Читать книгу - "Зеркало времени - Николай Петрович Пащенко"

нынешнего человечества и средоточие буддизма Тибет присоединён Китаем, а в буддистских Непале или Бутане подобных нашей баз ООН пока нет. Вместе с Зофи мы здесь работаем почти год, а я лично в Монголии уже третий год.

Как мы работаем? Так, как должно работать сегодня. Древние халдеи и вавилоняне полагали, что болезнь вызывается демоном, и лечили её, прикладывая уродливую фигурку демона к больному месту, чтобы он испугался собственного изображения и оставил человека. Тогда наука считала так. Сегодня и наука знает и не протестует, что человек многосоставен: дух, тело, душа. Хотя, например, христианская церковь знала это всегда. Поэтому истинное излечение людей является самым сложным делом, сопоставимым только с воспитанием человека.

Воспитание и излечение объединены коренным сродством, которое Запад обнаружил и стал осознавать, к сожалению, совсем недавно. И теперь мы, через семь тысяч лет после халдеев и вавилонян, уже понимаем, что до начала лечения болезни надо прежде нейтрализовать инициировавшие её результаты огрехов или полного отсутствия надлежащего воспитания. На это уходят главное время и наибольшие наши усилия. Лечим уже потом, быстро, как обычные врачи, но они только это и делают по предписанным им схемам.

Следовательно, чтобы лечить на высоком этическом и профессиональном уровне, мы не вправе ограничиваться лишь частными медицинскими дисциплинами, узкими врачебными практиками, и должны исходить из точных принципов религии и связанной с ней философии. Я говорю — религии, — потому что этика, как пока и никакая другая научная дисциплина, подчеркну — на данной стадии развития, религию не заменяет. Кажется, логика моя понятна?

Но в своё время я упёрся в тот факт, что из христианской религии не могу почерпнуть никакой продуктивной философии, которая подвигнула бы меня, нас, руководствоваться её положениями не от случая к случаю, а в нашей повседневной практической работе. Обнаруживается, увы, только мораль. Наверное, это тоже для вас ясно. Ведь все хорошо знают о моральных запретах, заповедях Христовых. Но хоть кто-нибудь может мне ответить, какая именно философия вытекает из христианства? Уже классическая философия сильно склоняется в сторону материализма, и исходит она, вы согласитесь со мной, вовсе не из христианства, а из чего-то совсем иного. Такой же вывод следует, например, из Ницше, возьмите его «Антихристианина». Принимая Христа — Благую Весть, — Фридрих Ницше скандально громит реальное состояние христианства, как беспомощное и безнадёжное.

Чтобы увидеть лицо Акико, мне надо было к ней повернуться, поскольку слух мой был занят. Но я безотрывно следил, как в глубине глаз Софии-Шарлотты, сидевшей за столом напротив меня, то вспыхивали, то погасали таинственные огоньки, когда она переводила взгляд с Андрея на Акико. Любовался ею, её красотой, голубовато-зеленоватым свечением, неярко сияющим вокруг её головы, и, признаюсь, душой отдыхал. На меня она почти не смотрела, поскольку я подолгу молчал. Я внимательно вслушивался и старательно учился общению.

В разговор вступила София-Шарлотта:

— Я согласна с Андре. Применительно к христианству, следовало бы иметь в виду не отсутствующую философию, им не рождённую. Можно говорить не более, следовательно, чем о мировосприятии через тринитарную призму христианства — Отец, Сын, Дух Святый. Эта особенность христианского мировосприятия — призма одна, а граней у неё три — логически непреодолима для мусульман, глядящих в небесную высь и в мир, согласно своей традиции, как бы через плоское стекло с единственной гранью, поскольку Пророк Мухаммед не получил от Единого подтверждения Его троичности. Их взгляды не рассматриваем ещё и по другой причине. Общечеловеческая заслуга Пророка Мухаммеда в том, что после него никто не смог создать религиозную систему на основе ещё более высоких и идеальных представлений о Едином, чем те, до которых нравственно поднялся Мухаммед четырнадцать столетий тому, и вряд ли кто-нибудь когда-либо превзойдёт в этом Последнего Пророка. Поэтому не станем ни с кем ни в прошлом, ни в будущем состязаться в приближении к подступам философии объективного идеализма — так современная наука называет общечеловеческое открытие великого Мухаммеда. До высших значений идеальных представлений, достигнутых Пророком Мухаммедом в прямом общении с Единым, нам не дотянуться и их не превзойти. Поэтому это русло, это направление постижения навсегда остаётся за Благородным Последним Пророком.

Вообще, для нас, предполагающих фактическую недостижимость провозглашённого Пророком Мухаммедом идеала, более логично, наверное, было бы признать, что Единый, Аллах, обладает бесчисленными ипостасями, и совершенный инструмент для нашего изучения окружающего мира должен иметь, соответственно, бесконечное число граней, приближаясь к хрустальной сфере. Отметив такую особенность формы идеального мировосприятия в качестве цели на неопределённое будущее, осознавая, что инструмента такого ни у нас и ни у кого другого нет, и что не скоро он может быть создан и практически освоен, бросим взгляд на то, что имеем сегодня, и на то, из чего оно таким странным для всех нас выросло.

Получается, вы согласитесь со мной, что христианская культура развилась на христианском мировосприятии, а не на христианской философии, которой, в общем и целом, как ни странно, мы видим, нет. Мировосприятие и философия, замечу, не идентичны. Более того, согласитесь, что западническая Техноцивилизация выросла не на христианстве в целом, а лишь на его отвержении, оставшемся, однако, в русле христианства — на протестантизме. Ведь лютеране, а затем и пуритане особо поощряли труд и требовали постоянной работы от каждого. Независимо от его общественного статуса, наличия титула, финансового состояния. Но это на нашем Западе.

В отличие от западных христиан, восточное, православное христианство какой-то своей особенной, оригинальной цивилизации, говорят западные историки, не построило, возникла только своеобразная культура. Нельзя же считать памятником цивилизации функциональным назначением чисто оборонительную, сравнительно редкую цепочку монастырей-крепостей близ Москвы по Золотому кольцу России, если, как они уверяют, внутри и вне кольца русской цивилизации создано не было. Эти сохранившиеся от Средневековья артефакты они и относят к памятникам культуры. Как они говорят, относят естественным образом. Стало быть, наличие сколько-то развитой культуры западные историки снисходительно всё же допускают при отвержении ими на Руси, в средневековой России, цивилизации.

На христианском востоке от родителя, отца Петра Великого, Алексея Михайловича Тишайшего, почитай, от воцарения Романовых и до конца коммунистического периода, считают, могли лишь воспроизводить достижения техники, созданной на просвещённом Западе, и не очень-то в этом преуспели. Кроме, пожалуй, некоторых военных машин, созданных опять-таки на базе западных технологий. Советский Союз заимствовал технологии от Запада широко: от выпуска танков, самолётов и крупнопанельных домов до сосисок, мороженого и пива. Но вот уже и в нынешней России, к примеру, остался так и не завершённым за столетие этап собственной индустриализации. Она пропустила и ряд других промышленных технологических революций