Читать книгу - "Московское царство и Запад. Исторические очерки - Сергей Каштанов"

И. И. Смирнов бегло коснулся теории феодального иммунитета, неправомерно поставив знак равенства между концепциями Неволина – Павлова-Сильванского – Преснякова, с одной стороны, и марксистским пониманием иммунитета – с другой^[451].

В конце 30-х годов советские историки начали на материале отдельно взятых жалованных грамот изучать конкретные политические мотивы их выдачи – работы И. И. Смирнова^[452], Б. А. Романова^[453]. Опыт этих исследований на расширенной базе источников был продолжен уже в послевоенный период Л. В. Черепниным.

Послевоенный период изучения жалованных грамот в советской историографии – время утверждения нового подхода к их публикации и исследованию. Советская археография послевоенных лет выработала подлинно научный метод отбора источников при публикации актов феодального землевладения и хозяйства. Для издания берутся все грамоты, отложившиеся в архиве той или иной корпорации за определенный промежуток времени, независимо от того, в каких фондах и коллекциях они хранятся в настоящий момент. Таким образом, исследователь получает весь комплекс сохранившихся грамот данной корпорации (конечно, в известных хронологических рамках). Иллюстративность в подобных публикациях почти сведена к нулю. Новый тип публикаций^[454] открывает широкие перспективы для изучения жалованных грамот в связи с другими актами, что необходимо при решении целого ряда проблем и прежде всего вопроса о том, насколько покрывалось феодальное землевладение жалованными грамотами, каковы были промежутки времени между приобретением земли и выдачей на нее иммунитетной грамоты, и др.

Острая постановка теоретических вопросов, касающихся иммунитета, была связана в рассматриваемый период с необходимостью завершить создание марксистской концепции иммунитета. Повторение

С. Б. Веселовским в 1947 г. его старой концепции иммунитета^[455] вызвало критику со стороны И. И. Смирнова, который доказывал несостоятельность теории происхождения иммунитета, развиваемой в книге Веселовского^[456]. Одновременно И. И. Смирнов аргументировал свой взгляд на основные вопросы истории иммунитета. Исходя из замечания К. Маркса о верховной власти феодала в военном деле и суде как атрибуте земельной собственности, он указал, что материальной основой, «реальной базой иммунитета являлась крупная феодальная земельная собственность»^[457]. Однако у К. Маркса ничего не сказано о том, атрибутом какой феодальной земельной собственности был иммунитет – крупной или мелкой. Еще Н.П. Павлов-Сильванский и С. В. Юшков всячески подчеркивали обусловленность иммунитета крупными размерами феодальных сеньорий.

Но принять данный тезис значит отказаться от рассмотрения иммунитета как атрибута феодальной собственности на землю и видеть его корни в политическом значении того или иного феодала. И. И. Смирнов отвлекся, таким образом, от производственных отношений феодализма и перенес свое внимание в область политики и государственного строя. Называя иммунитет «одним из существенных элементов феодального государства»^[458], автор склоняется к пониманию иммунитета как способа государственного управления, по крайней мере, в вопросе о помещичьем иммунитете, «причина которого была совсем иной, чем старые иммунитеты, обладателями которых являлись бояре-вотчинники»^[459]. И. И. Смирнов подразумевает под иммунитетом «изъятие феодалов-землевладельцев из круга ведения органов центральной власти и сосредоточение в руках феодалов права суда и управления по отношению к населению своих владений»^[460]. Далее автор указывает, что иммунитет мелких и средних землевладельцев стал устанавливаться только в XV–XVI вв., до этого у них не было иммунитетных прав^[461]. Таким образом, по мнению И. И. Смирнова, существовало феодальное землевладение без феодального иммунитета, т. е., если исходить из определения иммунитета самим И. И. Смирновым, феодал не имел судебно-административной власти в отношении населения своего владения. И. И. Смирнов вполне солидарен, следовательно, с Веселовским в вопросе о происхождении помещичьего иммунитета.

Точку зрения, допускающую возможность существования феодального землевладения при отсутствии иммунитета, высказывает автор и рассматривая вопрос об ограничении привилегий крупных феодалов. Он целиком присоединяется к мнению Неволина относительно борьбы феодального государства за постепенное уничтожение иммунитета^[462]. И. И. Смирнов утверждает, что феодальный иммунитет неразрывно связан только с одним этапом в истории феодализма – с феодальной раздробленностью^[463]. «Рост княжеской (королевской) власти и развитие централизованного государства на основе ликвидации феодальной раздробленности закономерно приводят к ликвидации иммунитета», – говорит он^[464].

Таким образом, И. И. Смирнов не дал принципиальной критики работы Веселовского. Упрекая последнего в подходе к иммунитету «с позиций буржуазной историографии», И. И. Смирнов на деле только противопоставил одному направлению в буржуазной историографии (Сергеевич – Дьяконов – Веселовский) другое (Неволин – Павлов-Сильванский – Пресняков). Между тем еще Пресняков гораздо объективнее подошел к работе Веселовского и рассмотрел самое ценное в ней – доказательство неразрывной связи между иммунитетом и позднейшим крепостным правом. Более того, Пресняков привел дополнительные данные, подкрепляющие вывод Веселовского об унификации (а не отмене) светского иммунитета в середине XVI в. И. И. Смирнов последовал за Пресняковым только в наименее убедительной части его построений. Тезис И. И. Смирнова об уничтожении иммунитета централизованным государством, резкое противопоставление боярского и помещичьего иммунитета как имеющих якобы различную природу – все это является по существу прямым выводом из пресняковского (да и не только его) противопоставления «феодализма» «крепостному режиму», боярства – дворянству^[465].