Читать книгу - "Откровения - Мелисса де ла Круз"

В прошлом году во время своей осенней презентации РольфМорган заставил зрителей расхаживать по подиуму, а модели сидели в первом рядуи делали вид, будто ведут какие-то записи. Этот трюк настолько очаровал прессу,что Морган твердо решил придумать еще какой-нибудь занятный ход. В этом годушоу должно было идти задом наперед: начаться с выхода модельера к публике ипоказа великолепных бальных платьев, а завершиться повседневной одеждой вспортивном стиле.

Оркестр громоподобно заиграл «Спейс оддити» , и на сценувышел Рольф, сорвав бурю аплодисментов. Он вернулся за кулисы с букетом роз,сияющий и полный энергии. Шайлер увидела, как Сайрес, ведущий шоу, повел Блиссв начало шеренги. Черное кружевное платье с корсетом было гвоздем программы,завершающим показ, но теперь, в соответствии с идеей модельера, оно егооткрывало. Шайлер помахала Блисс рукой, чтобы подбодрить подругу. Она знала,что Блисс до сих пор немного побаивается подиума, — и действительно, та сейчаснапоминала испуганного жеребенка, и ее руки, лежащие на бедрах, чуть-чутьдрожали.

Блисс вернулась несколько минут спустя; на лице ее сиялаулыбка облегчения.

— Там просто сумасшедший дом какой-то! — выпалила она,обращаясь к Шайлер, прежде чем ее стремительно увлекли прочь, переодеваться вдругой наряд.

Шайлер улыбнулась в ответ и подумала, что будет рада, когдавсе это закончится и она наконец-то сможет снова надеть собственную одежду:мужскую оксфордскую рубашку, черные леггинсы и ботинки с раздвоенным каблуком,которые она отрыла в секонд-хенде.

Девушки в готических прогулочных платьях вышли на подиум, иСайрес провел Шайлер вперед. Она должна была идти следующей.

— Не забудь: когда дойдешь до конца подиума — одна поза,вторая поза, бам! — и возвращаешься обратно.

Шайлер кивнула. Она глубоко вздохнула и вышла из-за кулис.Подниматься на подиум — это было все равно что подниматься на луну. Ты выходишьиз безобразной реальности закулисья, заполненной болтовней, английскимибулавками, мешаниной одежных стоек и распотрошенных коробок с аксессуарами подяркий белый свет сцены и слепящие вспышки сотен фотоаппаратов.

Атмосфера в зале наэлектризовалась; там царил истерическийшум, достойный лучших рок-концертов. Выкрики и гиканье с задних рядовподзаводили оркестр играть быстрее и громче, а модели напускали на себямаксимально надменный вид. Шайлер даже не заметила восседающих в первом рядумрачных редакторов и принарядившихся знаменитостей. Она была полностьюсосредоточена на том, чтобы переставлять ноги, одну за другой, и не выглядетьдурой.

Она добралась до точки поворота в конце подиума и изобразилатребуемые от нее позы, сперва повернувшись налево и подав бедро вперед, а затемразвернувшись направо. И как раз в тот момент, когда девушка готова былаисполнить поворот кругом, в сознание ее проник настойчивый мощный сигнал. Этобыла бессвязная и свирепая ненависть. Неожиданность и сила этого сигнала былинастолько велики, что Шайлер застыла на полушаге, пошатнулась и зацепилась засобственный каблук. Зрители в первом ряду громко ахнули.

Шайлер была сбита с толку и подавлена. Кто-то — или что-то —жестоко вломился в ее сознание. Девушка тут же распознала манипуляцию, но таоказалась еще более мощной и злобной, чем исходившая недавно от Дилана. Этобыло непростительное злоупотребление; Шайлер почувствовала себя оскверненной иобнаженной. Ее охватил ужас. Ей необходимо было убраться отсюда. На то, чтобыуйти с подиума как полагается, не было времени. Шайлер спрыгнула с помоста иприземлилась в рядах, отведенных для фотографов. Она точно знала, кудаотправится сейчас.