Читать книгу - "Луна над Лионеей - Сергей Осипов"

– Ты думаешь о себе как о боге, – произнесла она, как если бы это было оскорблением.

– Как о творце, – кивнул Леонард. – Да.

– Но ради своего творения ты уничтожаешь миллиарды других жизней.

– Ты не совсем понимаешь, – затухающим голосом произнес Леонард. – Хотя и это уже неважно.

Настя согнула правую руку и приготовилась, но тут Леонард вздрогнул, как будто его ударило током:

– Ты убила Анабеллу? Зачем?

И как будто его заодно подключили к тому, главному, Леонарду. Очень не вовремя.

– Она попросила меня, – быстро ответила Настя. Время на сочинение правдоподобной лжи у нее не было, и она могла предложить Леонарду только правду, которая, впрочем, звучала довольно экстравагантно, если не сказать больше.

– Попросила? Зачем?

Теперь он уже не отводил от нее глаз, теперь он считался с ее присутствием, подходя все ближе и ближе, нависая над Настей, почти пугая ее кустистыми бровями, тяжелым подбородком и злым взглядом. Но только почти.

– Зачем?

– Чтобы ты сюда пришел.

– Зачем?

– Чтобы убить тебя.

– Меня? – он искренне удивился. – Как?

– Слишком много вопросов для того, кто считает себя богом! – выкрикнула Настя. – Вот так – сунуть руку… – И она выбросила руку вперед, пробила то, что казалось телом Леонарда… – … и сжать сердце!

Через несколько секунд Леонард уточнил:

– Какое сердце?

Я не знаю, почему у меня ничего не вышло. Я только знаю, что не вышло. Я сделала все, как и учила Анабелла, но мои пальцы сжали пустоту. Внутри Леонарда не было ничего, похожего на сердце. Он не стал мне объяснять, почему это так, а не иначе. Может быть, сердце осталось в другом отрезке, а может быть, сердце находилось в некоем центре силы, который питал все отрезки. Может быть, когда-то давно Леонарду пришлось пожертвовать своим сердцем в обмен на какие-то чудесные способности, а может быть, оно просто со временем растворилось в Леонарде, потому что тот слишком редко пользовался своим сердцем… Кто знает?

Я не знаю.

– Какое сердце? – уточнил Леонард.

– Твое.

– Ты его чувствуешь?

– Нет.

– Я тоже.

– Почему?

– Слишком много вопросов для девушки, которая хочет спасти мир.

– То есть, – Настя выдернула руку из Леонарда и озадаченно посмотрела на свои пальцы, – у меня не получилось?

– Нет. Знаешь ли, я готовился к этой процедуре десятки лет, а ты хочешь вот так прийти и разом все остановить? Нет, так дела не делаются.

– Но Анабелла…

– Пусть горит в аду, – пожелал Леонард.

Как показалось Насте, это было сказано с некоторой досадой. Может быть, Анабелла что-то напутала насчет сердца, но она определенно была права в том, что Леонарду она была небезразлична.

– Она знала, что моя работа для меня важнее. Она знала, что эту цель я поставил еще до того, как встретился с ней. Все уже было спланировано. Я не мог менять план, так дела не делаются. Должен быть порядок, понимаешь? Моя главная претензия к этому миру – в нем нет порядка. Это как книжный шкаф, понимаешь? Ты ставишь в него свои книги, уходишь, а когда приходишь, то все стоит так, как ты поставил. На это ты надеешься. Потому что в этом состоит идея порядка. Но в этом мире все не так. Сегодня одно, потом другое. И этому нет конца и края. Творец создает расу, определяет ее место и роль, но она нарушает эти границы, она смешивается с другими расами, идет туда, потом сюда, и получается совсем не то, что было задумано. Так не должно быть!

– И вы создали новую расу, которая будет точно придерживаться той роли…

– Нет, ни в коем случае! – Леонард отмахнулся от Насти, как если бы она искушала его какой-то безумной затеей. – Ненадежный материал!

– Что?

– Ненадежны, – он поморщился как от головной боли. – Все, кроме меня, очень ненадежны.

– Что?

Леонард снова дернул головой, глаза его потухли, голос ослаб, будто связь с главным Леонардом вновь ослабла. Дальнейшее говорилось голосом робота, у которого садятся батареи питания:

– Только я доверяю себе. Только себе доверяю я. Никаких новых рас. Просто я. Один. Тишина, порядок, покой. Новое будущее. Новое.

Руки Леонарда повисли вдоль тела, он посмотрел на Настю и шепотом сказал:

– Я тебя где-то видел.

– И я тебя тоже, – ответила Настя. – И я-то думала, что ты – злодей, ты – вселенский ужас, а ты… Ты просто эгоист. Ты даже и не творец. Ты просто уничтожаешь сделанное другими, но сам ничего приличного создать не можешь. Ну что ты сотворил – этих несчастных зомби? Оленьку?

То ли под воздействием ее слов, то ли по какой-то другой причине, но Леонард снова изменился. И снова не вовремя.

– Я просто очень люблю порядок, – сказал он и перехватил Настану руку. – И тишину. И покой. Анабелла должна была это понять. Даже двое – это уже слишком. Это уже хаос. Она разбила мне сердце, но я… Я должен был следовать плану, – он оттолкнул Настю в сторону и напомнил: – У тебя ведь была одна попытка. Все, хватит.

Настя знала, что у нее была попытка, и эту попытку она провалила, но почему-то она не чувствовала себя проигравшей.

– А ты, – сказала она. – Ты просто несчастное чудовище. Или несчастный волшебник. Главным тут все равно будет слово «несчастный»…

– Ты тоже должна следовать плану, – сказал Леонард.

– Что?

– Ты должна быть там, внизу, умирать согласно расписанию.

– Как бы не так! – успела выкрикнуть Настя ему в лицо, прежде чем Леонард пропал, пропали стены дома Анабеллы, пропало все, а затем через долю секунды все появилось снова, но уже в сопровождении дикой, невыносимо грубой и бесцеремонной боли, которая пожирала каждую клетку Настиного тела. Она лежала на полу Лионейского дворца и чувствовала себя так, будто каждая кость в ее теле была сломана.

Рядом лежал незнакомый мертвец и улыбался.