Читать книгу - "Биологическая война. Введение в эпидемиологию искусственных эпидемических процессов и биологических поражений - Михаил Супотницкий"

Ниже по работам В. Феррети (1931), Н. Блюменталя (1932), Марценака (1935), А. Сартори и Р. Сартори (1936), Г. Клотца (1937), Ф. Г. Кроткова (1939), И. 3. Саркисова (1940) и И. Р. Дробинского (1940) обобщены основные способы и технические устройства, которые в те годы считались европейскими военными бактериологами наиболее приемлемыми для использования в бактериологической войне.

Стрельба артиллерийскими бактериальными снарядами. Такой способ ведения бактериологической войны пришел в головы военным первым и, несомненно, по аналогии с химическими снарядами. Считалось, что высокая температура и давление, связанные с силой разрыва снаряда или бомбы, действуют слишком кратковременно, и поэтому они не могут привести к гибели микроорганизмов, находящихся внутри оболочки снаряда. В подтверждение этих взглядов обычно приводились результаты, каких-то экспериментов, например, показывающих выживаемость бактерий «чудесной палочки» (В. prodigiosus) на пуле револьвера Браунинга после выстрела. Большие надежды у военных бактериологов вызывал тот факт, что устойчивость бацилл чумы выше, а устойчивость спор сибиреязвенных бацилл и анаэробов — возбудителей газовых инфекций — еще более велика, чем у В. prodigiosus. Правда, Клотц (1937), не отрицая возможности применения бактериальных средств войны с помощью обстрела, считал этот метод нападения малоэффективным.

Сбрасывание авиационных бактериальных бомб. В научной литературе того времени описываются две принципиально различающиеся конструкции таких бомб — итальянская (Феррети В., 1931) и германская (Клотц Г., 1937). Первая представляла собой обычную химическую бомбу, внутри которой был помещен сосуд с питательной средой, в котором размножались микробы. В головной части бомбы помещался маленький аппарат с кислородом, непосредственно соединенный с сосудом. Этот кислород непрерывно подавался в питательную среду и поддерживал жизнь микроорганизмов. Бомба сохраняла жизнеспособные микроорганизмы в течение 36 ч с момента ее снаряжения. По замыслу разработчиков, подобная бомба, брошенная с самолета, должна распространить при взрыве «миллионы болезнетворных микробов, рассеивающихся на большое расстояние и, особенно на сырой почве и сыром воздухе, сохраняющих на долгое время свою способность массового заражения».

Бактериальная бомба германского типа состояла «из наполненного культурами бактерий плотного резервуара, сбрасываемого на парашюте с почти неограниченной высоты. Парашют раскрывается автоматически, на любой установленной высоте (обычно 10, 20 или 50 м над землей), резервуар автоматически раскрывается, и находящееся под легким давлением содержимое медленно выпускается». Феррети и Клотц писали об этих бомбах, как об уже существующих.

Метание с самолета стеклянных ампул и «беби-бомб». Предполагалось использовать тонкостенные стеклянные ампулы весом от 5 до 20 г и специальные стеклянные шары весом до 250 г («беби-бомбы»), наполненные культурами возбудителей опасных инфекционных болезней. Стеклянные ампулы предназначались для сбрасывания с самолета с высоты 5–6 км. Разбиваясь при падении, они освобождали содержимое в воздух, почву или в воду. «Беби-бомбы» должны были иметь взрыватель дистанционного действия и взрываться в воздухе. «Беби-бомбы» в химическом снаряжении впервые появились в Великобритании в начале 1920-х гг. (Де Лазари А. Н., 1935, 2008); в СССР в 1934–1934 гг. под названием АК-1 и АК-2, но без дистанционного взрывателя (Широкорад А. Б., 2004).

Комбинированное сбрасывание осколочных бомб и бактериальных ампул или в сочетании с распылением микробного тумана. Одновременно с осколочными бомбами считалось возможным сбрасывание с самолетов разбивающихся бактериальных ампул или распыление оседающего тумана из бацилл газовой гангрены, столбнячных палочек и других анаэробов. Ожидалось, что произойдет массивное заражение ран с последующим развитием в ряде случаев раневой анаэробной инфекции.

