Читать книгу - "Новые миры взамен старых - Ирина Владимировна Скарятина"

что этот город тоже был приведён в порядок, как и Ленинград. Здесь я увидела свежевыкрашенные дома; тротуары, постоянно подметаемые мужчинами и женщинами в спецодежде, которые с вёдрами и щётками в руках собирали весь попадавшийся им мусор; заменившие старую брусчатку новые асфальтовые мостовые, которые по нескольку раз в день поливали специальные водовозы; и повсюду огромные таблички, призывавшие горожан не разбрасывать бумажки или окурки и не плевать на тротуары, помогая сохранить Москву самым чистым городом в Союзе. Каждый город теперь делает это, и между ними проводится соревнование, победитель которого получает приз.

Строящийся метрополитен стал центром внимания, и о нём повсюду велось множество разговоров. Предполагалось, что это будет "самое прекрасное метро в мире, наикрасивейшее и с наиболее богатой отделкой", поскольку вместо обычной плитки, используемой повсеместно в других странах, стены будут выложены мраморными плитами, но не из-за экстравагантности, а потому, что мрамор дешевле и его легче добывать. В этом метро работали все – не только специалисты, но и комсомольцы, ударники и даже члены правительства, включая Молотова и Ворошилова, каждый из которых посвятил целый день реальному физическому труду под землёй.

За последние полтора года произошло много изменений, в чём я вскоре убедилась сама, неторопливо странствуя по городу. Например, старый магазин "Мюр и Мерили́з" теперь превратился в универмаг69, или, скорее, в мосторг, где, как и в универмаге Ленинграда, можно свободно делать покупки без каких-либо карточек или удостоверений и за российские деньги. Кроме того, в Новых Рядах70 есть торговые точки, предназначенные исключительно для россиян. Появилось и несколько открытых колхозных рынков. И, разумеется, выросли новые рабочие кварталы, которые, как и везде в Союзе, расположены вокруг центра города в отдалённых заводских районах, и самое любопытное во всём этом то, что, выезжая из центра на окраину, больше не находишь привычного количества трущоб, которые практически по всему миру окружают большинство городов, а напротив, в них гораздо больше современных домов, в которых бесконечно приятнее и полезнее для здоровья жить, чем в старых районах самого центра. В целом Москва переживает стремительный процесс трансформации и через несколько лет станет ультрасовременной и почти неузнаваемой, конечно же, за исключением Кремля, который сохраняется в первозданном виде как исторический памятник древней Руси.

В одном из таких районов я встретила знакомую американку, которую знала лишь шапочно, так как сталкивалась с ней всего два или три раза в гостинице "Метрополь". Её сопровождал гид, и она, похоже, была страшно удивлена, увидев, что я бродила по городу в полном одиночестве.

"Как вы это делаете?" – спросила она, и на её лице было написано подозрение.

"Делаю что?" – с невинным видом удивилась я, хотя, разумеется, догадывалась, что должно было теперь произойти, поскольку мне уже много раз задавали этот вопрос.

"Ну, гуляете подобным образом, без проводника и всё такое".

"И всё такое", – несколько уныло согласилась я, поскольку чрезвычайно утомляет, когда тебя снова и снова спрашивают об одном и том же. Затем, как можно терпеливее, я дала стандартное объяснение: в конце концов, я ведь уроженка, русская, и мне не нужен гид, который водил бы меня по различным местам и показывал их, и мне не нужен переводчик, который за меня бы говорил. Я и сама точно знала, куда хотела пойти, что желала увидеть и с кем предполагала поговорить на своём родном языке. И нет (ибо я чётко знала, о чём она спросила бы дальше), я не давала никаких обещаний – ни письменных, ни устных, ни с помощью секретных знаков – сообщать читателям и слушателям только о хороших сторонах жизни в СССР. Я была абсолютно вольна поступать так, как мне заблагорассудится. На самом деле, по-видимому, никто даже не отслеживал и не заботился о том, что я делаю.

"Всё это замечательно, – сказала дама ещё более подозрительно. – Но тогда зачем нам нужны гиды, почему нас водят по различным местам, почему бы им не оставить и нас в покое?"

"Потому что, – ответила я со вздохом, поскольку всё было совершенно очевидно, – вы не знали бы, ни куда пойти, ни на что посмотреть, а учитывая, что большинство из вас путешествует, оставаясь в каждом городе лишь на короткое время, для вашего же блага им важно показать вам действительно самое стоящее и интересное. Если бы вы были одни, без гида и не зная языка, как бы вы нашли нужные вам районы, улицы, здания, магазины, фабрики и прочее? Вы лишь потеряли бы уйму времени и многое бы упустили. Представьте себе любого иностранца, приехавшего в Нью-Йорк на несколько дней, не говорящего по-английски, и, поскольку он не имеет ни малейшего представления, куда идти, блуждающего в самых неподходящих местах, скажем, в трущобах. Ведь он уехал бы с полным ощущением, что Нью-Йорк – это одна огромная клоака, и даже не узнал бы о существовании всех его красот".

"Может быть, и так", – с сомнением пробормотала моя собеседница.

"Ну, конечно же, это так! Ведь то же самое произошло и с нами в Инсбруке. Сойдя с поезда и не зная, куда двинуться, мы повернули налево и вскоре оказались в лабиринте совершенно обычных современных улиц. После часа или двух таких невесёлых исследований мы решили, что Инсбрук – уродливый и неинтересный город и что нам лучше переместиться в Зальцбург. Итак, мы отправились на поиски вокзала и только случайно оказались в старом центре, в который сразу же влюбились и прожили там целую неделю в отеле 'Голденер Адлер'. Если бы мы быстро нашли вокзал, а не забрели бы в старый район, то покинули бы Инсбрук, будучи абсолютно уверенными, что тот сильно переоценён и не способен вызвать ничего, кроме разочарования. Вот так! То же самое может случиться с вами здесь без сопровождения гида".

"Что ж, в этом что-то есть, – неохотно признала дама, – но всё же я думаю, что нам следует предоставлять больше свободы".

"Я в этом не уверена, поскольку во многих отношениях, о которых вы даже не подозреваете, ваши гиды вас защищают. Вы, кажется, забываете, что, в конце концов, здесь не так уж давно произошла революция и отношение пролетариата к буржуазии зарубежных капиталистических стран до сих пор не слишком-то восторженное. Ничего страшного, если иностранцы приезжают сюда дружелюбно и хотя бы пытаются понять, что происходит. Тогда они в полной безопасности. Но если они прибывают с подозрением, стремясь отыскать самое худшее, будучи настроенными критически в энной степени; посещают рабочие кварталы, хотя никогда не видели их у себя дома и