Читать книгу - "Венецианские куртизанки - Мюриель Романа"

Господа. Королева-мать заверила меня, что этого не будет и что она отправила вас в монастырь единственно ради спасения своей души и души своего покойного мужа. Лучшей посланницы для этого она не могла бы выбрать! Вы – воплощение чистоты, чище безгрешной лилии! Эта простая мысль не перестает меня волновать. Для меня огромная честь быть тем, кому вы вручите дар своей невинности! Не сомневайтесь, мадам, что я буду самым уважительным из супругов. Когда я представляю, как вы поднимаетесь ко мне на алтарь, сердце мое принимается биться с такой силой, что я боюсь, как бы оно не лопнуло у меня в груди. Мысль о вашем отсутствии сама по себе так жестока, что я мечтаю окружить вас решетками и цепями, чтобы не позволить обречь меня на такую муку. Уже слышу ваш чудесный возмущенный голос! Не тревожьтесь, то будут всего лишь шелковые узы любви. Я не против, чтобы вы попробовали их разорвать ради удовольствия, которое я обрету, сжимая вас в объятиях. Знайте, вы для меня дороже самой моей жизни. Я позабочусь о вас, как о редком цветке, распускающемся раз в столетие, счастливым обладателем коего я стану. Если моя семья и не принадлежит к числу самых знатных в королевстве, знайте, что вам не придется меня стыдиться. Надеюсь, вас не пугает обуревающая меня страсть. Пока я пишу, мне кажется, что воздух вокруг меня пустеет, что мои легкие горят, что письмо это вспыхнет от моего прикосновения. Будьте уверены, мадам, что я остаюсь навсегда самым верным и преданным вашим слугой.

«Самый верный и преданный ваш слуга, Флоримон…» – повторила Изабо.

Формула вежливости превращалась под его пером в вечное обещание. Она поднесла письмо к губам, вдыхая запах кожи перчаток, запечатывавших его.

Внезапно дверь открылась, вошла Клодина.

– Изабо, я вас искала.

– Я здесь!

– Что еще за письмо?

– Какое письмо?

– Вы только что спрятали его за корсаж.

– Говорите, вы меня искали?

– Это может подождать, а вот письмо…

– Пустяки.

– Вам известно, что у нас нет права ничего отсылать.

– О, не беспокойтесь, это полученное мною письмо, которое мне приятно время от времени перечитывать.

– Скажите, пожалуйста! Вы не теряете времени. Уже нашли себе в Венеции кавалера?

– Вовсе нет, моя Клодина! – засмеялась Изабо. – Он остался в Париже.

– Флоримон шлет вам нежные слова? Покажите!

Изабо с улыбкой вынула из-за корсажа письмо и протянула Клодине. Та тут же смяла его и бросила в огонь.

– Горе мне! Что вы делаете? – закричала Изабо и метнулась к камину.

Клодина поймала ее за руку.

– Я уничтожаю все следы, способные нас скомпрометировать. Надеюсь, никто, кроме вас, его не читал.

– Конечно, нет! Я очень старалась, – ответила Изабо, пытаясь не разрыдаться. – Это письмо создавало иллюзию, будто он со мной. Теперь я буду еще больше спешить к нему, чтобы никогда уже не разлучаться!

Клодина вздохнула.

– Не торопись замуж, Изабо! Наоборот, пользуйся свободой. Почему, по-твоему, я поступила в Летучий эскадрон?

– Позвольте, я буду надеяться на счастливое замужество.

– Увы, подружка, я совершенно в него не верю. Домашняя жизнь, дети, которых надо растить, муж, которого изволь ублажать, – вот она, наша женская доля.

А я верю, верю всей душой! – подумала Изабо.

Брантом

– Хорошо, увидимся во вторник, но без этой ужасной бородки! – сказал по-итальянски голос из решетчатого оконца в воротах монастыря.

Пьер де Брантом оскорбился бы, если бы не вспомнил, что это пароль.

– Развяжи недоуздок, и водяные часы остановятся, – произнес он отчетливо и раздельно на том же языке.

В замке лязгнул ключ, ворота приоткрылись.

Внутри Брантома встретил совсем другой мир. Он так долго грезил о нем, что, кажется, заранее был с ним знаком. Впрочем, реальность превзошла все мечты его бессонных ночей после Рима. Каким же долгим оказался путь сюда!

Год назад, еще в разгар Итальянских войн, Брантом задумал вступить в армию Генриха II, но, будучи истинным гасконцем, слишком затянул с исполнением своего намерения и явился на место, когда бои успели отгреметь, уже после подписания мира. Пленившись образом жизни итальянцев, он стал путешествовать по их стране, добрался до Неаполя, потом вернулся в Рим и бродил там в восхищении среди античных развалин, бормоча вирши Вергилия и воображая себя Цицероном. Он даже взялся сам сочинять, мечтая пройти по следам своих славных современников, Ронсара или дю Белле. Быстро поиздержавшись, он предложил было свою шпагу папе, но аудиенции не добился. Затем он попробовал писать любовные поэмы для состоятельных господ, ухаживавших за красавицами, но клиенты оказались способнее его, так что ему пришлось самому брать у них уроки. Его попытки искать счастья при богатых вдовушках окончились тем, что он остался совсем без гроша. Раздосадованный, но по-прежнему полный воодушевления, он повстречал красавицу-куртизанку старше его годами; увы, у него не было денег, а та запросила многовато, двенадцать экю за ночь. Чтобы сломить ее сопротивление, он декламировал стихи в надежде польстить ей дерзким сравнением римских развалин с «красотой прелестных дам, не меркнущей с годами от пояса до самого низа!»

Вовсе не оскорбленная неуклюжестью своего воздыхателя, женщина смеха ради приняла у него деньги, за которые он мог довольствоваться только взглядом и разговором. Но, отказав ему за столь низкую плату в милостях, она все же расщедрилась на рекомендательное письмо к одной из своих подруг, вышедшей, как и она сама, из числа nobile canaglia – «подлой знати», как называли в Венеции куртизанок высокого полета.

Так он попал в город на сваях, готовый продать свои услуги некоему дому, в который хаживал весь город. Брантом отчаянно стремился быть принятым туда на службу, так как у него совершенно не осталось денег на возвращение во Францию.

– Вот и вы, наконец-то!

Ему навстречу шла пышно разодетая красавица.

– Мессир де Брантом, полагаю? Вас рекомендовала мне близкая римская подруга, ваша знакомая.

– Да, я имел честь водить с ней знакомство, синьора.

– Я полностью ей доверяю, иначе вы бы передо мной не стояли.

Он подкрутил усы, предмет своей гордости. Эта подруга тоже вряд ли была ему по карману.

– Правда ли, что вы служили королю Франции?

– Истинная правда, синьора, я завершил службу в чине капитана.

– Поздравляю, мессир.

Лучше было не уточнять, что поступал он туда в том же в капитанском чине. В вину ему поставили излишнюю горячность.

– У вас хорошая осанка, мессир де Брантом, вы крепко сложены, не слишком рослы, упитаны. Вы замените моего прежнего помощника, занимавшегося охраной дома. Надеюсь, вы