Читать книгу - "Телевизор. Исповедь одного шпиона - Борис Мячин"

* * *

Должен рассказать о другом значительном событии, также произошедшем со мною в Лейпциге. Как-то раз Абрезков предложил мне пойти с ним в биллиардную; я согласился. К моему удивлению, биллиардная оказалась в уже знакомой мне кофейне Шрёпфера. Мы сыграли две или три партии, как внезапно дверь отворилась, и в комнату вошел сам хозяин, облаченный в желтую мантию навроде церковной; на голове его был красный колпак, изображавший, очевидно, митру.

– Господа! – воскликнул он. – Позвольте представить вам последнее научное изобретение – электрический призрак!

Шрёпфер махнул рукой, и слуги вынесли в биллиардную некий прибор, являющий собой стеклянный шар, с проволокою и ручкой. «Это же лейденская банка, про которую рассказывал Батурин!» – догадался я.

– Сейчас, – сказал Шрёпфер, – посредством сего электрического прибора я вызову из небытия дух великого курфюрста. Должен предупредить, что сие зрелище не для слабонервных, и ежели вы страдаете душевными расстройствами, падучей или мигренями, рекомендую вам заблаговременно удалиться.

Никто не ушел. Закрыли ставни и погасили свечи, оставив только одну. Шрёпфер начал крутить ручку и вполголоса бормотать заклинание, на египетском, как он утверждал, языке. Сверкнула молния, раздался взрыв.

– Фридрих Вильгельм Бранденбургский^[172]! Взываю к тебе, о покоритель поляков и шведов! Слышишь ли ты меня?

– Кто потревожил покой великого курфюрста? – послышался откуда-то снизу тихий, но отчетливый голос. – Неужели вам неизвестно, что нельзя вмешиваться в преисподнюю; сие чревато неприятностями для мира живых?

– Я вызвал твой дух, Фридрих Вильгельм, – проговорил Шрёпфер, – чтобы узнать судьбу Германии… По каким знамениям узреть нам наше предначертание, чтобы исполнить волю Ормузда и Тота^[173]? Кто избран быть нашим вождем: Саксония или Пруссия?

– Род лукавый и прелюбодейный, – сказал электрический призрак, – не будет вам никакого знамения, кроме знамения Ионы пророка. Как Иона был в чреве кита три дня, так и Германии предстоит три ужасные войны. После первой войны враг захватит всю страну, и побежден будет только под стенами Лейпцига; после второй падут бранденбургский и саксонский дом; а после третьей и Берлин, и Дрезден будут разрушены до основания…

После кофейни мы пошли к Фефе домой, пить чай.

– Ну, и что ты про это думаешь? – спросила Фефа.

– А что тут думать? – недовольно сказал я. – Обыкновенное мошенничество. Шрёпфер крутит ручку, а в подвале сидит актер, изображающий курфюрста, который вещает замогильным голосом и пророчествует всякую глупость.

– То есть ты не веришь в магию, в переселение душ и прочее?

– Нет, не верю.

– А в алхимию и обретение вечной жизни посредством философского камня?

– Нет.

– А я бы вот хотела жить вечно, – засмеялась Фефа. – Всегда быть молодой и красивой. Это было бы замечательно!

Я вышел от Фефы поздним вечером и пошел к себе в общежитие, на Иоханнесгассе. На одном заснеженном перекрестке кто-то окликнул меня. Я посмотрел по сторонам и увидел вдруг Станислава Эли, с которым познакомился в доме у Ивана Перфильевича.

– Зимёнхен, – сказал Эли, – ты не дольжен сомневаться. Wir sind in der Nähe Erwachen, wenn wir träumen, wir träumen.^[174]

Я холодно поклонился. Что он делает здесь, в Лейпциге?

– Я еду в Прагу, – пояснил богемец. – Вуйек приказал нам малу дедищность.