Читать книгу - "Загадка Скапа-Флоу - Александр Корганов"

– Передайте нам судовые документы!

Эндрасс навел 88-мм орудие на мостик норвежца. С парохода спустили шлюпку. Для ее команды это оказалось непросто из-за крупной зыби. Наконец, шлюпке удалось отойти от борта парохода: она шла к лодке очень медленно, гребцы с трудом справлялись. Прин смог различить офицера с портфелем на коленях, и четырех матросов на веслах.

– Стоп моторы! – приказал он.

U-47 сильно качало. Артиллеристы с трудом сохраняли равновесие, и старпом с беспокойством подумал, как же поразить цель, если он получит приказ стрелять. Когда до шлюпки оставалось всего несколько метров, матросы Диттмер и Маркард бросили швартовый конец, а затем помогли офицеру выбраться на борт. Прин наблюдал, как тот идет по направлению к рубке. И тут Хебештрайт вызвал мостик в переговорную трубу:

– Герр капитан-лейтенант, я ошибся, доложив, что норвежец использует радио. Он сохранял полное молчание.

– Так-то лучше, – проворчал Прин, который начал было подумывать, что дело непозволительно затягивается.

Офицер, оказавшийся старпомом парохода, быстро взошел на мостик и представился Прину по-немецки. Это был аккуратно одетый молодой человек с интеллигентным лицом. Спокойно достав документы из портфеля, он передал их Прину. Тот просмотрел их в свете карманного фонарика. Документы были в порядке.

– Можете следовать дальше. Вынужден вам напомнить, что соблюдение радиомолчания является обязательным. Любой выход в эфир будет сочтен как проявление враждебности и вынудит меня принять ответные меры, – строго произнес он, возвращая бумаги.

Норвежец без слов положил их в портфель, отдал честь и сошел на палубу.

– Bon voyage! – прокричал Прин с мостика.

Норвежский офицер повернулся, отсалютовал рукой, и ловко вскочил в шлюпку, все еще удерживаемую у борта лодки Диттмером и Маркардом. Последние энергично оттолкнули ее, помахав вслед рукой и сопроводив громогласным – «Счастливого пути!»

– Малый вперед! Держать курс 0! – скомандовал Прин.

U-47 прошла в 100 метрах от судна.

Учитывая сильную зыбь с востока, поворот на юг мог вызвать такую бортовую качку, что артиллеристы не смогли бы использовать орудие, если бы возникла такая необходимость.

– Держать курс 270! Средний вперед!

Лодка описала циркуляцию, приведя волну в корму. Эндрасс все еще держал на прицеле пароход: тот вполне мог неожиданно послать радиосообщение, и в этом случае ничего бы не оставалось, как немедленно ударить по мостику, чтобы пресечь выход в эфир.

«Метеор» хранил молчание. Наконец, Прин счел, что в такой темноте норвежец уже не может наблюдать лодку.

– Орудие – в исходное! По местам стоять, к погружению! – крикнул он старпому.

Расчет быстро привел орудие в исходное положение, и вслед за Эндрассом взбежал на мостик.

– Ложиться на курс 140! Дизели товсь, по готовности дать полный ход!

Пульсирующий рев дизелей не заставил себя ждать. Форштевень погрузился в волну, накрывшую палубу. U-47 шла в открытое море. Миль через десять Прин приказал вернуться на курс зюйд. Глубокие впадины крупной зыби шли параллельно курсу подлодки, вызывая неприятную бортовую качку. Подобные маятнику движения вызывали крен в 30°, 35° и даже больше.

Спускаясь в ЦП, Шпар несколько раз сорвался с трапа, ударившись о перекладины, и чудом ничего не вывихнув. На входе в кают-компанию унтер-офицеров, он услышал звон бьющегося стекла и мисок, падающих на металлическую палубу, доносившийся с камбуза. Вальц не смог сдержать потока ругательств, тщетно пытаясь поймать посуду, вылетающую из рук.

Вечером ветер с норд-оста отошел на чистый норд и постепенно утих. В полночь, когда фон Фарендорф менял Эндрасса, качка практически исчезла. Погода начинала радовать.

– Все, что мы видели, это несколько маленьких суденышек достаточно далеко в направлении берега, – сказал Эндрасс. – Чтобы не очень отклоняться от нашего курса, в 23.00 я лег на курс ост-зюйд-ост. Или что-то вроде этого: компас все еще не пришел в меридиан.

– К рассвету должны быть на Доггер Банке.

– По крайней мере, будем держаться подальше от британского минного поля. Есть ли специальные инструкции? – спросил фон Фарендорф.

– Нет, кроме одной – разбудить командира в 05.30.

– Гут. Надеюсь, мы нырнем между 06.00 и 07.00, чтобы не шарахаться от траулеров.

– Он ничего не говорил, но я не думаю, что там их будет очень много. Мы не заметили никаких признаков движения, – ответил Эндрасс, ныряя в рубочный люк.

Видимость оставалась хорошей, но погода была по-прежнему пасмурной. Однако к 06.00 легкий бриз с вест-норд-веста разогнал облака. Небо постепенно прояснялось. Над серым морем поднимался рассвет.

– Два траулера справа 120! – доложил Диттмер.

Прин рассмотрел нарушителей спокойствия в бинокль.

– Скорее всего, голландцы, – решил он.

И тут внимание Шпара привлекли черные точки, то появляющиеся, то исчезающие на волнах. Мины!

– Три плавающие мины, справа 45, – крикнул он.

– Лево руля! – мгновенно скомандовал Прин в ответ, опустив бинокль.

Он сразу обнаружил их. Рулевой среагировал немедленно, и нос покатился влево.

«Господи, несколько минут невнимания, и мы могли отправиться в иной мир, даже не подозревая, насколько это просто», – подумал Шпар, уставившись на зловещие орудия убийства.

– Было бы неблагоразумно подрывать их на виду рыбаков. Хотя, не думаю, что те нас видели, – буркнул Прин.

– Жаль! Они могут случайно погубить невинных, а если пассажирское судно или нейтрал напорется на них, можете быть уверены – во всем обвинят германские подлодки.

– Увы! Действительно жаль, но мы не можем поступить иначе.

Три мины прошли в каких-то 10 метрах от борта лодки.

– Право руля, возвращаться на прежний курс!

– Откуда, черт возьми, они берутся? Надо глядеть в оба, чтобы не напороться на минное поле, о котором ничего не знаем, – продолжал Шпар.

– Что у нас под килем? – спросил Прин.

– 41 метр.

– Придется обойти Доггер Банку с юга, вокруг изобаты 20 м, где есть банки 14 и 13 метров. А сейчас, чтобы обойти опасность, надо уйти восточнее, – сказал Шпар.

– Я хотел бы убедиться в этом с помощью астрономии.

– Вы хотите, чтобы я замерил меридиональную высоту солнца? – спросил Шпар, пристально глядя на небо.

– Нет. Для этого нам бы пришлось торчать наверху до полудня. Я бы предпочел пройти еще пару часов. Ты сможешь получить пару линий положений по солнцу, одну в 09.00 перед погружением, а вторую. скажем, в 15.00, когда мы специально всплывем для этой цели. День проведем на грунте, чтобы дать компасу придти в меридиан, а затем всплывем на поверхность, чтобы взять вторую линию и получить место на 15.00.