Читать книгу - "Юлий Цезарь. Политическая биография - Алексей Егоров"

В восточных провинциях военные действия уже начались. В конце 44 г. в Сирию отправился Долабелла (Dio., 45, 15), теперь уже окончательно ставший сторонником Антония. В декабре 44 — январе 43 г. он прибыл в Азию. Требоний дал Долабелле провиант, но не пустил его в главные города, Смирну и Пергам. Ночью Долабелла атаковал Смирну и захватил в плен Требония. Последний был высечен розгами и обезглавлен, его голову насадили на копье и отправили в Рим, а тело было брошено в море (Арр. B.C. III, 26; Dio., 47, 29; Liv. Epit., 119; Veil., II, 69).

В Македонии и Греции продолжалось наступление Брута. В Фессалии к нему перешла кавалерия Долабеллы, новые силы привел Гн. Домиций Агенобарб. Греция и Македония были в руках республиканцев (Dio., 47, 21; Plut. Brut., 26, 28; Cic. Phil., X, 5, 11–6, 14; Liv. Epit, 118, 121), а общая численность их армии выросла до 7–8 легионов (Veil., II, 69; Арр. B.C. III, 79). Брут переправился в Азию, где на его сторону переходили местные правители, в том числе, Дейотар и фракийские цари, Рескупорид и Садал (Dio., 47, 24–25; Plut. Brut., 29). Вскоре сенат легализовал статус Брута и Кассия, сделав их наместниками Сирии и Македонии, а солдаты провозгласили обоих императорами (Арр. B.C. III, 63; IV, 57–59; Dio., 47, 29; Cic. Phil., XI, 6, 14–15; XIII, 10, 22–25).

Даже в марте 43 г. Антония еще не объявили врагом отечества. Согласно 14 Филиппике, это случилось только 21 апреля 43 г. после двух мутинских сражений. К концу зимы положение Децима значительно ухудшилось, войска в Мутине начали голодать (Cic. Phil., XII, 6, 2; Арр. B.C. III, 65). Под давлением Калена была предпринята новая попытка переговоров, однако Антоний уже шел к открытому разрыву с сенатом (Cic. Phil., XII, 1, 1; 5, 11–6, 13; 7, 15–12, 28; XIII, 1, 1–3, 7; 10, 22–25). На помощь Мутине выступила армия из 8–10 легионов под командованием обоих консулов, Гирция и Пансы. В качестве пропретора в армии находился Октавиан (Dio., 46, 29; Plut. Cic, 43; Flor, IV, 4, 4; Арр. B.C. III, 65). Лепид и Планк получили приказ помогать консулам (Dio., 46, 29). Неожиданный союзник появился и у Антония. П. Вентидий Басе набрал два легиона в цезарианских колониях и двинулся на Рим. В городе началась паника, а Цицерон спешно покинул столицу. Вентидий пытался соединиться с Антонием, но был отрезан Гирцием и стал дожидаться исхода кампании в Пицене, где набрал еще один легион (Арр. B.C. III, 66).

14 апреля 43 г. произошла первая битва при Мутине. Оставив лагерь под командованием брата Луция, Антоний выступил, чтобы атаковать Пансу, ведущего вторую часть армии, в основном состоящую из новобранцев, на соединение с Гирцием, уже подходившим к Мутине. В армии Пансы находился Октавиан. Сражение было тяжелым, преторская когорта Октавиана была перебита, новобранцы отступали, и только легион Марса спас правительственные войска от разгрома. Раненного Пансу отвезли в Бононию. Победители возвращались в лагерь, но были атакованы Гирцием, подошедшим на помощь своим с 2 легионами (4 и 7) и заставившим врага отступить уже в полном беспорядке (Арр. B.C. III, 67–69; Dio., 46, 37–38; Suet. Aug., 10, 4; Cic. Fam., X, 30, 1–5; Phil., XIV, 1, 1; 3, 6, 9, 26–27). Сражение отличалось небывалым кровопролитием, пало около половины сражавшихся (Арр. B.C. III, 70). Антоний занял оборону в лагере.

21 апреля Гирций и Октавиан атаковали лагерь Антония. В жестоком сражении пал Гирций. Октавиан мужественно сражался, фактически приняв командование на себя. Лагерь был захвачен, но, в конечном счете, солдаты Антония отбили противника. Обе армии были готовы к новому сражению, друзья советовали Антонию продолжать осаду Мутины, но последний решил отступить на север. Сняв осаду города, Антоний ушел в Галлию (Арр. B.C. III, 71–72; Plut. Ant, 17; Liv. Epit, 119; Veil., II, 21, 4).

