Читать книгу - "Биологическая война. Введение в эпидемиологию искусственных эпидемических процессов и биологических поражений - Михаил Супотницкий"

Возбудители желудочно-кишечных инфекций (брюшной тиф, холера, дизентерия), по его мнению, имеют ограниченные возможности для применения в качестве агентов БО из-за наличия вакцин. Однако и они заслуживают внимания, поскольку вакцинация при массированном заражении не предупреждает заболеваемость и не снижает смертность. Особенно опасным агентом БО мог бы быть возбудитель сыпного тифа, «если бы удалось найти возбудителя инфекции и получить его культуру».

Возбудитель чумы считался им слишком опасным из-за возможности непрогнозируемого распространения на свои войска. Поэтому Люстиг предполагал целесообразным его использование только после создания надежных средств специфической профилактики и лечения чумы. Средствами же распространения инфекции могли быть культуры возбудителя чумы, а также зараженные им крысы. Последний способ, т. е. использование промежуточных хозяев для распространения инфекций среди людей при ведении бактериологической войны, Люстиг считал наиболее универсальным. По его мнению, лошади могли разносить сап, собаки — бешенство, вши — сыпной тиф и т. д.

Майор медицинской службы американской армии Фокс (Fox, 1933; цит. по Саркисову И. 3., 1940) считал пригодными для использования в военных целей возбудителей газовой гангрены и бактериальные токсины, в частности ботулинический. Использование бактерий кишечной группы (возбудители брюшного тифа, холеры и дизентерии), по его мнению, могло оказаться малоэффективным, так как против заражения источников водоснабжения и колодцев можно бороться с помощью фильтрации и обеззараживания, но он допускал диверсионные действия в отношении пищевых продуктов. Наибольшее военное значение Фокс придавал инфекциям, передающимся насекомыми (сыпной тиф, желтая лихорадка, болезнь Денге) и возбудителю сибирской язвы. Фокс допускал возможность заражения почвы на месте сражения возбудителями столбняка, газовой гангрены и сибирской язвы, «поскольку они в почве хорошо и долго сохраняются».

Фокс так же, как и Люстиг, и, видимо, независимо от него, считал распространение чумы среди войск противника опасным экспериментом для нападающего. Легче и проще, по его мнению, вызвать чуму среди гражданского населения тыла путем сбрасывания с самолетов зараженных крыс. Такой же точки зрения на возбудитель чумы придерживался Марценак (1935), видимо, вообще мало что знавший об эпидемиологии чумы. Поэтому считавший, что при прямом заражении человека от человека или через блох возбудитель чумы распространяется с чрезвычайной легкостью, его способность к рассеиванию так же велика, как велик процент смертности и массовость эпидемических вспышек.

Генерал-майор медицинской службы французской армии Ромье (Romieu, 1934; цит. по Саркисову И. 3., 1940) классифицировал возбудители инфекционных заболеваний с военной точки зрения на три группы.

К первой он относил возбудителей чумы, холеры, дизентерии, брюшного тифа, па-ратифов, сибирской язвы, мальтийской лихорадки (бруцеллез), считая эту группу, как бы «группой боевого назначения» или «действующей группой».

Вторая, вспомогательная группа, включала возбудителей дифтерии, эпидемического цереброспинального менингита и желтой лихорадки. Эта группа, по его мнению, может сыграть роль в благоприятных случаях.

К третьей группе, «неизвестных микроорганизмов», он относил возбудителей опасных инфекций, еще не выделенных в чистых культурах (натуральной оспы, гриппа, скарлатины, свинки и сыпного тифа). Их военное значение он считал минимальным.

A. Sartory и R. Sartory (1935) разделили возбудителей инфекционных болезней на две категории:

1. Микробы, патогенные для человека, способные вызывать эпидемии среди войск;

2. Бактерии, поражающие животных и вызывающие эпизоотии.

В отличие от других исследователей, они решительно отвергали любую возможность использования для ведения бактериологической войны микроорганизмов, малопатогенных для людей и животных. По их мнению, противник будет пытаться вызвать настоящие эпидемии, «носящие характер внезапных вспышек». Такие эпидемии могут в решительный момент не только остановить, но и задержать на более или менее длительный срок те войсковые части, которые предназначены для отправки на определенные пункты фронта, где положение может стать критическим; такие эпидемии могут также уничтожить базы снабжения или же сильно их расстроить.

J. Karyszkowski (1935) классифицировал потенциальные агенты БО, исходя из их «диверсионных свойств». К первой группе он относил возбудителей инфекций, передаваемые через воду и продукты питания; ко второй — возбудителей «эпизотехнических заболеваний» (к ним он относил сап и бруцеллез); и к третьей группе — микроорганизмы, передающиеся через укусы насекомых. Наиболее пригодными для диверсионного применения он считал возбудителей сапа и бруцеллеза, наименее — микроорганизмы третьей группы, как «требующих громадной работы, которую трудно осуществлять в неприятельской стране» (цит. по Зам П. и Линкину Г., 1936).

Ф. Кротков (1939) отмечал, что количество видов патогенных микроорганизмов, пригодных для использования с военными целями, весьма ограничено. К возможности открытия возбудителей новых инфекционных заболеваний, имеющих военное значение, он относился весьма скептически. Важное военное значение, по его представлениям, имеют эндемические очаги, которые могут быть использованы в условиях военного времени для развертывания эпидемий в стране противника.

Наиболее благоприятными для бактериологической войны, с точки зрения сохранения вирулентности в лабораторной культуре, по мнению Кроткова, является «микрококк мальтийской лихорадки» (т. е. возбудитель бруцеллеза). Военное значение последнего усиливается в связи с возможностью заражения бруцеллезом через кожу, слизистые оболочки и дыхательные пути. Хотя бруцеллез не является смертельной болезнью, однако продолжительное и тяжелое течение делает его возбудитель весьма заманчивым средством войны, и борьба с ним требует больших усилий и малоэффективна.

По принятой в советской военно-научной литературе традиции, Кротков, ссылаясь исключительно на мнения зарубежных исследователей, особо останавливается на поражающих свойствах возбудителя сибирской язвы. По его мнению, он отвечает большинству требований, предъявляемых к потенциальному агенту БО:

поражает человека и животных;

оказывает быстрое действие; обладает высокой вирулентностью;

устойчив в отношении воздействий внешней среды;

способен проникать в организм человека и животного различными путями: через дыхательные пути, ЖКТ и поврежденные кожные покровы.

Серьезное военное значение, утверждал Кротков, имеет и то обстоятельство, что споровые формы антракса переносят кипячение и небрежно выполненную стерилизацию. Наконец, сибирская язва удовлетворяет еще одному важному требованию: возбудитель инфекции очень неприхотлив в отношении культивирования и легко может быть получен в любой лаборатории^[9].