Читать книгу - "Невероятная история Вилима Мошкина - Алла Дымовская"

А затевал Дружников смелую до глупости каверзу. Имея некоторые связи наверху, недаром же он окучивал Московские огороды, Дружников решил выступить с легкими жалобами и тяжелыми разоблачениями перед знакомым ему Помощником. Страшно сказать, самого Президента. Разоблачать он, само собой, имел в виду дядю и племянника Беляевых. И за приличную мзду. Сложность заключалась лишь в том, что и Беляевы имели не одну волосатую лапу там, где надо, и тоже могли влиять на настроения в верхах. Но у Дружникова была козырная карта, которая дяде и племяннику даже во сне не снилась. Валька. Именно Валька мог сделать так, вернее, пожелать, чтобы Помощник выслушал и принял близко к сердцу интересы именно Дружникова, и мзду бы возжаждал принять только от него и ни от кого другого. А затем натравил бы на неудачливую родственную парочку Генеральную прокуратуру. Нет, конечно, никто не собирался упечь Беляевых на ту самую «зону», которую, по уверениям Дружникова, они мечтали воссоздать в Мухогорске. Тут и у Вальки, и у Дружникова руки были коротки. Но вот явственные пожелания, идущие с головокружительной высоты власти, и тонкие намеки должны быть поняты дядей и племянником с полуслова. Собрать манатки и денежки, какие удастся прихватить, и убираться с глаз долой на тропические острова или западноевропейские просторы, по желанию. Сидеть там тихо и не отсвечивать.

Дружников обещался все сделать сам, от Вальки требовалось, когда наступит ответственный момент, пожелать ему удачи в бою. Дружников, вместе с опасливым Каркушей и бесшабашным, на все готовым финдиректором Кадановкой составили с акробатической ловкостью необходимый документ. Позволявший в случае нужды взять Беляевых за горло. Ну, или за то место, за которое обычно принято брать слишком удачливых бизнесменов. От всех остальных заинтересованных лиц, план, само собой, держался в строжайшей тайне. Да и Каркуша с Кадановкой мало представляли, какой именно цели послужат хитро подобранные и составленные бумаги.

Когда настал день «икс», Валька прибыл в Москву. Ему казалось, что в столице, вблизи места непосредственного действа, собраться будет легче. Дружникову тоже добавляло уверенности Валькино присутствие. Мало ли что, вдруг флюиды окажутся менее эффективны на расстоянии.

У Вальки имелась и еще одна причина, по которой он со всем пылом души втравился в это, прямо скажем, не самое красивое на свете предприятие. Недавно, всего месяц назад, на свет появился маленький Павлик Дружников. И это событие странным образом перевернуло Валькино мироощущение. Аню, после злополучного дня рождения, он не навещал, и почему-то, не желал этого. Он даже не поздравил ее, ни лично, ни по телефону, а все нужные к случаю слова произнес перед Дружниковым, с ним и выпил за здоровье матери и младенца. Но вот сам новорожденный Павлик… В Валькином сознании этот ребенок вызвал неожиданную метаморфозу. Павлик, которого Валька ни разу не видел даже на фотографиях, каковых пока не имелось в наличии, не ассоциировался для него никоим образом ни с Аней, ни с Дружниковым… А с покойным папой Булавиновым, чье имя малыш и унаследовал. И Валька полюбил его заочно, как продолжение чего-то такого в своей жизни, что безвозвратно ушло и потерялось во времени, а вот теперь отчасти вернулось. Ему захотелось, чтобы Павлику хорошо было в мире, в котором он как бы заново родился. Чтобы к моменту, когда Анин ребенок вырастет, и станет понимать, в этом его мире не существовало «зон» на месте рабочих поселков, старух с голодными глазами, интеллигентных профессоров с растерянными лицами, и бритоголовых братков с диктаторскими «пушками». Поэтому – надо помогать и отцу Павлика, который, конечно, далеко не ангел, как с некоторой печалью начал осознавать Валька, но все равно, лучший и любимый его друг. Вдобавок твердо знающий, что именно требуется сделать для светлого будущего, пусть и не вполне чистыми руками. И Валька поневоле впадал в весьма распространенное человеческое заблуждение о том, что грязные методы при достижении благой и высокой цели могут не опорочить последнюю и не превратить ее в свою же противоположность.