Распыление микробной взвеси, создание бактериального тумана в воздухе, выпуск так называемых «микробных облаков» и «микробных капелек». Технически это можно было выполнить самолетами при помощи специальных выливающих приборов (ВАПов), работающих без давления или распыляющих струю жидкости под давлением. Способ казался очевидным, тем более что для применения ОВ он был уже хорошо отработан (рис. 1.13.).

Феррети утверждал, что разбрызгивание над военными объектами бактериальных культур и ОВ является логическим следствием стремления к обеспечению максимального эффекта поражения. С военной точки зрения метод нападения посредством «микробных капелек», по его мнению, имеет значительные преимущества, поскольку избегается влияние на микробы высоких давлений и температур, неизбежных при использовании артиллерийских снарядов и авиационных бомб. Немалую роль играет также и снижение «мертвого веса», т. е. веса оболочки бомбы или артиллерийского снаряда. Ориентировочный подсчет, проведенный Феррети, показал, что при разбрызгивании бактериальных культур на 9 весовых частей полезного груза приходится только одна весовая часть оболочки. В авиационных бомбах «мертвый вес» примерно в 2 раза превышает «полезный вес», а в артиллерийских химических снарядах соотношение весовых частей заряда и оболочки равняется 1:8.

^{Рис. 1.13. Применение иприта с помощью ВАПов. А. Самолеты, оборудованные ВАПами, выливают иприт. Б. Опорожненный В АП, сброшенный итальянским самолетом в Абиссинии (1936 г.). ВАПы, существовавшие в конце 1930-х гг., представляли резервуар обтекаемой формы. В хвостовой части ВАПа имелось большое отверстие, которое закрывалось крышкой. В передней части он имел большое наливное отверстие. Такие приборы подвешивались под плоскостями или фюзеляжем самолета. Крышка хвостового отверстия соединялась тросами с открывающими приспособлениями, находящимися в кабине летчика-наблюдателя. Когда самолет подходил к цели, летчик-наблюдатель открывал прибор, и жидкое ОВ выливалось из прибора самотеком. Прибор опорожнялся за несколько секунд. Быстро вылившееся большой массой жидкое О В дробилось на капли различной величины потоками встречного воздуха и в виде дождя и тумана оседало на землю. Средний размер капли иприта составлял 1,6 мм. Фотография 1930-х гг. По Я. Жикур (1936)}

В те годы считалось, что «метод разбрызгивания» для ОВ и бактерий может быть использован с высоты 4000 м и даже еще с большей. Например, Клотц, ссылаясь на экспериментальные исследования немецких ученых, привел следующие данные. «Максимальная скорость падения водяной капли достигается при постоянном радиусе последней в 2,5 мм. При этом радиусе возможность расщепления капли исключена. Для других жидкостей с другими соотношениями плотности следует избирать другие радиусы. Так, например, для люизита, удельный вес которого равен 1,12, наивыгоднейший радиус капли будет 2,3 мм: для технически чистого иприта, удельный вес которого при температуре 20 °C равен 1,19, наивыгоднейший радиус — 2,1 мм. Наконец, для зараженной бактериями воды, удельный вес которой равен 1,1, наиболее благоприятным радиусом будет 2,35 мм. При таких радиусах максимальная скорость падения капли равна, в среднем, 4,8 м/с (капля, сброшенная с высоты 4000 м, достигает земли через 8 мин)». Клотц утверждал, что возможность сноса этих капель ветром, более значительная, нежели для авиационных бомб, должна и может быть учтена. Потеря вещества испарением, судя по доступным ему экспериментальным данным, не выходила за пределы известных границ и не имела решающего значения. Для массированного заражения объекта, утверждал Клотц, требуется одномоментный выпуск бактериальной жидкости из значительного числа сопел при заранее рассчитанном давлении. При выпуске необходимо следить за тем, чтобы отдельные капли не приходили в соприкосновение и не сливались друг с другом. По его мнению, метод разбрызгивания особенно пригоден для заражения объектов нападения спорами сибирской язвы в сочетании с ОВ.