Читать книгу - "Число Приапа - Дарья Плещеева"

Вздохнув о несбыточном, Кнаге отправился укладывать свои вещички. Фон Нейланд ему понравился, и Кнаге решил в точности выполнить бароновы распоряжения: доставить письмо канатному мастеру, сесть на торговый флейт герцога Курляндского и уплыть подальше от Либавы. В самом деле, пора бы уже покончить со странствиями, и если не сразу в Амстердам примчаться – то на год-другой осесть в приличном голландском городишке, освоить язык, попроситься в цех – хотя бы вывески малевать или резьбу на стульях золотить, послужить в подмастерьях, если вдруг повезет и кто-то из цеховых мастеров помрет – жениться на вдове этого почтенного мастера… а не перебиваться милостями скотниц и шалостями почтенных дам… Или все же – сразу в Амстердам, невзирая ни на что?..

И то, и другое было бы разумным, очень разумным. Конечно, сперва сердце затоскует. Но, может, удастся прижиться на одном месте?

Рига, наши дни

Тоня созвонилась с Лолитой и поехала к ней в гости.

По дороге она думала о причудах времени. Тонина мама не понимала, что творится: она с детства знала, что девушка должна окончить школу, потом – техникум или институт, получить образование, устроиться на работу, выйти замуж (именно в такой последовательности), родить двоих детей и однажды уйти на пенсию с одной-единственной записью в трудовой книжке «принята тогда-то и туда-то». А нынешние девицы могли, не окончив даже школу, умчаться куда-то на заработки, вернуться, сесть на шею какому-нибудь мужчине и вести его хозяйство, одновременно выращивая на продажу декоративных крыс; потом бросить мужчину и поступить на курсы маникюра и педикюра; потом вдруг открыть в себе вокальный талант и петь по вечерам в ресторане; забеременеть непонятно от кого и с радостью родить ребенка; влюбиться по Интернету в норвежца и вместе с ребенком уехать к нему навсегда, совершенно не беспокоясь о трудовом стаже…

Лолита была в той стадии, когда много чего перепробовано и требуется жених. Желательно за границей. О латвийских мужчинах она была очень невысокого мнения. Возможно, и они о ней – тоже. Лолита придумала себе стиль и держалась за него уже лет семь по меньшей мере. А мужчины очень хорошо отличают хорошенькую свеженькую девочку, которая играет в деву-воительницу с распущенными волосами и стальным взором, с повадками киношной каратистки, от молодой женщины, которая заигралась неведомо во что. Можно спрятать даже широкие бедра, а вот начавшее обвисать лицо и мимические морщины не спрячешь.

История с канадцем Лолиту развлекала – за чужой счет полететь через океан, везти с собой кучу старых картин, разбираться с высоким, красивым и совершенно безвольным парнем, который только в переписке изображал из себя мужчину, обратно тащить переноску с орущими маленькими оцикетами и упакованную в какие-то тряпки картину: приключение, да еще какое! Во всяком случае, будет что рассказывать подружкам – а неприятный осадок от встречи с толстой, коротко стриженой и горластой канадкой смоется, как известно что в унитазе.

Тонин звонок был очень кстати – Лолита последние деньги за курьерские услуги потратила на новый мобильник, и десять латов были совсем не лишними. Когда девушка умеет играть в бильярд и в покер, шить игрушечных зайцев, водить машину и делать эксклюзивный мэйк-ап, то у нее мало охоты устраиваться на скучную работу, и потому часто случаются прорехи в кошельке. Этого Тонина мама тоже, хоть убей, не могла понять.

Лолита помыла Тоне голову, усадила клиентку перед зеркалом и стала ей рассказывать про канадские похождения. Главным словом в ее монологе было, разумеется, «козел». Тоня терпеливо выслушала и про козла, и про сучку, а потом стала задавать свои вопросы. Они Лолиту не удивили – она знала, где работает Тоня.

– Ну что о нем сказать? Лет ему за полтинник. Толстый дядька, английский у него родной… что еще?.. Мы ведь с ним особенно не говорили. Он мне выдал картину в тряпках, идиот… Мне же ее в аэропорту разворачивать пришлось!

– В каких тряпках?

– В каких-то непонятных! Мне таможенник говорит – разверните. Ну и правильно говорит! Должен же он убедиться, что она соответствует документам. А там все на скотче держится! Я стала дергать, все слиплось в ком! Надо было не брать картину, пока он ее по-человечески не упакует. Хорошо, парень рядом стоял, он мне помог. Представляешь, у него в барсетке был рулон скотча! Ну, я понимаю, когда у Жанки замочек от молнии на сапогах сломался, она с собой плоскогубцы носила… Не наклоняйся! Ну, или этот чудик Вася с собой крысу носил… крыса – это прикольно… Слушай, докуда уши будем открывать? А у этого – скотч, да еще широкий рулон! Потом, в салоне, он поменялся, мы рядом сидели. Ну, думаю, канадского козла мне добрый Боженька не дает – вот, говорит, тебе кое-что получше на замену!

И Лолита стала рассказывать про парня со скотчем.

Тоня умела слушать и соглашаться. Но не полчаса же подряд! Она опять стала допытываться насчет Ральфа Батлера.

– Нам его нужно в картотеку внести, – наконец догадалась соврать она. – Если он коллекционер – то мы должны про него знать. Тем более – если у него там семнадцатый век.

Никакой картотеки коллекционеров у Хинценберга, естественно, не было.

– Так вы бы у Виркавса спросили, это он с Батлером в Инете познакомился. Он же вывесил там где-то всю свою галерею, а Батлер ему написал.

Тоня удивилась – про эти подвиги покойного она не знала. Отчего-то Виркавс не счел нужным рассказывать ей про интернетные проказы. Он не производил впечатления человека, которому обязательно нужно похвастаться галереей перед анонимными комментаторами, но чужая душа, как известно, те еще потемки, а Тоня не очень-то приглядывалась к клиенту. Платил за услуги – вот и замечательно.

Дав Тоне в руки фен, Лолита включила ноутбук.

– Вот, смотри! – она вытащила на монитор фотографию. – Это он и есть…

– Батлер?!

– Эрик!

Парень, который помог справиться с упаковкой картины и летел рядом с Лолитой в Ригу, помог ей с багажом. В рижском аэропорту девушку встречали известный котовод Шишкин, сын Виркавса, Бруно, с приятелем и подруга Иветта. Иветта стояла с мобильником наготове – она хотела заснять, как Лолита выходит, таща в одной руке кошачью переноску, в другой – картину и сумку с кошачьей мордой, а в третьей, не иначе, дорожную сумку на колесах. Но картину и большую сумку нес Эрик – так они вдвоем попали в кадр. Снимков было сделано три, причем на третьем Бруно уже забирал картину, а Лолита вовсю позировала.

– Интересное лицо. Подарок для скульптора, – сказала Тоня.

– Вот! И я так подумала! Этот, как его…

– Мефистофель.

Лолита посмотрела на Тоню – не объяснит ли она странное слово? А Тоня вглядывалась в картинку, все больше убеждаясь, что этому лицу необходим средневековый берет с торчащим назад жестким пером. И красно-черный наряд – особенно длинный черный плащ на красной подкладке. Она видела такого Мефистофеля на эскизах костюмов к опере «Фауст» и хорошо запомнила его острые черты лица и ехидную ухмылку.