просвещение и культурно-просветительская работа в массах». Политбюро отметило «недостаточное руководство со стороны НКПроса процессом культурного роста страны», «неправильность линии НКПса в основных вопросах национальной политики и уклон от линии партии», «недостаточное и бессистемное руководство НКПсом украинизацией даже в количественном отношении, не говоря уже о качестве»^[626]. На этом же заседании Шумский был освобожден от обязанностей наркома просвещения.

По-видимому, заседание выдалось бурным. Как утверждал Шумский, он докладывал, «что пребывание украинца партийца под постоянным подозрением в национализме в атмосфере недоверия… лишает его всякого авторитета перед беспартийными, парализует его боеспособность в борьбе с украинским национализмом, делает его пассивным и приводит его к тому, что он забивается в угол и молчит. Либо порождает другое болезненное явление, создает тип коммуниста… который в погоне за завоеванием доверия в русотяпски настроенной части партии доходит до головотяпства и садизма в борьбе с украинским национализмом (что только увеличивает национализм), изолируется от общественно-культурного украинского процесса и не только губит возможности коммунистического влияния на этот процесс и таким образом перестает быть полезным для партии, а даже просто становится вредным»^[627].

Пытаясь дискредитировать Шумского как главу Наркомпроса, Л. М. Каганович на состоявшемся в феврале-марте 1927 г. объединенном пленуме ЦК и ЦКК КП(б)У заявил, что комиссариат просвещения «дошел до невероятного развала». Каганович особо отметил, что поддержка Шумским Хвылевого является недопустимой, поскольку последний — «выразитель мелкобуржуазного влияния» в партии. Впрочем, как всегда, лидер украинских коммунистов «уравновесил» это заявление выпадом в сторону «русского шовинизма Ларина»^[628]. Лидер украинских коммунистов подчеркнул, что против национальной политики «выступают с одинаковой силой кадетствующая русская буржуазия и мелкая буржуазия, которая выявляет великорусский, великодержавный шовинизм, которой ненавистна наша украинизация, с другой стороны, — против нашей национальной политики выступают кадетствующие, эсеровствующие и кулачествующие буржуазные и мелкобуржуазные украинцы, которым также ненавистна наша украинизация. Ни той, ни другой стороне не нравится украинизация, потому что она направлена на укрепление диктатуры пролетариата и на успешное строительство социализма»^[629].