Республиканцы были как никогда близки к победе: две цезарианские армии практически уничтожили друг друга. Брут и Кассий фактически владели всеми восточными провинциями. Сенат устроил невиданное ранее 50-дневное молебствие. Хотя Цицерон предлагал дать триумф всем участникам событий, сенат сделал главным героем войны Децима Брута, Октавиан получил только овацию. Солдаты Марсова и 4 легионов, сыгравшие ключевую роль в мутинских сражениях, получили по 5 000 драхм (20 000 сестерциев). Республиканцы праздновали победу еще с большим основанием, чем в Иды марта 44 г. Брут и Кассий получили ключевые восточные провинции, Македонию и Сирию, а война против Антония была поручена Дециму Бруту, которому должен был передать войска Октавиан. Лепид, Планк и Азиний Поллион были обязаны всячески содействовать Дециму. Секст Помпей назначался главнокомандующим римским флотом (Dio., 46, 40; Арр. B.C. III, 72). Спустя год после убийства Цезаря, активные действия республиканцев, изворотливость Цицерона и разногласия цезарианских лидеров поставили дело Цезаря на грань катастрофы.

Пока в Италии свои убивали своих, Брут и Кассий продолжали свой триумфальный марш по восточным провинциям. Брут заставил сдаться наместника Иллирии П. Ватиния. Еще больших успехов добился Кассий. К моменту его прибытия в Сирии все еще продолжался мятеж Цецилия Баса, против которого действовали 3 легиона Стея Мурка и 3 легиона наместника Вифинии Марция Криспа. Решение сената сыграло свою роль, в марте 43 г. все три армии подчинились убийце Цезаря, а в начале мая к нему присоединились выступившие из Египта 4 легиона А. Аллиена. Теперь у Кассия было 11 или 12 легионов (Арр. B.C. III, 77–78; Dio., 47, 21; 24–28; Cic. Phil., XI, 12, 27–31; Liv. Epit., 121; Veil., II, 69). Армии Кассия и 8 легионам Брута противостояли 2 легиона Долабеллы.

В конце мая Долабелла, не зная об успехах Кассия, переправился из Ионии в Киликию, собрав в Ликии флот родосцев, ликийцев, киликийцев и памфилов (Арр. B.C. IV, 60; Cic. Phil., XII, 15, 1–6). Против него выступила огромная армия противника. После неудачи у Арада, Долабелла отступил в Киликию. Не имея флота, Кассий обратился к Клеопатре. Согласно Аппиану, она отказалась, но Дион Кассий пишет об оказании помощи (Арр. B.C. IV, 60–61; Dio., 47, 30). После нескольких морских боев флот Долабеллы был разгромлен (Арр. B.C. IV, 61–62). Кассий блокировал Долабеллу в Лаодикее. Город был взят штурмом, Долабелла покончил с собой, а его солдаты сдались и, видимо, были включены в армию Кассия (Dio., 47, 30–31; Арр. B.C. IV, 61–62; Liv. Epit., 121; Veil., II, 6, 7).

* * *

В жизни Цезаря были критические моменты, когда казалось, что все, что было добыто ранее, может оказаться на грани крушения. В 82–81 гг. победа Суллы разрушила все, что десятилетиями создавала марианская партия, в 53–52 гг. начавшееся восстание Верцингеторикса грозило уничтожить все плоды успехов Цезаря в Галлии, в 49 г. помпеянский переворот стал угрозой для существования армии, «партии» и самого Цезаря. Последний, быть может, самый опасный кризис начался с Ид Марта, и общество решало его уже без своего лидера. Буквально за год все его реформы оказались на грани крушения: восточный поход сорвался, а армии, которые должны были обеспечить безопасность Империи и воевать с Биребистой и парфянами, истребляли друг друга; сенат раскололся, часть политической элиты изменила Цезарю, другие сцепились в смертельной схватке за власть, многие пошли на компромисс с собственной совестью. Появились первые жертвы (Требоний, Долабелла, Гирций, Панса), под угрозой оказалась политика милосердия, нарушенная убийцами Цезаря. Возможности компромисса уже не существовало. Под угрозой оказались и реформы Цезаря и его «правовая революция», распространившая права гражданства на провинции. Война исключала обширные планы колонизации и экономического возрождения, гигантские планы строительства городов и дорог, под угрозой оказалась финансовая стабилизация, с таким трудом создаваемая Цезарем. Все это было принесено в жертву абстрактной «республиканской идее» и вполне конкретным политическим амбициям лидеров заговора. Впрочем, как и ранее, свое слово сказали простые солдаты и офицеры Цезаря, жители Рима и Италии, а затем уже и население провинций. Кровавые сражения при Мутине, жертвами которых были цезарианские армии, стали началом отрезвления.