Читать книгу - "Рассказы ночной стражи - Генри Лайон Олди"

Что вы хотели сказать, господин министр? К кому вы обращались?

– Девять на счету варвара и безликого, – Камбун что-то подсчитывал в уме. – Я видел, как они дрались. Итого четырнадцать убитых и один тяжелораненный. Может, больше, но я не стал бы на это рассчитывать. Берем наихудший вариант: с Фудзиварой пришло сорок пять бойцов. Значит, осталось тридцать человек. Пусть даже двадцать восемь…

– Против девяти, – завершил мысль инспектор.

– Семи. Господин не в счет, – Камбун беспощаден, я помню это. – Старший варвар ранен, он не боец. Скверный расклад, не спорю…

– Вы хотите покинуть храм? Сразиться с Фудзиварой?

– Боюсь, это не выход. В лучшем случае это позволит нам умереть с честью. Я бы гордился такой смертью, но я здесь не один. Сёгун благоволил к нашей семье… Нет, пасть в бою – это не выход.

– Что же тогда выход?!

«Я награждаю сообразно заслугам, – повторяет мой страх, оформляясь в догадку. – Но ваши заслуги не слишком велики. Может, у кого-то они будут больше?»

Я виноват. Я опоздал.

Перед тем, как погаснуть, факел вспыхнул ярче. Тени метнулись по стенам, одна быстрее других. С колен, ничем не выказав своего намерения, Камбун прыгнул в угол к сёгуну. Впору было поверить, что невидимая рука вырвала меч из пола, как из ножен, готова разить. Три тела слились в одно, я с трудом различал, где кто. От сильного толчка госпожа Такако ударилась затылком о стену. Стук прозвучал неожиданно громко, будто храм нарочно усилил его, только его, заглушив хриплое дыхание инспектора и брань Рикарду-доно.

Вряд ли удар этот причинил госпоже Такако большой вред. Но испуг придал благородной даме сил. Кошкой она прянула в сторону, вскочила, бросилась к дверям. Вцепилась в запорный брус, пытаясь поднять его, вырвать из крюков.

– Выпустите меня! Я все сделала, спешите ко мне!

Лязгали крюки. Плясал, содрогался брус. Он был слишком тяжел для слабых женских рук. Рыдая, госпожа Такако продолжала его дергать, срывая ногти, обдирая нежную кожу с ладоней. Разум понимал: «Не смогу!» Сердце не желало признать это.

– Вы не посмеете!

Она обернулась через плечо. Лицо дамы белым пятном висело в воздухе, словно жена сёгуна обернулась мстительным призраком. Брови, нарисованные на лбу, превратились в два устрашающих глаза.

– Не посмеете, нет! Я вдова сёгуна! Прочь!

И снова в дверь, пронзая доски взглядом:

– Выпустите меня! Я все сделала…

Стыдно признаться, но я окаменел. Мышцы не слушались, тело налилось тяжестью, способной остановить повозку, запряженную двумя быками. Факел погас, упала тьма. Я слышал, как чиркает кресалом господин Сэки, пытаясь добыть огонь, поджечь трут, а следом и какую-нибудь тряпку. Сыпались искры, но зрению они помогали слабо.

Еще одна тень. Камбун?

Стон. Хруст.

Факел вспыхнул вновь. Не знаю, что затолкал старший дознаватель в факельную корзинку, но света хватило, чтобы увидеть Кицунэ-дзару. У ног слуги инспектора лежала госпожа Такако. Голова дамы была вывернута набок – так, что у меня не осталось сомнений: жена сёгуна мертва.

Обезьяна убила ее.

– Прошу прощения, – слуга поклонился инспектору, как если бы совершил незначительный проступок. – Мне приказали, господин. Я не мог ослушаться.