Итак, Дружников отбыл с эскортом на знаковую в своей судьбе встречу. А Валька заперся наглухо в его кабинете, отключил мобильный телефон, и категорически велел секретарше Вике ни с кем его не соединять. Даже если на офис «Дома будущего» начнут падать камни и сера с небес, а хулиганы сообщат, что в подвале заложена бомба. Длинноногая, пышногрудая Вика сильно удивилась Валькиному распоряжению, отчего ее кукольное личико приняло туповатое выражение, но, как и положено классной секретарше, на словах не выразила ничего, кроме: «понятно» и «хорошо». Своим рабочим местом Вика дорожила.

«Дом будущего» занимал уже не этаж, а все здание целиком, выкупленное у окружного муниципалитета в бессрочную аренду. Старый, поверхностно отреставрированный особняк теперь напоминал деловито гудящий муравейник. Шумы от его неустанной, хлопотливой деятельности пробивались и через наглухо запертую дверь кабинета, но Вальке они нисколько не мешали. Сосредоточиться он мог и в самой нерасполагающей к медитациям обстановке. Его нынешнее уединение скорее служило некоей данью ритуалу, сопровождающему особо важные пожелания удачи. Но вот странное дело, сказал Валька сам себе, устраиваясь поудобнее в огромном, монументальном рабочем кресле Дружникова, собственно вихрь удачи уже давным-давно не является ему. С тех самый пор, как он, Валька, полностью посвятил себя делам Дружникова. Ни один человек после его дорогого друга не был более удостоен его симпатией в мере, достаточной для явления вихря. У Вальки словно бы не оставалось на это душевных сил. Но он прозревал и иной, истинный ответ. Вихря, красочного и полного восторга, отныне не будет никогда. Он обменял его на сомнительную способность искусственного управления личными эмоциями и утилитарное, насильственное использование своего дара. И вовсю отныне колол орехи королевскими печатями, как нищий принц у Марка Твена.

Зато оставалась стена. К ней и за нее дорога была открыта и доступна в любое время. Но Вальку это обстоятельство мало сказать, что не утешало.

Однако, настала пора сосредоточиться, и Вальке пришлось отбросить посторонние переживания. Что он и сделал, быстро, привычно, легко.

Дружников прибыл на встречу в точно оговоренное время, но дожидаться ему все же пришлось около получаса. Неофициальное рандеву было назначено в номере гостиницы «Националь», словно бы невзначай, но Дружникова именно такая осторожность Помощника устраивала более всего.

Разговор начался и покатился в нужном Дружникову направлении с поразительной легкостью. Помощник не только слушал внимательно, но и с немалой долей доброжелательности, словно именно к Дружникову он ощущал особенное расположение. «Валька. Это, конечно же, Валька. Делает свое дело», – отметил про себя Дружников, не прерывая, однако, изложения вопроса Помощнику. Но внутренне он позволил себе немного расслабиться. Уже было ясно, что и Помощник, как многие до него, находится в состоянии горячей заинтересованности и внезапно вспыхнувшей симпатии к нему лично, и не мечтает ни о чем ином, как принять участие в предстоящей авантюре. Правда, сумму за участие Помощник обозначил несколько выше той, на которую рассчитывал Дружников, и, видимо, никакой Валька своекорыстие важного чиновника ослабить бы не смог. Но Олег Дмитриевич согласился не раздумывая. Важно было, что Помощник ответил принципиальным сотрудничеством. Расстались они чуть ли не друзьями.