Читать книгу - "Небо вторжения. Горячее лето 1941 года - Михаил Кудинов"

Обкатав армию в боевых условиях, адмирал Хорти, как верный союзник Гитлера, готовился к «восточному походу». Его войска были отмобилизованы и приведены в боевую готовность, однако 22 июня 1941 года в нападении на СССР не участвовали. Хорти желал получить хотя бы формальный повод для вступления в войну. Вскоре случай представился.

26 июня в 12.58 венгерская служба ВНОС в районе г. Каша обнаружила приближение трех неизвестных бомбардировщиков. Однако поднимать тревогу не стали, так как самолеты имели желтые полосы – знаки быстрой идентификации, общие для стран «оси» на Восточном фронте. Кроме того, телефон наблюдательного поста не функционировал. Тем временем пришельцы сбросили двадцать семь 100-килограммовых бомб, из которых 21 угодила в жилые районы, здание почты и артиллерийские казармы. Погиб 31 человек, в том числе семь гражданских лиц. В ответ открыла огонь четырехорудийная зенитная батарея, но после первых же выстрелов три пушки замолчали из-за поломок. Поднявшиеся в воздух истребители опоздали. В итоге тип и национальная принадлежность бомбардировщиков установлены не были, но повод для вступления в войну нашелся. Не дожидаясь результатов расследования, венгерское руководство назвало виновником случившегося Советский Союз и в тот же день объявило ему войну. 27 июня венгерские войска силами т. н. «Подвижного корпуса» завязали бои в Карпатах.

В социалистической Венгрии официальной являлась версия о том, что налет на Кошице, ставший поводом для ее вступления в войну с СССР на стороне Германии, был преднамеренно совершен немецкой авиацией. Однако сегодня этот вопрос вновь поднят, и вновь в Венгрии заговорили о причастности Советского Союза к этой бомбардировке.

Вопрос остается до сих пор дискуссионным, но в последнее время «доказательства» советского следа в варварской бомбардировке Венгрии 26 июня 1941 года рассыпаются одно за другим.

Прежде всего, стоит отметить, что в сохранившихся документах штабов ВВС армий Южного и Юго-Западного фронтов за 26 июня 1941 года приказа о налете или какого-либо распоряжения на этот счет нет. Все наличные бомбардировщики, согласно оперативной сводке, были задействованы для поддержки наземных войск. Ближайшие цели располагались в 250–300 километрах от Кошице. Случайно сбросить бомбы на столь дальнюю цель просто невозможно. Кроме того, такое отклонение от курса чревато последствиями, прежде всего обыкновенной нехваткой топлива на обратный путь. И это не учитывая «разбора полетов» с командованием. Находившийся же на территории Одесского военного округа корпус дальнебомбардировочной авиации тоже был привлечен к решению тактических задач – его летчики пытались остановить немецкое наступление.

Стоит обратить внимание и на помещенные в книге Боршани фотографии авиабомб и их осколков. Специалисты, видевшие их, сошлись во мнении, что они сфальсифицированы.

В частности, на одном из взрывателей аббревиатура АПУВ (авиационный пневматический ударного действия взрыватель) довольно грубо нацарапана от руки прямо поверх фотографии! В заметке под фотоснимком неразорвавшейся «советской» авиабомбы утверждается, что «в соответствии с маркировкой» она изготовлена на Путиловском заводе. Однако Путиловский завод с 1921 года носил другое название.

Венгерский военный историк Йожеф Тажи на конференции, посвященной вступлению Венгрии во Вторую мировую войну, рассказал, что ему известны результаты анализа металла от осколков бомб, доставленных в свое время из Кошице в Военно-технический институт хортистской армии. Боеприпасы, как следовало из экспертизы, были изготовлены из крупповской стали…

В этой связи всплывает еще одна версия событий 26 июня. Есть основание предположить, что Кошице бомбили румынские бомбардировщики по согласованию с германскими спецслужбами. Некоторые факты подтверждают эту версию. Лет двадцать пять тому назад венгерский военный историк Игнац Эль-веди опубликовал письмо, написанное бывшим венгерским военным летчиком Иштваном Зольчаком, жившим в Бразилии.

В нем говорилось, что в бытность военнопленным на территории СССР Зольчак познакомился в госпитале под Казанью с румынским полковником Ионом Чернояну, занимавшим одно время высокий пост в генштабе Румынии.

Однажды в споре о вкладе Венгрии в войну против СССР полковник Чернояну упрекнул венгерского офицера: «Вы даже тогда не хотели встать рядом с Германией, когда немцы вернули вам Трансильванию. Антонеску (тогдашний румынский диктатор. – Прим. авт.) пришлось бомбить Кошице, чтобы вы приняли участие в борьбе за христову веру».

В письме Зольчак рассказывал, что Чернояну подтвердил свое заявление в беседе с советским офицером, уговаривавшим румынского полковника прекратить голодовку, которую тот начал по какому-то поводу. Зольчак присутствовал при разговоре в качестве переводчика и слышал заявление Чернояну о том, что «Антонеску дал приказ о бомбардировке Кошице. Ее осуществили самолеты, поднявшиеся с военного аэродрома в Сучаве».

В архиве ФСБ России, где хранятся дела иностранных граждан, находившихся в советских лагерях военнопленных, имена Иштвана Зольчака и Иона Чернояну действительно присутствуют.

Вот, например, содержание карточки, заведенной НКВД на Чернояну: «Полковник румынской армии Ион Чернояну, 1883 года рождения (Турнус-Эверин), житель Бухареста, кадровый офицер. В 1938–1942 годах работал в генштабе начальником отдела по связи с германской миссией. Пленен 22 ноября 1942 года. Лежал в спецгоспитале Зеленодольска с 17 апреля по 6 июня 1946. Умер от туберкулеза легких».

Не было у Москвы и интереса провоцировать войну с Венгрией. 23 июня 1941 года венгерского посла Йожефа Криштофи пригласили в Наркомат иностранных дел СССР, где ему высказали надежду на сохранение Венгрией нейтралитета. Более того, Будапешту была обещана поддержка в вопросе возвращения всей территории Трансильвании, которая отошла Румынии по Трианонскому договору от 1920 года.

Надо сказать, что поначалу Гитлер, хотя и по совсем другим соображениям, также был сторонником венгерского «нейтралитета»: от слабо вооруженной и технически оснащенной венгерской армии, как считалось, будет немного толку, а возможность свободно использовать ее коммуникации для военных целей представляла большую ценность. Однако затем Берлин скорректировал первоначальную концепцию. И готовя нападение на Советский Союз, начальник штаба сухопутных сил вермахта генерал-полковник Франц Гальдер записал в своем дневнике: «Участие венгров было бы желательным».

По-своему заинтересована в подключении Венгрии к войне с СССР была и Румыния. Подталкивая румынского диктатора Антонеску в нападении на СССР, Гитлер обещал, что в зависимости от румынского вклада может быть пересмотрен «венский арбитраж», по которому венгры в 1940 году вернули себе северную часть Трансильвании. В свою очередь Антонеску прекрасно понимал, что Венгрия не собирается ограничиваться северной Трансильванией, а лелеет планы возврата всех потерянных в 1920 году земель. В этом случае нейтральная, сохраняющая свои силы Венгрия была бы для Антонеску чрезвычайно опасна.